— Можно мы с Мишель куда-нибудь сходим? — спросила Кэрри спустя какое-то время. — Я заметила очень милый ресторан недалеко отсюда, когда вышла из автобуса. Я думаю, они открыты по воскресеньям?

— Они открыты, это верно, но я уже сказал, у Мишель много работы.

Мишель уже собирала на поднос чайную посуду, но, услышав это, остановилась и взмолилась:

— Может, мне можно пойти? Только один раз, пожалуйста, разрешите мне, папа.

— И оставишь мать одну следить за всеми детьми? Категорически нет. — Он в упор посмотрел на Кэрри. — Простите, что разочаровываю вас, мисс Фэрклоу, но Мишель нужна здесь.

Тон не терпел возражений, и, хотя внутри Кэрри так и кипела, она сумела сдержать резкие слова, сами собой рвущиеся с ее языка. Мишель была почти в слезах; ее губы дрожали, она старалась избегать озабоченного взгляда сестры.

Кэрри не могла уйти, не предприняв последней попытки забрать с собой девочку, поэтому она попросила разрешения поговорить с родителями Мишель наедине.

— Что-то важное? — И, не дожидаясь ее ответа, мистер Джонсон кивнул по направлению к двери. Мишель немедленно исчезла.

Кэрри едва ли знала, как начать. С одной стороны, Стивен Хэслетт уже сделал запрос, о чем Кэрри прекрасно помнила, но с другой — не было ни малейшей уверенности, что Мишель вообще захочет расстаться с приемными родителями. Бедный ребенок не знал ничего, кроме своего почти рабского положения, вырос с этим чувством, которое уже превратилось в привычку, и, может, у Мишель и не было желания расставаться с этой привычкой. Не лучше ли подождать, пока девочка получше узнает Кэрри? Если бы она смогла пригласить сестру к себе домой на какое-то время…

— Вы что-то хотели нам сказать, мисс Фэрклоу? — наконец заговорил мистер Джонсон, и Кэрри была вынуждена ответить:

— Я подумала… вы позволите, чтобы я забрала Мишель к себе на каникулы?

Его лицо так и перекосилось от одной лишь мысли о столь ощутимой для них потере. Кэрри чувствовала, как от гнева ее кровь разгорается в венах, словно пожар.

— Разве я уже не говорил, что Мишель нужна нам здесь? Каникулы? Почему это ей нужны каникулы, если мы сами не отдыхали уже семь лет?

— Так как мы только что нашли друг друга, — убеждала Кэрри, удивляясь собственным терпению и сдержанности, — я подумала, для нас обеих будет неплохо провести вместе — ну, скажем, неделю.

— Разве вы не работаете?

— Работаю, но я взяла бы отпуск.

— В этом нет необходимости. Мишель останется с нами.

Кэрри повернулась к женщине. Она была не более чем бессловесной исполнительницей воли мужа, насколько поняла Кэрри, поэтому девушка не смогла не почувствовать к ней легкого презрения. Тем не менее она спросила, изобразив приятную улыбку:

— Миссис Джонсон, а вы не хотели бы, чтобы Мишель провела со мной каникулы?

— Ну, вы понимаете, мисс Фэрклоу, мне приходится работать. Я уже объяснила это вашему адвокату. Поэтому Мишель присматривает за детьми — ведь мой муж болен.

Болен? Кэрри изучающе посмотрела на него:

— Что-нибудь серьезное, мистер Джонсон?

— Старое сердце. Не могу выполнять тяжелую работу, а так как я работал на стройке, то с этим пришлось завязать до конца моих дней.

— Нет, если мы займемся тем бизнесом, о котором мы с тобой говорили… — вставила его жена со вздохом и одновременно с наигранным оптимизмом.

— Где мы найдем деньги для этого бизнеса? — нетерпеливо огрызнулся он.

— Ну, ведь ты играешь в лотерею, и ты всегда говорил, что рано или поздно у нас появится свое дело.

— Вы сможете заняться бизнесом? — не удержалась Кэрри, эта идея поразила ее воображение.

— Магазин на углу выставлен на продажу в течение трех месяцев. Я мог бы заниматься бухгалтерией; мать встала бы за прилавок, — объяснил он.

Кэрри закусила губы; ее осенила спасительная мысль.

— Сколько они просят за этот магазин? — поинтересовалась она.

Мужчина и женщина взглянули на нее с удивлением.

— Три тысячи фунтов.

Три тысячи фунтов… А Авриль богатая наследница. Кэрри была уверена, что ей не составит большого труда уговорить Авриль заплатить эту сумму. Хотя есть еще дядя и, по всей вероятности, именно он распоряжается ее деньгами. И все же он должен понять — да, Кэрри была убеждена: он охотно разрешит Авриль потратить деньги на освобождение Мишель.

Понимая, что идея слишком преждевременна, чтобы ее обсуждать, Кэрри все же спросила:

— Если мне удастся достать деньги для вашего бизнеса, вы позволите, чтобы Мишель жила со мной — безо всяких условий с вашей стороны?

Последовало ошеломленное молчание. Затем женщина произнесла:

— Мы никогда не расстанемся с Мишель…

— Помолчи, — резко оборвал ее мужчина. — Мисс Фэрклоу, вы это серьезно предлагаете?

Посмотрев на него и заметив алчное выражение его глаз, Кэрри с величайшим трудом скрыла свое презрение.

— Это не было предложением, мистер Джонсон, так как у меня нет таких денег. Но не исключено, что я смогу их достать. — Она остановилась и взглянула на миссис Джонсон. Губы у женщины дрожали.

Было очевидно, что она испытывала к Мишель некоторую нежность. Но это не могло поколебать Кэрри: она заботилась только о благополучии сестры — ее счастье, ее будущем. Но она снова настойчиво повторила о своем желании жить вместе с Мишель.

— Если вы дадите мне три тысячи, то да, можете забирать Мишель.

— Тогда я сделаю все, что в моих силах, мистер Джонсон. — Кэрри посмотрела на кухонную дверь. — Могу я поговорить с Мишель несколько минут?

— Разумеется.

Мужчина позвал Мишель, которая мыла тарелки. Его жена сидела рядом, опустив голову, и Кэрри, нахмурившись, подумала, не плачет ли она, потом перевела взгляд на хрупкую девочку в дверях, вытиравшую руки полотенцем, — милое юное личико бледно и устало, глаза озабочены, как у взрослой, — и с трудом сглотнула комок в горле.

— Пока до свидания, Мишель, дорогая. — Обняв ребенка, Кэрри поцеловала ее.

Они долго простояли обнявшись, а когда Кэрри хотела отстранить Мишель, та почти с отчаянием приникла к ней. Родители Мишель наблюдали за этой сценой, но сестры совершенно забыли о них.

— Я скору приду опять. — Кэрри машинально повернулась к мужчине: — Вы не станете возражать, если я буду регулярно навещать Мишель?

— Приходите, когда захотите, — оживленно закивал тот и многозначительно добавил: — Может, наше дело и выгорит, а, мисс Фэрклоу?

— Да, мистер Джонсон, может, и выгорит, — повторила она и только после того, как вышла из дома, вспомнила, что так и оставила свои подарки рядом со стулом.

Начиналась гроза. Кэрри бегом бросилась к автобусной остановке. Небо потемнело из-за огромных дождевых туч, которые завесили его отвратительно-серой пеленой, без единого яркого проблеска.

— Как раз подходит к моему настроению, — усмехнулась Кэрри, стоя на остановке в ожидании автобуса, который, конечно же, опаздывал. Она горестно припомнила свое волнение и оптимизм, когда, получив наследство, решила потратить его на поиски сестер. А все, что она приобрела взамен, — это глубокая озабоченность, которая вытеснила ее природную жизнерадостность. Но это временно, упрямо твердила Кэрри самой себе, это только вопрос времени. Ведь три тысячи уже ждут ее в банке, и тогда ей передадут опеку над Мишель.

Добравшись до квартиры, Кэрри обнаружила, что чай уже готов. За едой она рассказала Ирен обо всем, что случилось во время ее визита к Мишель, умолчав о намерении попытаться раздобыть три тысячи фунтов у Авриль, так как пока все это было слишком зыбко. Лучше сделать это потом, после того как она съездит на Барбадос и повидается с сестрой.

— Плохи дела у бедного ребенка, это уж точно, — заметила Ирен, когда Кэрри наконец закончила повествование. — Будем надеяться, что хотя бы с Авриль все так хорошо, как мы думаем. Если и там не все ладно, я буду искренне жалеть, что ты вообще получила это наследство.

Кэрри ничего не сказала. Чем бы ни завершилась ее поездка на Барбадос, она, по крайней мере, знает, как обстоят дела с Мишель, и если даже ее план закончится провалом, Кэрри будет жить мечтой, что в один прекрасный день Мишель сможет уйти от Джонсонов и поселиться вместе с ней.