Продолжая внимать экскурсоводу, компания узнала, что здесь же, у картинной галереи, стоит памятник, который воздвигли великому живописцу благодарные сограждане. Лицом к морю обращена бронзовая фигура художника, сидящего с палитрой и кистью в руках, он пристально вглядывается в морскую даль. На постаменте написано: «Феодосия — Айвазовскому». Воплощенная в камне признательность! Народ оценил, что Айвазовский, будучи одним из самых богатых художников России, на свои средства выстроил несколько зданий, благоустроил Феодосию, помог постройке порта и железной дороги. Не говоря уже о всемирной славе, часть которой освещает и город.

— Если спросить любого нашего гражданина, — продолжал экскурсовод, — какую картину на морскую тему он знает, почти все назовут «Девятый вал» Айвазовского. Популярность именно этого полотна непостижима, хотя в нашей картинной галерее можно полюбоваться десятками. Будь наша воля, мы бы разместили в школьных учебниках по разным дисциплинам — истории, географии, природоведению и рисованию — часть этих картин. Но «Девятый вал» будут знать и без учебников. Самое поразительное, что в этом месте Крыма за всю жизнь Айвазовского никогда не было подобной силы штормов. Тем-то и отличается микроклимат нашего города от других приморских городов, что солнце здесь сияет почти круглый год. кроме того, Феодосия практически не знает туманов. Случается, в самые тихие и знойные дни вдруг небо затягивают тучи и на город налетает стремительный ливень, иногда с грозой. Но никаких цунами здесь отродясь не бывало.

— Что же получается? — с нарочито обиженной рожицей спросил Кирилл, изображая обманутую доверчивость. — Выходит, дурют нашего брата! Обманул нас художник Айвазовский!

Оля захохотала, вспугнув стайку экскурсантов у противоположной стены с живописью. Экскурсовод не нашел, что ответить, — видно, ему не задавали таких вопросов и ответ не «записался» на отработанную последовательность экскурсии.

Вера, улыбнувшись, ответила за него:

— На это можно сказать только одно — помните, у Пушкина: «Над вымыслом слезами обольюсь». Какая разница, что бывает и чего не бывает! Для произведения искусства что главное? Правильно, впечатление. А раз «Девятый вал» все еще продолжает производить на зрителей сильное впечатление, значит прав Айвазовский, что его придумал. И вообще, — продолжала Лученко, — примечательна одна известная среди художников байка. Некий студент-живо-писец день за днем стоял у картины «Девятый вал» и копировал ее. И все вроде точно скопировал, но вот брызги от морской волны у него не очень похоже получались, хотя он написал их точно в тех же местах, что и на оригинале. Профессор Айвазовский, в очередной раз проходя мимо, не выдержал. Взяв кисть у студента, он обмакнул ее в белила, затем, наставив кисть на копию, провел по щетине древком другой кисти. Краска разбрызгалась по полотну, да так живо, что волна заиграла. Вот вам и мораль: иной раз выдумка живее правды.

— Мамочка, я-то привыкла, что ты все знаешь, — сказала Оля, таща мать к выходу из музея, — но всех остальных ты просто умотала, задрала, ну, короче, шокировала. Пошли скорее на пляж!

Просто так валяться на топчане или в шезлонге, пла-вать или перекусывать на свежем морском воздухе — разве есть на свете что-то лучше?.. Оля и Кирилл пошли играть в пляжный волейбол. Вера наблюдала громкоголосую толпу, либо, прикрыв глаза, просто слушала и до мелочей представляла себе, как выглядит говорящий человек. Они с Андреем превратили это в увлекательную игру. Вот они услышали, как мамаша уговаривает сына не торчать все время в воде. Андрей просит Веру:

— Опиши!

— Она похожа на электрическую лампочку, маленькая, кругленькая. Включается и светится, когда рядом с ней ребенок. Он — смысл ее жизни. Все остальные интересы отключены. Только сын.

— Ты — это что-то потрясающее. Как точно! — восхищается Двинятин.

Вот пожилая супружеская пара, он читает ей заметку из газеты. Андрей шепчет своей спутнице:

— Расскажи о них.

— Этот дяденька — дерево-ива. Он опускает ветви над своей женой и окутывает ее. И еще он лидер во всех делах. Он наверняка решает даже, что приготовить на обед и что ей надеть,

И, словно в подтверждение Вериных слов, он сложил газету и скомандовал жене;

— Пора идти отдыхать, попляжились мы достаточно. Сегодня приготовим на обед холодный свекольник.

Вера с Андреем переглянулись и рассмеялись. Пенсионеры посмотрели на веселую пару с удивлением…

Прибежали задыхающиеся молодожены. Кирилл с восторгом сообщил, что они познакомились с его земляками, компанией ребят из Питера. Они тоже отдыхают дикарями, а еще хотят обойти пешком заветные уголки Крыма. Молодые супруги загорелись идеей вместе с новыми друзьями отправиться на пару дней в поход. Вера сказала, что подумает.

Как хорошо подставлять солнцу все тело и чувствовать легкую пустоту в голове! Не для того ли мы ездим на юг? Ослепительные волны моря и солнца убаюкивали.

Разбудил Веру спор.

— Кирилл! Я не хочу, чтоб ты шел туда! — Ольга смотрела на мужа сердито, прищурившись. Голос ее готов был сорваться на крик. Она обернулась к матери, лежащей на соседнем топчане. — Мам, ну ты хоть скажи ему что-нибудь!

— Почему я должен держаться за твою юбку? Мне что, три года? Или я твой раб? «Хочу, не хочу» — зачем же борзеть! — Молодой муж резко поднялся с подстилки и смотрел на свою жену с почти двухметровой высоты.

— Заколебал ты меня! — тоже вскочила на ноги Ольга.

— Брек! — Вера бросила на топчан полотенце. — Сядьте оба! А то вы как два бойцовых петуха. Кирюша, ты куда идти хочешь?

— Поиграть в водное поло, местные ребята позвали, — хмуро ответил парень.

— Оля, в чем проблема? Пусть пойдет поиграет, зачем ты этот спектакль устраиваешь? — Вера смотрела на дочь неодобрительно.

— А мне не хочется, чтобы он шел! — с вызовом заявила девушка. — Вот не отпускаю его, и все!

— Что значит «и все»? Он же не твоя собственность, — вмешался молчавший до поры Двинятин.

— Он мой муж! — сказала Ольга, и плотно сжатые губы ее дрогнули.

— Муж не есть твоя собственность, — уверенно заявил Андрей.

Девушка вскочила и пошла вдоль берега. Никто не отправился ее догонять. Только Пай, хранитель домашнего покоя, тревожно смотрел вслед удаляющейся девичьей фигурке. Компания задумчиво сидела на топчанах.

— Ладно, не парьтесь над этим. Я ее верну, — сказал Кирилл.

— Кирюша, — Вера посмотрела на зятя взглядом, исполненным сочувствия, — ты же знаешь, Оля у нас порох. Будь мудрее.

— Не извольте беспокоиться, ваше высокородь, — шутливо поклонился зять. — Приведу в лучшем виде! — ион отправился за своей вспыльчивой женой.

— Вот такие семейные сцены у фонтана, — повернулась Вера к Андрею.

— Ничего страшного, — сказал он, — такая резвость, во-первых, с возрастом пройдет, а во-вторых, темперамент — это хорошо. Хуже, когда его нет.

— Это ты по своему опыту судишь? — насмешливо посмотрела на него женщина.

— Что ж поделать? Кой-какой опыт у нас имеется, — усмехнулся ее собеседник и тут же спросил о другом: — Ты, как мудрая женщина и правильная теща, всегда держишь сторону зятя?

— Стараюсь. Хотя нужно поддерживать каждого.

— Это для ребят очень хорошо, но объясни, почему? Ведь ты очень любишь Ольгу, это видно невооруженным взглядом. А Кирилл как бы чужой…

— Андрюша… Это же очевидно, никакой особой мудрости. Оля, она ведь по определению рядом с матерью, ее всегда поймут, поддержат. А Кирилл из Петербурга. Вся его родня там. Он в нашей семье должен чувствовать себя так же комфортно, как дома, а для этого одной Олиной любви мало. Ему нужен надежный тыл. Вот я ему этот тыл и обеспечиваю… Исходя из собственного негативного опыта, — добавила Вера.

Тем временем появилась молодая пара. Они уже помирились и целовались на ходу. Пай радостно замахал хвостом, прыгая от Ольги к Вере и возбужденно подлаивая.

— Я пошел, — сказал Кирилл,

— Будь осторожен, далеко не заплывай! — напутствовала его жена,