Она захлопнула крышку и заперла чемодан.

— Пойду сложу косметику, — коротко сказала она и скрылась в ванной. Вскоре оттуда вылетели мужские шорты, за ними — пара грязных носков. — Неряха, не может даже убрать за собой!

Дигби слышал, как она с ворчанием швыряла без разбору какие-то предметы в сумочку. Послышался звук застегивания «молнии», и она появилась в дверях с гобеленовой сумкой в руках. Вид у нее был смущенный.

— Уйдем поскорее отсюда.

Дигби подхватил чемодан, пошел к двери, но Кили не шелохнулась, несмотря на заявленное желание уйти. Дигби тронул ее за локоть — и был поражен выражением беззащитности в глазах.

— Ты в порядке?

Она быстро кивнула и решительно повернулась к двери, чтобы оставить комнату, но тут послышалось щелканье ключа в замке.

Дверь распахнулась — остолбеневший мужчина уставился на них пьяным взором. Он бы упал, если бы его не поддержала женщина, которая тоже не прошла бы теста на трезвость. Уцепившись за нее, молодой человек разразился потоком ругательств. Лицо отставного жениха было налито кровью, волосы спутаны. Из-под пиджака виднелась расстегнутая до пояса рубашка, у дамы на которую он опирался, шея была затянута его черным галстуком.

Реакция у пьяного была замедленной. Повернувшись на вздох Кили, он секунды две изучал ее лицо, пока, наконец, понял, кто перед ним стоит. Глаза его сузились. Еле ворочая языком, он выговорил:

— Какого черта ты еще здесь? Кили напряглась.

— Привет, Трой.

— Выметайся к чертям из моей комнаты!

— Нашей комнаты.

Трой насмешливо фыркнул.

— «Нашей»! После того, как ты прошлась по мне! — Он, качаясь, выпрямился. — Что это на тебе, к дьяволу, надето?

Поморщившись от его грубости, Кили проигнорировала вопрос.

— Я пришла за вещами, — невозмутимо сказала она. — Перебираюсь в другую комнату.

Ее дипломатия не достигла цели.

Трой сказал:

— Это не моя футболка.

Дигби придвинулся к Кили и положил руку ей на талию. Его движение не укрылось от Троя.

— Ты кто такой? — прорычал он. Дигби спокойно ответил:

— Для начала — я владелец футболки. Трой скорчил безобразную рожу и засмеялся неприятным смехом.

— А ты не теряла времени даром! Кили вскинула голову.

— Ты пьян, Трой.

— Не настолько пьян, чтобы кое о чем не догадаться. Ах ты… — посыпались оскорбительные эпитеты.

Вздрогнув, Кили инстинктивно прижалась к Дигби.

— Трой, пожалуйста, — взмолилась она. — Не говори того, о чем потом пожалеешь.

— Спорим, внизу ничего нет, — сказал Трой и схватил футболку за подол.

С быстротой молнии Дигби перехватил руку Троя. Их взгляды скрестились. Убедившись, что Трой уразумел соотношение сил, Дигби выпустил его руку. Экс жених оглядел своих обидчиков хмурым взором, презрительно фыркнул и длинно выругался.

Вспомнив о присутствии своей новой избранницы, Трой повернул голову и, не без труда сфокусировав на ней взгляд, положил руку ей на плечо, обнял и с ненавистью посмотрел на Кили.

— Все-таки я нашел себе настоящую женщину.

Кили сглотнула.

— Трой…

Воцарилось молчание. Дигби подумал, что, если она станет просить Троя все простить и забыть, он тут же сматывает удочки.

— Трой, такого я не заслуживаю. — Она опять сглотнула.

У Троя дернулась щека. Он взревел:

— Убирайся вон!

— С радостью! — Кили кивнула Дигби и направилась к двери.

Дигби взял чемодан и пошел за ней.

— Эй, это мой чемодан! — сказал Трой. Кили остановилась.

— Нет, Трой, он мой. Он больше твоего, и мы его взяли, чтобы не тащить два чемодана, помнишь?

— А куда я буду класть вещи?

— Не знаю. Может, у Сузи в сумках найдется место. Настоящая женщина, как бойскаут, ко всему готова, — Кили сладко улыбнулась.

— Ты превращаешься в ведьму, знаешь это? Кили подняла голову и стрельнула глазами в Дигби.

— Побочный эффект обращения с женщиной, как с объедками вчерашнего обеда.

С этими словами она толкнула дверь и выскочила в холл. Дигби вышел следом. Она двигалась так быстро, что он с трудом приспособился к ее шагу.

— Великолепная реплика для ухода со сцены, — похвалил он.

— Реплику я позаимствовала у тебя.

Дигби стало ясно, что эффектный уход в восторг ее не привел. Никогда еще он не видел, чтобы маленькая женщина с такой скоростью одолела лестницу. Взлетев на два этажа, она остановилась на площадке, дрожа и прерывисто дыша.

Она стояла спиной к Дигби; горловина футболки сползла с худенького плеча. Только бесчувственный чурбан не заметил бы ее напряженности. Еще бы — пройти через такое унижение.

— Как он мог подумать, что я лягу в постель с незнакомым человеком? Так долго знать меня и поверить в это?

— Ты же сама сказала: он обижен.

— Это не оправдание!

— Я рад, что ты это понимаешь.

У нее перехватило горло, она с вызовом сказала:

— Плакать не стану.

Дигби не ответил. С одной стороны, он надеялся, что она удержится и не заплачет — при виде женских слез он становился беспомощным. Но с другой стороны, он понимал, что извержение бурлящего вулкана не остановить. А Кили Оуэне, фигурально выражаясь, дымилась и бурлила.

— Он этого не стоит, — звенящим голосом сказала она. — Он…

У нее вырвался не то смех, не то всхлип — дикий крик отчаяния, идущий из глубины души. Дигби осторожно обнял ее, и странные звуки перешли в рыдания. Насколько он понимал, это был благой, очищающий плач; побег от красавчика Троя наверняка пойдет ей на пользу.

— Он меня ненавидит! — всхлипывая, говорила она. — Как он может так со мной обращаться?

— Он, видимо, не понимает, как надо вести себя с порядочной женщиной, решившейся на разрыв, — сказал Дигби, вознамерившийся показать ей, как настоящий мужчина ведет себя с женщиной, потерявшей друга, — для начала надо погладить ее по спине и пробормотать успокоительные слова, пусть она облегчит душу и выльет ему на грудь литр соленой воды. Он прижался щекой к ее волосам и провел пальцем по бархатной коже плеча, вдыхая ее чистый, свежий запах.

— Я была слепа, — говорила она. — Я думала… — Минуту она стояла очень тихо, потом подняла голову и вытерла правый глаз.

Дигби провел пальцем по левому глазу, размазав остатки слез по щеке.

— Тебе лучше?

Кили коротко кивнула. Разглядев влажное пятно на груди, она нахмурилась и тронула футболку пальцем.

— Извини.

Он накрыл ее руку ладонью.

— Высохнет.

— Хорошо еще, что я не накрасилась. — Подбородок ее задрожал, и он испугался, что она опять заплачет. Но она шмыгнула носом и сказала: — А если бы я вышла за него замуж?

Она с трудом выбиралась из шока. Дигби подыскивал слова утешения, но вместо этого наклонился и нежно коснулся ее губ. Она не отстранилась, и он вплел пальцы ей в волосы, стал гладить их и пить с ее губ чистый, честный вкус соли, белого вина и обещание рая.

Кили вцепилась в него, словно радуясь, что сохранила способность что-то чувствовать после безобразной сцены, опустошившей душу и сердце. Поцелуй закончился так же естественно, как начался. Кили опустила руки, Дигби поднял голову. Они по-прежнему стояли вплотную, и она ощущала его реакцию на соприкосновение тел. Горячее мужское дыхание обжигало кожу, и ее вдруг поразило, как неприлично она себя ведет. Мало того, что бегает по отелю полуголая, так еще целуется с незнакомым человеком в общественном месте.

Она резко выдохнула и выпрямилась. Дигби опустил руку.

— Я не собирался пользоваться случаем.

— Никто этого и не говорит, — пробурчала Кили, смущенно отвернувшись.

Он повернул ее голову так, чтобы посмотреть в глаза.

— У тебя был такой вид, будто тебе нужно… — Он замялся.

— Кого-то поцеловать и воспрянуть? — В ней пробудился юмор.

— Что-то в этом роде.

Кили закрыла глаза и подавленно вздохнула.

— Сколько добрых дел тебе надо сделать, чтобы получить медаль?

— Ты же знаешь, что я трудился не ради медали.