Пройдя под высокой аркой, Уиллоус прошел в столовую, где стояли огромный стол красного дерева, восемь таких же стульев, квебекский сосновый комод восемнадцатого столетия и изящный чайный столик – точно такой же Уиллоус видел когда-то у своей бабушки. Обойдя длинный сверкающий стол, он подошел к огромному – от пола до потолка – тонированному окну. Казалось, отсюда был виден весь город: и гавань, и разбросанные вокруг небоскребы мягких пастельных тонов…

Было совершенно очевидно: дом прямо-таки источал запах денег; не надо было и стараться учуять этот запах. Однако кому все это принадлежало? Конечно, не босоногому Шелли Райсу в черной футболке. Шелли – тот наверняка бы вышвырнул персидские ковры на свалку и купил бы несколько сот ярдов яркой дерюжки.

Услышав, как захлопнулась входная дверь, Уиллоус направился обратно в комнату. Райс и Клер в этот момент проходили под аркой. С лица Райса по-прежнему не сходила улыбка. Он взглянул на Уиллоуса и спросил:

– Может, чего-нибудь выпьем?

– Лицом к стене, живо, – отчеканил Уиллоус. – Руки вверх, ноги на ширину плеч.

Улыбка сползла с лица Райса. Он тупо уставился на полицейского. Уиллоус достал свой револьвер, направил дуло в грудь парню.

– Пошевеливайся, малыш!

Райс с усилием сглотнул слюну. Он уже открыл было рот, желая что-то сказать, но передумал. Подошел к ближайшей стене и уперся в нее руками. Его левая ладонь задела рамку, в которой висела акварель Тони Онли. Взглянув на картину, он быстро отдернул руку, чуть отодвинувшись в сторону.

– Клер, обыщите его, – сказал Уиллоус. Клер шагнула к Райсу.

– О Боже, – пробормотал Райс. – Разве это законно? – Сомневаюсь, – отозвался Уиллоус. – Возможно. Именно поэтому мы с тобой так любезны.

Клер, быстро обыскав Райса, отступила в сторону. Она покосилась на Уиллоуса. Выражение его лица не предвещало парню ничего хорошего.

– Он чистый, – сказала Клер.

– Еще бы, чист как стеклышко, мерзавец.

– Теперь я могу повернуться? – спросил Райс.

– Если ты уверен, что тебе этого хочется.

Райс медленно опустил руки. Затем повернулся, стараясь не смотреть на Клер. Взгляд его был прикован к револьверу, все еще находившемуся в руке Уиллоуса. Однако теперь короткое дуло смотрело в пол.

– Послушайте, я ведь сам вам позвонил. Вы что, забыли?

Уиллоус несколько секунд смотрел на Райса. Затем убрал револьвер.

– Все дело в том, почему ты это сделал…

– Потому что я законопослушный гражданин.

Никто из них не улыбнулся. Райс пожал плечами.

– Вы ведь осмотрели в автобусе каждый дюйм…

– Имеешь судимости, Шелли?

– Верно. Угадали.

– За что?

– Пальнул в одного парня.

– Ранил его?

– В колено.

– Из какого оружия?

– Автомат А-22.

– Когда это было, Шелли?

– Два года назад. Я отсидел четырнадцать месяцев. Отпустили под честное слово. – Он немного помолчал, потом добавил: – Я не хотел его ранить, думал просто немного попугать.

– Зачем?

Райс колебался.

– Да как вам сказать… У нас возникли разногласия… Во взглядах на бизнес.

– Наркотики?

– Обычная травка, ничего серьезного.

– Что-нибудь еще?

– Что вы имеете в виду?

– Судимости.

– Нет, больше ничего.

– Ты уверен?

– Абсолютно. Если не верите, можете проверить.

– Кому принадлежит этот дом?

– Моему отцу. Он сейчас отдыхает на Гавайях.

– Так вот, Шелли… Ты позвонил нам только потому, что у нас имеются твои отпечатки и ты прекрасно знал, что мы выйдем на тебя рано или поздно. Так почему бы не отделаться от нас сейчас? Тогда старик твой ничего об этом не узнает. Так ты рассуждал, верно?

– Ну, вам тогда и объяснять ничего не надо.

Клер безучастно стояла в стороне, наблюдая за работой Уиллоуса. Она не понимала, куда тот клонит. Райс же, похоже, понимал: под мышками его футболки проступили темные пятна пота.

– Сколько тебе лет, парень?

– Двадцать шесть.

– Работаешь?

– Нет, я безработный. Но с кем не бывает, правда?

– Что ты делал в автобусе?

– Я ехал домой, а тут сломалась моя машина…

– «Ягуар», этот, что стоит у дома, – твой? Дорогая штучка. Что там сломалось?

– Да просто аккумулятор сел. Не включалось зажигание.

– Ладно, – сказал Уиллоус. – Давай еще раз, по порядку. Значит, ты хотел попасть домой, но твой автомобиль не заводился, потому что сел аккумулятор. Поэтому ты поехал на автобусе, так?

Райс нахмурился. Нерешительно кивнул.

– Слушай, может, хватит заливать, а? Автобус шел на восток, а тебе – на юг. Что скажешь?

– По правде говоря, я плохо знаю систему общественного транспорта.

– Ты уже сменил аккумулятор?

– Это первое, что я сделал сегодня утром.

– Каким образом? Обратился в автосервис?

– Нет, мой друг отбуксировал меня домой. У него был трос.

– Как зовут друга?

Райс взглянул на Клер Паркер, словно искал у нее поддержки – вопросы становились все более заковыристыми.

– А теперь слушай внимательно, – сказал Уиллоус. – Ты и в самом деле полагаешь, что я все это проглочу? Твоя машина ценой в тридцать тысяч долларов сломалась, и ты вместо того, чтобы потратить десять баксов на такси, торчишь под дождем в ожидании автобуса, идущего в другую сторону?

Уиллоус, шагнув к Райсу, поднял руку. Тот инстинктивно отклонился. Однако полицейского интересовала висевшая на стенке акварель. Он коснулся рамы кончиками пальцев, сосредоточенно разглядывая картину. Райс облегченно вздохнул.

– Я занимаюсь убийством, не наркотиками. Но если ты не скажешь мне, что делал в автобусе, я вызову поисковую группу с собаками. Они весь дом вверх дном перевернут. Твоему папаше, когда он вернется домой, будет на что полюбоваться.

Райс побледнел.

– Даже если я что-то натворил, неужто я такой дурак, чтобы подставляться?

– Говоришь, дурак?

Райс старательно изучал узор ковра, лежавшего у него под ногами, словно надеялся найти там решение своих проблем.

– Хорошо, – сказал он наконец. – В автобусе я занимался своим бизнесом.

– Вместе с кем?

– Если я назову вам его имя… это все равно, что самого себя колотить по зубам. Вы понимаете, что я имею в виду? Мне это даром не пройдет.

– Если ты не назовешь нам имя, как же мы узнаем, что ты не врешь?

Райс развел руками.

– А что, если я видел прошлой ночью кое-что такое, что поможет вам найти убийцу?

– Зависит от того, что именно ты видел.

– Послушайте, может, присядем? – Указав Уиллоусу на широкий диван, Райс уселся в стоявшее у камина кресло. – Только автобус остановился, я сразу выпрыгнул. Я не знал, умерла ли та женщина, но слышал выстрел и знал, что надо оттуда побыстрее сматываться. У меня с собой было достаточно товара, чтобы утонуть в таком дерьме, откуда уже не выбраться. – Райс нервно забарабанил пальцами по подлокотнику кресла. – В общем, как только автобус остановился, на него сзади наехала машина. Врезалась… Это нарушило движение, и я без помех побежал на другую сторону улицы.

– К бензоколонке? – спросила Клер.

– Да, туда.

– И что же ты там видел, Шелли? – спросил Уиллоус.

– Желтую «хонду». Одну из самых маленьких моделей – «сивик».

– Номер запомнил?

– Нет, я даже не уверен, что на ней вообще был номер.

– Ты не заметил на машине каких-нибудь примет? Вмятину, царапину или трещину на стекле – что-нибудь?

– Нет, ничего, – Райс замолчал. Затем выложил свою козырную карту: – Видите ли, я внимательно разглядывал водителя, так что мне было не до машины.

– Ты видел водителя? Я тебя правильно понял? Ты именно это хочешь сказать?

– Совершенно верно.

– Как он выглядел?

– Не он, а она. Это была женщина.

Уиллоус в изумлении уставился на парня.

– Женщина?!

– Было темно, шел дождь, «хонда» ехала очень быстро. Но я заметил: за рулем сидела блондинка, сильно накрашенная и притом старая.

– Что значит старая?