Он замахнулся, а Мичио увернулся, отпустив мою руку. Рорк нанёс очередной удар, но я уже сдвинулась с места, подхватив карабин по дороге к двери.

Когда я закрыла её за собой, дальняя стена затряслась, после чего последовало приглушенное кряхтение. Вероятно, кулак Рорка. Будем надеяться, что не его голова.

Полуденная жара остыла, и луна лила тусклый свет на крыльцо и окружающие леса. Я пробежалась взглядом по линии роста деревьев и заметила на границе Дарвина. Моя бдительная немецкая овчарка подняла голову, дёрнула ушами и вернулась к дремоте.

И там, в углу крыльца, ждало другое осложнение, другие сбивающие с толку отношения — страж моего разума.

Джесси сидел у стены хижины, согнув одну ногу и вытянув другую, и стряхивал что-то в лианы, которые обвивали перила. Его лук лежал на ноге, а томагавк — возле бедра. Он носил при себе также пистолеты и ножи, но ничего из этого не виднелось под солдатской робой.

Я плюхнулась рядом с ним и устроила карабин на коленях.

— Это, пожалуй, пока что самая худшая их ссора.

Уголок его губ приподнялся, но взгляд не отрывался от чего-то на его ладони. Крошка из сушёных листьев? Он перебирал коричневые частички, стряхивая некоторые из них. Табак.

Я откинулась назад и попыталась отключиться от криков шёпотом внутри. Если бы они повысили голос, сюда явилась бы тля.

Я взглянула на Джесси, слегка задев его плечо.

— Ты все это слышал?

Конечно, слышал, но я хотела услышать его мысли по этому поводу.

— Каждая живая душа в горах слышала.

Что-то гулко стукнуло по полу хижины, и шёпот стих. Может, они вырубили друг друга.

Джесси потянулся к широкому листку из кучи перед ним, и его ботинок шаркнул по половицам.

— Некоторые вещи стоят того, чтобы за них драться.

Его низкий голос отдался вибрацией в моей груди, его слова были полны потайного смысла. Он боролся в своей манере. Следовал за мной в Европу. Освободил меня с Мальты. И торчал на крыльце, чтобы монстры не вломились через эту дверь, пока я спала.

— Я обязана тебе жизнью.

Он сменил позу, взглянул на деревья, затем обратно на свои руки.

— Не говори так.

Я никогда не перестану так говорить.

Было в нем что-то такое уникальное и земное. Неукротимый. Хищный. С его неуправляемыми волосами, неуважением к светским любезностям и предпочтениям к грубому оружию, он являлся продолжением почвы, лесов и дикой красоты, которая теперь вновь отвоёвывала себе землю. Но от интеллекта в его глазах перехватывало дух.

Я отвернулась, разглядывая свои руки, пока от его взгляда моё лицо заливало жаром. После одного тихого момента движения его пальцев привлекли моё внимание. Он скручивал табак в листья. Он не курил. Он скручивал их для меня.

Он срезал кончик, подпалил его спичкой и передал мне.

Я приняла самокрутку и поднесла к губам.

— Пытаешься наградить меня раком лёгких?

Он повернул голову, глядя на испещрённое звёздами небо.

— Ты умрёшь не от этого.

«Ах, точно».

— Утёс или твой член, — я затянулась сигаретой, упиваясь жжением в моем горле. — Давай поговорим об этом.

— Мы уже говорили.

— Нет. Я говорю, а ты сидишь такой весь замкнутый и с сердитым взглядом.

Он хмуро посмотрел на меня.

— Ага, именно так.

Его сердитый взгляд опустился к моим пальцам, лежавшим на карабине. Он уставился на мою руку так, словно хотел взять её.

Я потянулась к нему, и он отпрянул, зашипев сквозь стиснутые зубы. Иисусе. Сегодня ночью я все порчу.

Закрыв глаза, я заговорила во тьму.

— Я пытаюсь понять, почему ты такой отстранённый со мной, — я покосилась на него. — Если романтическая связь с тобой предположительно убьёт меня, это должно быть как-то связано с сексом. Например, ты передашь мне вирус?

Его челюсти напряглись.

Мой пульс ускорился.

— Но у меня же иммунитет.

— Не торопи события, — он показал на дверь хижины. — У тебя и так проблем хватает.

Как по заказу дверь открылась. Вышел Рорк, вытирая кровь с губы, и повернулся к мужчине внутри.

— Я первый её нашёл.

Вау, мне действительно нужно установить правила.

— Знаете…

— Вообще-то, — Джесси поднял палец, — я нашёл её первый.

Я наградила его прищуренным взглядом.

— Ты делаешь только хуже.

Он пожал плечами, сполз ниже на пол и закрыл глаза, явно устраиваясь на ночь.

Когда Рорк сел на верхнюю ступеньку, появился Мичио. Я осмотрела его на предмет травм, ничего не нашла и посмотрела ему в глаза. Он улыбнулся мне, что немного расслабило напряжение в моих плечах, но вместо того чтобы присоединиться ко мне, он широкими шагами подошёл к ступеням и сел рядом с Рорком.

Ха.

— То есть, мы решили проблему?

Рорк фыркнул. Мичио оперся локтями на колени. Где-то вдалеке чирикнула птичка.

Джесси лежал рядом со мной, закрыв глаза и скрестив руки на груди. От этого помощи не дождёшься.

Я побарабанила пальцами по карабину.

— Могли бы хотя бы сказать мне, кто победил.

Рорк провёл рукой по своей щетине.

— Мы просто общались, любовь моя.

— С помощью кулаков.

Его большое плечо приподнялось, напрягая мышцы спины.

К этим парням не прилагалась инструкция. Всего лишь мутная коллекция упрямства, через которое приходилось пробираться вброд.

— Я вовсе не ценю все это фырканье, пожимание плечами и пыхтение, — я затянулась сигаретой и выдохнула дым. Я знала, чего хотела. Всех троих. А чего я не хотела, так это того, чтобы они дрались и принимали решения за меня. — Завтра вы снова будете общаться?

Мичио повернулся, прислонившись спиной к столбу. Он воплощал собой олицетворение выживания — сила в его руках, чёрная бездна глаз, поношенный хлопок рубашек и бог знает что, кипевшее в его мозгу. Но его тело было его оружием, быстрое как пуля и острое как кинжал.

— Завтра мы уходим.

Чтобы отправиться туда, где нам необходимо держаться вместе, работать вместе и слаженно двигаться вместе. Потому что если мы этого не сделаем, то и завтра не наступит.