В нетерпении Николь подняла руку, чтобы снова ткнуть в ту же кнопку, но Квин перехватил ее за запястье.

– Зачем вы это сделали? Зачем использовали меня?

– Использовала вас?

– Для вашей рекламы. Вас беспокоили только собственные нужды. Так что почему бы не высмеять какого-то там нахала с толстым кошельком? Чтобы продвинуть вашу блестящую идею?

Лицо Николь вытянулось.

– Я не знала, что вы – Макграт от «Йоргенсена». Я же отменила тогдашнюю встречу.

– Это бы изменило что-нибудь?

– Смеетесь? Не слышали поговорку: «Ложишься спать с врагом – проснешься без головы»?

В глазах ее собеседника мелькнуло сомнение.

– Почему я ваш враг, Николь? Я принес вам билет для выезда из этой помойки, ваше избавление...

Стиснув зубы, Николь ткнула в оскорбителя обвиняющим пальцем.

– «Морской ветерок» – это мой дом, я здесь живу. Это – часть моего прошлого и все мое будущее. Может, он в плохом состоянии, но это не моя вина. Я не получила никакой страховки, Мак. Если бы у меня были эти деньги, я бы сделала новую крышу. Улучшила бы отделку номеров, поставила стекло, которое не разобьет ветер. Мои лестницы и перила перестали бы угрожать жизни и здоровью окружающих. И я бы уж точно привела в порядок этот чертов лифт. – Она нервно вздохнула и мысленно прокляла дрожь в своем голосе. – И я бы скорее продала душу черту, чем свой отель – наглому типу из Нью-Йорка, собирающемуся превратить его в очередной «конфетный дворец» безо всякой индивидуальности и лишенный истории.

Квин пристально глядел на нее.

– Николь, – мягко произнес он, – лифт так и не двигается.

Она хмуро взглянула на панель управления, начиная ощущать первые признаки паники. «Мак» принялся нажимать на кнопки, что ни к чему не привело.

– У вас есть телефон? – спросила она.

– Оставил в комнате. После нашей встречи у меня начался отпуск, и я...

– Отпуск?

– Ну да. – Он опять скрестил руки. Боже, избавь от этого наклона головы! – Я запланировал отдохнуть недельку. Но не волнуйтесь, я переберусь куда-нибудь.

Свое разочарование Николь старалась не показывать. Ни дохода, ни интересных возможностей...

– Итак? – усмехнулся он. – Ударим по дверям?

– Лучше поднимите меня наверх, – ответила Николь, показывая на потолок кабины. – Обычно мне удавалось запустить его.

Голодный взгляд переместился вниз по ее джинсам.

– Полностью одетой? Не похоже на вас.

Желание начало грызть Николь изнутри. Как смеет это несчастное тело предавать ее!

Скорее сунуть руки в карманы, или он заметит, как они дрожат.

– Не могли бы вы забыть тот случай и позволить мне вытащить нас из этого неприятного положения?

– Так и сделаю. – Квин помрачнел. – Сразу же, как вы снимете то объявление, Николь.

Она качнула головой, исполненная решимости противостоять Макграту и странно счастливая тем, что может ему досадить.

– Нет.

– Снимите. Такая гадость.

– Вам оно не нравится, потому что от него есть толк. А если я смогу извлекать доход из гостиницы, вы ее не купите.

Он запустил пальцы в свои волосы и взъерошил их.

– Мне не нравится ваше объявление потому, что оно издевается над тем, что между нами произошло.

Он серьезно? Ощущение было совершенно новым, и она не стала тратить время, чтобы проанализировать его.

– Я бы скорее подумала, что оно льстит вашему мужскому самолюбию. Можно напыжиться, точно павлин, за которым гоняются самки.

– Значит, счет равен.

– Какой еще счет?

– Похоже, вы совсем меня не знаете.

Ее ноги подогнулись, и она потянулась к стенке, чтобы опереться о нее. Одним неуловимым движением она сбросила сандалии, зацепив их за задники.

– Что вы делаете?

– Снимаю обувь, чтобы не повредить ваши руки, когда встану на них и полезу наверх. – Она сцепила пальцы рук, образовав из них подобие стремени. – Сделайте так.

Он послушался. Положив ладони ему на плечи, она подняла ногу и оперлась на его сцепленные руки. Мгновение спустя она уже схватилась за ручку люка. Квин пошатнулся, и она взвизгнула, сваливаясь на него.

Он поймал ее за бедра, держа так, что талия приходилась чуть выше уровня глаз.

– Сладкая моя, тебе лучше поскорей забираться туда. – Голос звучал хрипловато, низко. – А то как бы мне не пришлось показывать, что я умею делать с зубами и застежкой-молнией.

Ник втянула себя в отверстие, где неустойчиво удержалась, сидя боком. Затем наклонилась, добираясь до капризного, то и дело вылезающего из гнезда кабеля. Рука Макграта заскользила вокруг ее бедра.

– Квин... – строго начала она. Впрочем, волнение настолько перехватило ей горло, что вместо строгости прозвучала мольба. – Зачем вы это делаете?

Он тихонько хихикнул.

– Но я же не хочу, чтобы вы ушиблись.

Ну и враль. Хочет, чтобы я упала. Прямо в его руки.

Мысль вызвала в ней желание. Хорошо еще, что у женщин это проявляется не так явно, как у мужчин. Как греют его пальцы сквозь грубую ткань, как они сильны! И как легко сейчас соскользнуть... и обвить его ногами...

Николь принудила себя дотянуться до кабеля, но вытянутые руки все еще на целый фут не доставали до перекрученной черной резины.

– Почти достала. – И кто теперь врет?

Он потихоньку передвигал пальцы, коварно перебираясь по ее бедру все выше. Прочистил горло:

– Я тоже.

Закрыв глаза, девушка задержала дыхание и дернулась по направлению к проводу.

А что это такое он умеет делать с зубами и молнией?

Господи! Эта экскурсия по владениям ей дорого достанется.

Кровь у Квина опять взбунтовалась. Что же, он вовсе не контролирует свое тело? Получается, нет, как только на мисс Уайтейкер находит настроение ремонтировать лифт.

– Готово! – возвестила она сверху.

Лифт дернулся и загудел, приходя в движение. Квин вцепился в ее бедра, сопровождая их вниз уверенной рукой – и не очень стремясь отпустить.

Очутившись на полу, Ник вытерла руки о джинсы, избегая смотреть спутнику в глаза и без необходимости долго возясь со своими сандалиями. Квин не успел ничего ей сказать: двери лифта уже раздвигались, открывая проход в зал третьего этажа.

– Из одного из пустых номеров можно попасть на крышу, – сообщила Николь. – Может быть, посмотрев, что там творится, вы и не захотите терять время на дальнейший осмотр.

– Вы вроде бы должны убедить меня купить гостиницу, – напомнил он, идя за ней в конец зала. – Это все ураган наделал или просто возраст здания?

– Когда тот ураган налетел, крыше исполнилось пятнадцать лет. Давно пора было ремонтировать, но ветер сделал все намного хуже.

Они уже дошли до последней двери. Николь вытащила цепочку с ключами и отперла дверь.

В нос сразу ударил запах плесени. Темно и холодно, и тесно от комодов и прикроватных тумбочек. Николь отперла дверь, ведущую на балкон, обеими руками взялась за стремянку и потащила ее к этой двери.

– Это мой высокотехничный способ попадать на крышу.

– Ну-ка. – Он забрал у нее лестницу. – Дайте мне.

По недосмотру Квин положил ладони поверх ее рук, и она тихонько ахнула. Глубина туманных синих очей вновь поразила его. Он не отвел глаз, она также. Секунда, две... вечность.

Квином завладело незнакомое доселе ощущение. Приводящая в отчаяние смесь любовного желания, чувства незавершенности... и удовольствия. К черту! Не позволю ей использовать меня. Посмотрю, что здесь есть, сформулирую предложение и отправлюсь домой.

Он сдвинул ладони с рук девушки и взялся непосредственно за металл.

– Куда это?

Хозяйка гостиницы подошла вплотную к перилам балкона.

– Вот сюда, если не боитесь высоты. Я обычно подтягиваюсь к этому выступу, а затем добираюсь до крыши.

Он уставился на опасный узкий уступ.

– Вы забираетесь сюда!

– Конечно. А вы думали, после дождей мне чинит крышу Санта-Клаус? – Она перевела сощуренный взгляд за его плечо, на окно, завершенное аркой. – О, нет! Еще одна дыра!