— Войдите! — отозвалась Джудит и села на кровати.

Она ждала, что войдет миссис Уилтон и доложит о пропаже двух ваз в зале. Но появилась служанка с целлофановой коробочкой в руке.

— Еще цветы.

Это была орхидея, изысканный, будто восковой цветок с пурпурным пестиком.

— А где записка? — спросила Джудит, не найдя визитной карточки.

— Ее нет, а цветок только что принесли.

Вероятно, орхидею послал Роберт. А если не он, то, возможно, позднее даритель позвонит и спросит, получила ли она подарок. Джудит целую неделю присылали цветы — некоторые друзья таким образом напоминали о себе, — а она писала бесконечные благодарственные записки.

— Мне никогда не дарили орхидей, — сказала Джудит. — Что с ними делают?

— То же, что и с другими цветами. В том числе некоторые дамы носят их в бутоньерках, — объяснила девушка. И, немного помолчав, спросила: — Ваша сестра уже уехала?

— Да, только что.

— Прелестные детишки. И как хорошо себя ведут.

— О да, — отозвалась Джудит, — очень хорошо.

А про себя подумала: знала бы ты, как они себя ведут…

Поджидая мужа, она все больше и больше нервничала. Правда, он утверждал, что вставать ей еще рано. И потому, когда она скажет, что у нее закружилась голова и ей пришлось опереться на столик, Роберт должен этому поверить. Тем более что сейчас Джудит и в самом деле было плохо: поташнивало и голова кружилась. И если бы она встала, то непременно что-нибудь разбила.

И все же Джудит терзали мрачные мысли. К тому же время, как назло, будто остановилось. И, когда Роберт наконец появился, она была больна от ожидания.

— Что случилось? — спросил он.

Джудит решила сразу же со всем покончить и нырнула с головой в воду:

— Мне нужно тебе кое в чем признаться. Я споткнулась, чтобы не упасть, оперлась на чиппендейловский столик и разбила одну из стоящих на нем розовых ваз.

Роберт взял орхидею, и Джудит, торопясь замять разговор, хотя и знала, что это бесполезно, дрожащим голосом спросила:

— Это ты мне прислал?

— Нет, не я. Значит, ты наткнулась на стол, а ваза упала. Как сильно она пострадала?

— Разбилась на мелкие осколки.

— Ты свалила столик. Я правильно понял?

— Да.

Джудит не смотрела на него, но все же знала, что Роберт положил коробочку с орхидеей на стол и стоит, повернувшись к ней спиной. Так, не глядя на нее, он и обронил:

— Я слышал, сегодня днем приезжала Луиз с детьми. И у детей были лошадки.

— Да.

— Они их брали в зал?

Джудит молчала.

— Вероятно, действие развивалось следующим образом: близнецы носились на своих лошадках и врезались в столик, тот упал, и ваза разбилась.

«Просто согласись с тем, что я знаю все наперед», — вспомнилось Джудит. Ее «нет» прозвучало слишком быстро. Роберт взглянул на нее и, конечно, все понял.

— Почему ты берешь вину на себя? — резко спросил он.

Да потому что потребность защищать Луиз и ее семью давно стало частью моей натуры, хотелось сказать Джудит. Но она жалобно проскулила:

— Я думала, так будет лучше.

— Твоя сестра чуть не сбила садовника, когда выезжала из ворот. Бежала, как грешник из ада, — раздраженно заметил Роберт.

Джудит была так расстроена, что даже забыла узнать, как они доехали. И только сейчас подумала: должно быть, все в порядке. Если бы что-то случилось, мне бы уже сообщили.

— Тебе не кажется, что уже пора положить конец этой чрезмерной опеке? — Голос Роберта дрожал от сдерживаемого гнева. — И прошу тебя: не лги мне. Никогда больше не лги.

Сказав это, Роберт резко повернулся и вышел из комнаты. Джудит, испуганная этой завуалированной вспышкой ярости, попыталась понять, что его больше разозлило: невосполнимая потеря или ее, Джудит, ложь. Но как бы там ни было, все ее планы на сегодняшний вечер разбились, как драгоценная розовая ваза. Более того, Джудит подозревала, что Роберт не вернется в спальню, пока не улягутся клокотавшие в нем чувства.

Так и случилось: в этот вечер Роберта она не увидела. Измученная телом и душой, Джудит не вышла из комнаты, попросив служанку принести ей поднос с едой. Поев, она попыталась уснуть, но перед глазами маячил гневный образ Роберта. Джудит встала, достала из глубины ящика снотворное, которое отобрала у Луиз, и выпила две таблетки.

Джудит спала, пока служанка не раздвинула шторы. Все еще пребывая во власти сна, она разлепила тяжелые веки и потянулась к чашке чая, которую служанка поставила на прикроватную тумбочку.

— Уже десять, — сообщила девушка. — Миссис Уилтон велела вас разбудить, хотя, перед тем как уйти, мистер Хилл сказал, что вам нужно побольше отдыхать. Он оставил вам записку.

Только тут Джудит заметила, что рядом с чашкой лежала записка. Она развернула ее и прочла: «Если ты в состоянии, мы могли бы сегодня вечером где-нибудь поужинать. Только вдвоем. Для тебя, так сказать, перемена декораций. О вазе не беспокойся. Всякое бывает».

Джудит перечитала записку. Потом еще и еще. И с каждым разом ее настроение улучшалось. В конце концов она просто расцвела улыбкой. Роберт предлагает мир! И Джудит отчаянно захотелось, чтобы состоялось это свидание, свидание наедине. Она будет сексуальной, красивой и убьет его своим видом наповал. И он тоже будет красивым и сексуальным, таким мужчиной, ради которого стоит стараться.

Настроение у Джудит было расчудесное. Пританцовывая по комнате и раздумывая, что бы надеть сегодня вечером, она натянула брючки и кремовую шелковую блузку. Хорошо бы знать, куда Роберт собирается ее отвезти, но, куда бы они ни отправились, она будет на высоте. А пока что Джудит решила доставить себе удовольствие и принялась рассматривать новые, очень миленькие костюмчики и вечерние платья. И драгоценности.

Она достала шкатулку и отложила то, что хотела бы надеть сегодня вечером, остальное снова убрала. Потом опробовала на ногтях новые лаки, написала пару писем друзьям и сделала несколько телефонных звонков.

Джудит наслаждалась моментом, пребывая в одиночестве и строя планы на будущее. Словно юная девушка перед первым свиданием, усмехнулась она. Еще вчера ей казалось, что ее замужество разбилось на мелкие осколки, а теперь все в один миг изменилось.

Времени оставалось не так уж много, и Джудит решила заняться прической. У нее был прекрасный парикмахер, но она и сама неплохо управлялась с волосами и всегда могла найти нужный стиль, соответствующий данной одежде.

Джудит уселась перед зеркалом и несколько раз провела щеткой по волосам, обдумывая будущую прическу. Вдруг в дверь спальни просунулась светловолосая голова. Эрбан!

— Ради Бога, тише, — прошептал он.

Зять всегда был последним в списке тех, кого бы ей хотелось видеть. Но теперь, когда Эрбан вел себя довольно прилично, Джудит стала относиться к нему снисходительнее. Она положила на стол щетку и удивленно сказала:

— Привет, что ты здесь делаешь?

— Шшш… — Эрбан поднял палец, призывая к тишине. — Оказывается, войти к вам совсем просто, тут нет никакой охраны.

Днем двери дома действительно не охранялись, но вокруг всегда было полным-полно прислуги. Если Эрбану удалось проскользнуть незамеченным, значит, он прибегнул к какой-то хитрости.

— Луиз сказала, что после завтрака тебя всегда можно найти в этой комнате.

— Довольно часто, — поправила Джудит. — Так что же ты хочешь?

— Луиз беспокоится о вазе. Как все сошло?

— Можно сказать, нормально.

— Он ничего тебе не сделал? С тобой все в порядке?

Его вопрос несколько удивил Джудит: Эрбан не относился к числу тех, кто интересуется здоровьем родственников.

— Более чем в порядке, — сухо ответила она.

— Полагаю, муж не стесняет тебя в деньгах?

На мальчишеском лице Эрбана появилась хитроватая улыбка. Джудит гневно взглянула на него.

— Что?!. Опять долги?!

— Нет-нет, не совсем, — быстро сказал Эрбан, отводя взгляд. — Но я бы не прочь взять взаймы, туговато с деньжатами.

Да, Эрбан не меняется — по-прежнему любит сорить деньгами, подумала Джудит и твердо объявила: