— Ну что ж, тем хуже, — сказала она своему отражению. — Тем хуже для тебя, Дез.

Но ее злость на Деза пропала так же внезапно, как и появилась.

— О Дез, — тут же вздохнула она, — почему ты сейчас не со мной?

С тяжелым сердцем Джерри отвернулась от зеркала, открыла дверь и стала спускаться вниз к бывшему мужчине своей мечты.

На лестнице она еще немного помедлила, думая о том, что нужно быть особенно осторожной. Если она сейчас упадет, ей останется только забиться в какую-нибудь пещеру и провести там остаток жизни.

Но она не споткнулась. Величественно, словно королева, она спускалась по лестнице в фойе, где Рэнс болтал с Диди, украдкой поглядывая в зеркало и поправляя свои и без того безупречно уложенные волосы.

— Добрый вечер, — сказала Джерри, и ей показалось, что говорит не она, а кто-то другой. Ее голос звучал со спокойной самоуверенностью, как будто всю жизнь она носила только вечерние платья и бриллианты.

Рэнс оторвался наконец от зеркала, и, когда обернулся, выражение его лица оправдало все самые смелые ожидания Джерри. Его челюсть отвисла так, что казалось, еще немного, и упадет на пол.

— Джерри! Да ты просто красавица.

Ей захотелось сказать, что он преувеличивает. Что это всего лишь иллюзия, созданная умелыми руками Диди. Но она этого не сказала, так как именно этих слов он от нее ожидал.

— Спасибо. Ты тоже неплохо смотришься в смокинге. Ну что, пойдем?

Кто эта женщина, подумала Джерри, и почему она говорит совершенно невозможные вещи? Куда делась старушка Джерри, не уверенная в себе и не умеющая принимать комплименты, Джерри, готовая приписать вину за любую неловкость себе, и только себе?

Прежняя Джерри исчезла. По крайней мере на этот вечер. Она загадала прожить эту неделю заново, и эта неделя кончится через три часа. У нее осталось только три часа волшебства.

Ну что же, к черту сомнения, и полный вперед!

Этой рыженькой доставляло удовольствие говорить о себе. Дважды разведена, детей нет. Она танцевала стриптиз в варьете, и у нее были для этого все данные; облегающий свитер с треугольным вырезом и обтягивающие кожаные брюки не скрывали роскошного тела, а высокие каблуки подчеркивали изящество лодыжек. Ей было за тридцать, судя по едва наметившимся морщинкам в уголках глаз. Пока они разговаривали, она довольно откровенно намекнула, что не мешало бы познакомиться поближе, и пусть природа берет свое.

Но Дез не спешил перейти к делу. Да и не мог. И не потому, что выпил уже четыре стакана скотча и теперь приканчивал пятый. Не потому, что не находил ее привлекательной, — как раз наоборот, если рассматривать ее как женщину на одну ночь. Даже не потому, что он чувствовал неуверенность в своих силах — сколько бы он ни выпил, мужские способности никогда его не подводили.

Нет, дело в том, что ему нужна только Джерри. Ее открытое лицо, искренность, готовность учиться чему-то новому. Джерри с ее заниженной самооценкой, но неизменным чувством юмора, с ее щедростью, с ее любовью к жизни.

Рыжеголовая — он не мог вспомнить ее имя, хотя она представилась дважды, — не выдерживала с Джерри никакого сравнения. Он не сказал ей, что у него день рождения, ему не хотелось с ней этим делиться. Но он все же попытался убедить себя, что хочет провести свой праздник с этой роскошной женщиной, которая будто сошла с обложки журнала, которая щедро предлагала ему себя, свое тело, обещая только удовольствие, никаких сложностей, никаких обязательств, не требуя никаких жертв.

По крайней мере Дезу так показалось. И ему не представится возможность это выяснить, потому что утром они распрощаются; это в его стиле и, как он подозревал, в ее тоже.

Он смотрел, как рыжеголовая медленно, многообещающе провела языком по своим чувственным губам.

— Здесь становится людно. Может, поедем ко мне?

Ради такого мгновения многие мужчины готовы на все. И его тело хотело этого, он не мог не признать. Если не удалось получить Джерри, сказал он себе, то какого черта?..

Дез положил деньги на стойку, они поднялись, и он увидел улыбку предвкушения на ее лице. Взяв женщину под руку, он повел ее к выходу — через стройные ряды игровых и музыкальных аппаратов, через шумную толпу — в прохладу ночного воздуха. Он с наслаждением вдохнул полной грудью.

— Ну что, заглянем ко мне домой? — промурлыкала рыжеголовая. — Моя машина припаркована неподалеку.

Дез перевел дыхание и сказал:

— Знаешь что, Джун, — он вспомнил ее имя, — ты тут ни при чем, но я собираюсь свалить.

С ее лица исчезла улыбка.

— Что-что?

— Извини, но я неважно себя чувствую.

— Хорошо, — нежно проворковала Джун, обхватывая его шею и прижимаясь к нему всем телом, — поехали ко мне, и тебе сразу станет лучше.

Дез осторожно высвободился:

— Извини.

Он почувствовал, как она напряглась.

— Я не понимаю.

Дез увидел, что она обижена, почувствовал, что за фасадом внешней самоуверенности скрывается ранимая женщина. По крайней мере она заслуживает откровенности.

— Я влюблен в одну девушку. Но сегодня она с другим парнем.

Джун сочувственно улыбнулась.

— Понимаю, — сказала она грудным голосом, нежно проводя ладонью по его груди, — но иногда нужно забыть… отвлечься с кем-то другим.

— Иногда. Но это не тот случай.

Нахмурившись, она подбоченилась:

— Неужели она настолько красивее?

— Мне жаль, — сказал он, действительно имея это в виду, и, взяв женщину за локоть, предложил: — Я могу проводить тебя до машины.

— Ты шутишь? — она взглянула на часы. — Сейчас девять. Ночь только начинается. У меня два выходных, и я не собираюсь терять ни минуты.

Когда она уже направилась ко входу в казино, он окликнул ее:

— Удачной охоты.

Она с сожалением улыбнулась, пожала плечами и исчезла внутри.

Дез опять остался в одиночестве. Мимо спешили счастливые парочки. Он взглянул на часы. Девять. Она сейчас на этом балу с Рэнсом. Он почувствовал, что у него внутри все сжалось, и ревность горячей волной пробежала по телу, переполняя его, заставляя сердце биться быстрее.

Он не мог понять, что же его волнует. Джерри не подходит на роль светской львицы, она не сможет поддерживать вежливую болтовню ни о чем. Она не умеет лгать и притворяться, не умеет флиртовать…

Дез с ожесточением потер глаза руками.

— Черт возьми, Джерри, — прошептал он, — ну почему ты не со мной?

Джерри вежливо кивнула своему партнеру по танцу. Их друг другу представили, и она помнила, что его имя начинается на букву Д. Джек? Или, может быть, Джон? Что-то в этом духе. К счастью, ей не приходилось много говорить: ему, похоже, нравилось слушать звук своего голоса, и он болтал без остановки все время, пока они танцевали.

На самом деле она радовалась этому непрерывному потоку слов, который давал ей долгожданную возможность как следует обдумать события этого вечера. Они разительно отличались от того, что произошло на прошлой неделе.

Тогда она стояла в стороне почти весь вечер, чувствуя себя неловкой и покинутой. Один раз Рэнс, проявив сострадание, пригласил ее на танец, но после того, как она несколько раз наступила ему на ноги, он просто сбежал. Еще двое мужчин звали ее танцевать, почему — это осталось для нее загадкой, но она отказалась, сказав, что у нее болит лодыжка. Надеясь, что если она будет стоять на месте, то сможет сохранить хоть подобие самообладания, Джерри застыла как статуя. Но даже так она умудрилась наступить на свое платье и порвать его, и ей пришлось пойти в дамскую комнату, по дороге теряя шпильки из своей прически.

Ну что же, это было давно, а сегодня совсем другое дело. Сегодня Джерри пользовалась успехом и непрерывно танцевала с тех пор, как вошла в зал. Она была неопытной танцоршей, но неплохо справлялась, позволяя партнеру вести себя вместо того, чтобы мучительно размышлять над замысловатыми па, которые должны были выделывать ее ноги.