— Лучше, чем хорошее.

Руки Лэклена, лежавшие у нее на талии, жгли ее, словно каленое железо. Проклятые гормоны! То она думает, что он — бесчувственный болван, то у нее возникает желание броситься ему в объятия. Ей нужно как можно скорее взять себя в руки, прежде чем она потеряет контроль над собой.

— Еще несколько шагов... Ну вот, можете открыть глаза.

— Как вы узнали? — Кили уставилась на огромное блюдо, на котором возвышалась гора пончиков всех мыслимых сортов: присыпанные сахарной пудрой, корицей, покрытые шоколадной глазурью. У нее потекли слюнки.

Значит, Лэклен действительно имел в виду десерт. Тогда почему она разочарована, как ребенок, которому сказали, что Санта-Клаус не существует?

Лэклен улыбнулся и протянул ей блюдо.

— Я заметил, какими глазами вы смотрели на меня, когда на днях я лакомился пончиком. Если бы я уже не съел половину, вы бы, наверное, выхватили его и моментально проглотили.

— Вы очень наблюдательны.

Если бы он только знал! Когда Лэклен вошел в офис, она смотрела не столько на пончик, сколько на его губы, потрясенная тем, как сильно ей хочется слизнуть с них сахарную пудру и корицу.

— Я считаю, что утверждение, будто путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, несколько однобоко. Это относится и к женщинам. — Лэклен успел проглотить два пончика, и Кили рассмешил его энтузиазм. — Поэтому, сладкоежка вы или нет, налегайте.

Кили выбрала пончик с шоколадной глазурью и поклялась про себя, что он будет первым и последним. Она с удовольствием могла бы опустошить весь поднос, но тогда ей пришлось бы посещать тренажерный зал каждый день в течение недели.

Страх, который Кили испытала после соматогенной депрессии, последовавшей за резкой потерей веса, и страшное известие, что она не сможет иметь детей, служили ей постоянным напоминанием о необходимости питать свое тело, а не истязать его.

Кили наслаждалась каждой крошкой, которую подносила ко рту, регулярно занималась физическими упражнениями и принимала свою фигуру как данность. Жаль, что она не делала этого, когда была подростком.

— Если вы пытаетесь умаслить меня, то вы на верном пути.

Вытирая руки посудным полотенцем, Лэклен спросил:

— Почему вы во всем усматриваете скрытый мотив?

— Потому что у мужчин он обычно есть, — заявила Кили с таким видом, будто знала это из собственного опыта.

— Я не такой, как все мужчины.

Да, в этом он прав.

— Внешность обманчива, — буркнула Кили. Уж ей ли этого не знать!

— Что видите, то и получаете, когда речь идет обо мне.

Кили охватила его взглядом. Лэклен стоял, прислонившись к раковине; джинсы плотно облегали его бедра, черная спортивная рубашка с короткими рукавами подчеркивала широкую грудь и сильные плечи. Он греховно красив, подумала Кили.

Если бы она на самом деле получила то, что видит, ей бы исключительно повезло.

— И что же это?

Кили почувствовала, что должна сделать что-то, прежде чем возрастающее напряжение заставит ее совершить безумный поступок — броситься в его объятия, например.

Или, еще хуже, — направиться, как сомнамбула, прямиком в его постель.

— Очевидно, я мистер Совершенство. — Лэклен улыбнулся, но Кили заметила, что он переступил с ноги на ногу, словно ощущая некоторую неловкость. — Так вы, кажется, говорите.

Она вздохнула, жалея о вырвавшихся у нее словах.

— Я сказала это в минуту слабости, но не требуйте от меня повторения.

Лэклен пожал плечами.

— Не беспокойтесь, не буду. Оправдать такой титул было бы дьявольски трудно.

Пытаясь не обращать внимания на лихорадочное биение сердца, Кили прошла по кухне и остановилась перед Лэкленом. Два противоречивых желания боролись в ее душе: растаять, словно воск, в его руках или поспешно скрыться через заднюю дверь.

— Несмотря на удовольствие, которое доставляет мне этот разговор, я совершенно выбилась из сил. Сейчас мне лучше всего пойти спать.

Она не шелохнулась, когда Лэклен потянулся к ней. Хотя Кили не подумала, что ее слова могут прозвучать как приглашение, сердце у нее глухо забилось, а по телу пробежала нетерпеливая дрожь. Каждой напрягшей жилкой тела она предвкушала грядущее чувственное наслаждение.

— Приятных снов, — тихо произнес Лэклен, коснувшись ее губ нежным поцелуем, от которого у нее перехватило дыхание.

Прежде чем Кили успела моргнуть глазом, он на секунду прижал ладонь к ее щеке и ушел.

— Как прошел уик-энд?

Кили плюхнулась на диван рядом с Талией и прижала к груди подушку.

— Хорошо.

Талия подняла брови.

— А я думала, что рожденные под знаком Весов отличаются не только уравновешенностью, но и красноречием.

— Ну, что сказать? Он оправдал свою безупречную репутацию.

— В спальне или вне ее? — Глаза Талии загорелись от любопытства.

— Могу поручиться только за то, что произошло вне ее.

Подруга выпучила глаза.

— Ты хочешь сказать, что он не сделал никаких поползновений?

Кили покачала головой, проклиная себя за чувство разочарования.

— Ничего не понимаю! Он привозит тебя в свое любовное гнездышко на побережье, практически обнажается перед тобой, готовит тебе ужин, а потом — ничего?

Прежде чем ответить, Кили сделала глоток вина.

— Приятный вкус, — с видом знатока заметила она. — На самом деле это был пляжный домик, Бранту нужно было снять гидрокостюм, в котором он занимался серфингом, мы вместе готовили ужин и...

— И больше ничего, верно?

Кили вздохнула.

— Да, ничего.

— Все равно не понимаю, — повторила Талия и бросила в рот несколько орешков. — Этот парень явно запал на тебя, ты — на него, и вы оба совершеннолетние. Что в результате?

— Большой жирный ноль.

Тысячу раз Кили прокручивала в уме события того дня. После ужина в ней происходила мучительная борьба: ей хотелось отбросить опасения и заняться с Лэкленом любовью; в тоже время она не могла избавиться от мысли, что его надо держать на расстоянии. Лэклен привел ее в крайнее раздражение шуточками по поводу бикини и необходимости следить за весом, но за ними последовал комплимент, и она снова размякла.

Когда Кили подошла к нему и сказала, что идет спать, она ожидала другой реакции.

Целомудренный поцелуй, пусть даже в губы, не удовлетворил ее. И что она сделала?

Ничего.

Невнятно пробормотала, что совершенно изнурена, и выбежала из комнаты, прежде чем кто-нибудь из них успел передумать.

Поведение Лэклена озадачило Кили. Несмотря на исходившие от него флюиды, свидетельствовавшие о его желании, он и пальцем не прикоснулся к ней. Парни, с которыми она встречалась, мгновенно воспользовались бы таким выгодным положением. Лэклен Брант, однако, каждый день подтверждал репутацию идеального мужчины, и это беспокоило Кили.

— Ты уверена, что он не гомик?

Кили окинула Талию возмущенным взглядом.

— А ты как думаешь?

— Нет. — Подруга лукаво улыбнулась. Затем подбросила вверх несколько орешков, откинула голову назад и ухитрилась поймать их ртом. — Ну, и что теперь?

Кили рассмеялась.

— Где ты научилась таким фокусам? На курсах?

Несмотря на занятость, Талия посещала курсы по деловому администрированию и всегда старалась проявить себя во всех остальных сферах, словно пытаясь заполнить какую-то пустоту в своей жизни.

Она снова повторила свой трюк.

— В деловой этикет это не входит.

— А там обучают, как понимать мужчин?

Талия задумчиво разжевала орешек и нахмурила брови.

— Возможно, он думает, что тебя это не интересует. В конце концов, ты подавала ему противоречивые сигналы.

— Флиртовать с ним — одно дело, а спать — совсем другое.