— Сегодня приедет Гарри, — с удовольствием проговорила миссис Браун. — Надо будет заказать к ужину его любимую форель с молодой фасолью. Это он любит с самого детства…

Хозяйка опять ударилась в воспоминания. А что же ей оставалось в ее состоянии?

— Когда дети… — Она мгновенно поправилась: — Когда Гарри был маленьким, он всех удивлял своими математическими способностями. Считать он умел с трех лет, а с шести уже принимал участие в расчетах дневного меню. Иногда он ходил с Полли в магазины и всегда точно подсчитывал сдачу. Жаль, что он стал не экономистом… — Она вздохнула и мгновенно переключила внимание: — Ах, как пышно цветет магнолия! Давно я не видела таких дивных цветов. Пожалуй, в последний раз это было в год смерти Ларри, шесть лет назад. А еще я помню…

Лицо миссис Браун осветилось какими-то очень приятными для нее воспоминаниями. Она как будто помолодела и стала красивее.

— Лет тридцать назад… Нет, двадцать восемь. Я играла тогда в театре Маргариту Готье в «Даме с камелиями». Так вот, я думала, что камелия — это магнолия… И когда мне из реквизита принесли искусственные камелии, я решила, что они ошиблись…

Она счастливо засмеялась и опять замолчала, углубившись в мысли о давно минувшем.

Так вот в чем дело, подумала Кэтрин, она была актрисой… И театр остался с ней на всю жизнь…

Девушка решила развернуть эту тему и спросила:

— Вы играли Маргариту Готье? Значит, вы были очень хорошей актрисой…

— Люди шли в театр смотреть не пьесу, а Луизу Тайлер в этой пьесе, — гордо ответила миссис Браун.

Она выпрямила спину, и теперь казалось, что дама восседает не в инвалидной коляске, а на троне.

— А когда вы оставили театр? — поинтересовалась Кэти.

— Когда вышла замуж, — вздохнула хозяйка. Она немного подумала, а потом добавила: — Нет, пожалуй, когда поняла, что у меня будет ребенок. Конечно, когда он подрос, я хотела вернуться на сцену, но Ларри воспротивился…

В голосе миссис Браун была если не грусть, то легкая досада, а может быть, затаившаяся в глубине души обида на мужа.

— Расскажите, пожалуйста, о вашей работе в театре, — осторожно попросила Кэти.

— О, моя работа в театре — это целая жизнь, — мечтательно проговорила миссис Браун. — Потом началась совсем другая жизнь, совсем другая… Потом родился еще один ребенок… — Как будто спохватившись, она быстро добавила: — Впрочем, это неинтересно.

Мечтательность и удовольствие сменились в голосе пожилой дамы нотками грусти и раздражения.

Странно, подумала Кэти.

Миссис Браун явно решила сменить тему. Она обратилась к Кэти с совсем другой интонацией:

— Вы же хотели позвонить маме. Звоните, и надо уже возвращаться. Время второго завтрака.

День прошел незаметно. Кэтрин совсем не устала. Более того, она была бодра и находилась в приподнятом настроении. Внезапно девушка поняла почему. И ее буквально бросило в жар. Она ждала Гарри… И по мере приближения вечера, момента его приезда, она чувствовала себя как ребенок накануне детского праздника. Разобравшись в своих чувствах, Кэти решила, что появление Гарри она должна выдержать как экзамен, спокойно и достойно.

Когда вечером за окном зашуршали шины мощного автомобиля, сердце Кэтрин замерло. Однако усилием воли девушка сняла волнение и спокойно обратилась к миссис Браун:

— По-моему, подъехала машина. Наверное, это Гарри.

— Да, по времени это он. — Пожилая дама встрепенулась. — Посмотри в окно. Из него видна стоянка.

Кэти выглянула в окно и увидела, как Гарри идет к дому, крутя на пальце ключи от своего «бьюика». Увидев Кэтрин, он широко улыбнулся и помахал ей рукой. Кэти тоже улыбнулась, кивком поприветствовав молодого человека. Она видела, как легко и красиво взбежал он по восьми ступеням лестничного марша…

— Это он? — нетерпеливо спросила миссис Браун.

— Да, сейчас войдет, — как можно более небрежно произнесла девушка.

Гарри вошел в гостиную и, не глядя на Кэтрин, подошел к матери и поцеловал ее в щеку.

— Как дела? — бросил он.

— Все очень мило, — ответила пожилая дама.

— Ты довольна новой сиделкой? — спросил он, кивнув в сторону Кэти.

Было такое впечатление, что это не он только что дружески махал ей с улицы. Гарри как будто не замечал ее. Кэтрин почувствовала себя уязвленной.

За ужином, как и хотела миссис Браун, была подана форель и молодая фасоль, чудесно приготовленные искусницей Полли. На этот раз на ужине присутствовал не доктор, как в прошлый раз, а какой-то коллега Гарри, его приятель с античным именем Цезарь, приехавший вслед за ним. Кэти опять сидела по левую руку от миссис Браун. Гарри сидел справа от матери, а напротив миссис Браун посадили Цезаря с совсем не императорской внешностью — он был маленький, щуплый, но, видимо, очень умный. Они почти все время говорили с Гарри о делах: о каком-то процессе, затеянном неким фермером, на поле которого упал во время тренировочного полета военный самолет. Фермер подал в суд на один из департаментов Пентагона, отвечающий за подготовку полетов. И Гарри, как хороший юрист, был привлечен вместе с Цезарем к ведению этого дела.

Время от времени Гарри обращался к матери, популярно рассказывая ей о происшедшем. И Кэти обратила внимание, что миссис Браун более чем адекватно реагировала на информацию. Она была в курсе названий военных самолетов, возможностей их маневров и даже стоимости. Ее муж Ларри тоже много лет проработал в Пентагоне, но все же такая осведомленность женщины о состоянии развития военной авиации страны поразила Кэти. И конечно, она свидетельствовала о незаурядном интеллекте и широте интересов бывшей актрисы.

После ужина Гарри все-таки взглянул на Кэтрин, и этот взгляд был уже другим. Его глаза тепло улыбались ей, а потом одарили ее неожиданно грустной лаской. Впрочем, он тут же отвернулся.

— Пойдем в гостиную, — обратился он к приятелю. — Раскурим трубочки и закончим этот разговор.

Он подошел к матери, поцеловал ее в щеку и, уже направляясь к выходу, обернулся и кивнул девушке. Теперь этот кивок был просто знаком вежливости.

— Подожди, Гарри, — остановила его мать. — Когда ты приедешь в следующий раз?

— Да, мама, чуть не забыл. Я на три дня уезжаю в командировку на авиационную фирму в Сиэтл.

— Опять с секретаршей?

— Перестань, мама, — недовольно ответил Гарри. — Это деловая командировка.

— Когда появишься здесь? — строго спросила миссис Браун?

— Скорее всего, в пятницу, на уик-энд, — уже спокойно проговорил сын.

— Можешь приезжать с ней, так и быть, — миролюбиво разрешила мать.

— Спасибо, я подумаю, — бросил Гарри, выходя из комнаты.

— Только заранее позвони, если приедешь с ней, — не попросила, а потребовала строгая дама.

В душе у Кэти что-то оборвалось.

Значит, у него есть девушка, с грустью подумала она. И это серьезно, если об этом знает мать и даже приглашает ее на уик-энд.

Кэти тут же спохватилась.

Что за глупости? — рассердилась она на себя. Какое мне дело до этого плейбоя? Можно подумать, что я не догадывалась о его увлечениях женщинами… Красивый малый, свободный, богатый, смотрит на первых встречных девушек масляными глазками. Мы находимся на разных социальных уровнях. И хватит сантиментов…

— Парню тридцать два года. — Голос миссис Браун вернул Кэтрин в столовую. — А он все никак не женится…

В ее ворчании девушке послышалась грусть.

— Я, правда, тоже виновата в этом, — вздохнув, призналась она. — В некотором роде…

Кэтрин не смела задавать вопросы, но вспомнила, что и Полли сказала, что у него была невеста. Наверное, миссис Браун расстроила их брак. Может, Полли расскажет об этом при следующей встрече?

Кэти тут же одернула себя.

Что за любопытство? Вовсе мне это не интересно. Он для меня — чужой человек, работодатель, нанявший меня на три месяца. Осенью он и думать обо мне забудет, и я тоже…

— Кэти, пойдемте в парк, подышим перед сном свежим воздухом, — предложила миссис Браун с дружескими интонациями в голосе.