Внезапно Пирс понял: он знает ее недостаточно хорошо, а потому не может рассуждать о том, что она сделает, а что нет. К тому же в таком расстроенном состоянии. Он понимал ее… и не понимал. Что-то ему подсказывало, что она слишком эмоциональна, но часто ему просто было жаль ее.

— Кейси, — произнес он мягко, жалея ее, — скажи, что мне делать? Лгать Далласу?

Неужели он начинает понимать ее? Обычно Кейси не была столь импульсивна. Этот взрыв был результатом многих тревог и волнений в течение долгого времени. Ей бы выплакаться в Сан-Франциско, когда первый раз позвонил Даллас. Однако в Сан-Франциско она еще не представляла, как это повлияет на их с Далласом жизнь. Она и не представляла, что Даллас так неожиданно решит поселиться здесь.

Ей бы следовало раньше заметить, что Пирс Уилер и Даллас имеют что-то общее.

— Мне бы только хотелось, чтобы ты не слишком нажимала на деда. — В темноте Пирс продолжал смотреть на Кейси. Новое шоссе и связанные с ним возможные перемены для семьи Логан снова пришли ему в голову. Стоит ли говорить Кейси, что она выиграет, просто подождав известий о маршруте нового шоссе? А если он не прав и в окончательном варианте шоссе минует салун и мотель? Есть ли смысл будить своими предположениями пустые надежды? К тому же оставалось вероятным, что забота Кейси о Далласе основывалась на ее личном денежном интересе. Тогда эта информация только подскажет Кейси, как можно использовать Далласа.

Лучше оставить это при себе, решил Пирс. Поддержать Кейси можно и по-другому, не болтая о выгодах, которые, вероятно, можно будет получить. Что же касается Далласа, то, поддерживая Кейси, легко навредить ему.

— Он мой друг, — продолжал Пирс, — а ты просишь меня отвернуться от него. Понимаешь ли ты, как он обидится, если я вдруг проявлю безразличие к делу, которое столько хвалил с самого начала?

— Обидится? — Кейси поразили эти слова. Шагу нельзя ступить, чтобы не споткнуться. Даллас обидится, если Пирс отвернется от него. Старик ценил друзей и дружбу, хотя уже давно мало с кем общался. К сожалению, он давно расстался со старыми друзьями. А как он поступил в поездке? Вместо того чтобы подружиться с кем-нибудь из группы, он сбежал от нее.

Итак, все снова срывается. Если настоять, чтобы Пирс перестал поддерживать Далласа, то это действительно разозлит деда. Мысль о том, чтобы причинить старику боль, была для нее непереносима.

— Ладно, — выговорила Кейси с болью, — я вас поняла.

— Кейси, я совсем не стараюсь создать тебе проблемы. И никогда не старался. Единственное, чего я хочу, — чтобы ты взглянула на старика моими глазами.

Ее голос зазвучал устало.

— А я бы хотела, чтобы ты взглянул на него моими. Дома для него была тяжела даже получасовая прогулка. Как мне не беспокоиться о нем сейчас? Я не могу. Он самый близкий мне человек.

— Я знаю, что ты обеспокоена, — сочувственно выговорил Пирс, сомневаясь, есть ли причины подозревать Кейси в неискренности. Казалось, она так удручена неудачей.

— Я уверена, что он устает. Но он такой упрямый. Если он вобьет что-то себе в голову…

— Но это не так плохо, — Пирс даже рассмеялся, — старина Даллас — твердый орешек.

— Да вовсе нет. И никогда им не был. — Кейси поморщилась. — Это только сейчас началось. Отвези меня назад.

Пульс Пирса участился. Сейчас наконец они смогут поговорить о том, ради чего он ее ждал.

— Нам нужно сначала поговорить.

— О чем?

— О нас.

— О нас? — Кейси расхохоталась. — Нет никаких «нас», Пирс!

— Но могут быть. Или ты намечаешь новую встречу с Радманом?

Кейси открыла рот и снова закрыла. Почему бы ей не сказать просто «нет» и покончить с этим? Ответ был прост. Даже понимая нежелание Пирса «обижать» друга, Кейси не могла принять его вмешательство в свои дела. К тому же она не считала, что его порыв прошлой ночью автоматически превращал их в любовную парочку. Она не собирается вступать в сексуальные отношения с человеком, чуждым ей в остальном.

— Возможно, — ее голос звучал бесцветно. Она все еще размышляла.

Боль осталась единственным ясным ощущением. Все другие чувства и мысли Пирса были в полном смятении. Он абсолютно не представлял, как поступить. У него не было оснований сомневаться в ее намерениях, а вместе с тем он не мог отделаться от сомнений. Каковы ее отношения с Радманом? Она так насторожилась, когда всплыло имя банкира.

— Понимаю, — тихо произнес он. — Могу я тебя кое о чем спросить?.. Как ты ко мне относишься?

Кейси сочла вопрос нелепым. Они так мало знакомы.

— Как ты ко мне относишься?

— Ты прекрасно знаешь как, и я не хочу сейчас отвечать на этот вопрос.

— Как? Как ты ко мне относишься? Что ты чувствуешь? Что ты можешь чувствовать? Мы знакомы… Как долго? Два дня. Это слишком мало, чтобы узнать человека. — Пирс помолчал. — Но время не имеет никакого отношения к чувствам. Они либо есть, либо их нет. В данном случае их нет… Или ты просто хочешь, чтобы я так думал?

— Не дури, — Кейси начинала раздражаться, — зачем мне это нужно?

— Хороший вопрос, Кейси. Зачем тебе это нужно? — Пирс снова придвинулся к Кейси и обнял ее.

— Пирс, не надо… — она рассерженно отбивалась от его рук, — Пирс…

Он продолжал наклоняться к ней. Их лица сблизились. Теперь его голова прикасалась к ее шее.

— Послушай, как бьется мое сердце. Ты возбуждаешь меня, Кейси, — прошептал он.

Ее глаза закрылись, через секунду она поняла, что прислушивается к сумасшедшему биению собственного сердца. Она распахнула глаза.

— Прекрати, Пирс! — воскликнула она, снова попытавшись его оттолкнуть. — Почему ты считаешь, что можешь лапать меня когда вздумается?

— Я не лапаю тебя, детка, — отозвался он мягко. — Ты прекрасно знаешь, что я делаю.

Его горячее дыхание касалось ее кожи, рот продвигался ниже и ниже к ее груди. Ткань платья была такой тонкой, что он ощущал напряженность ее сосков.

— А ты тоже возбуждена.

Кейси казалось, что все внутри ее теряет форму, плывет, превращается в теплую вязкую массу. Сквозь жар пробивались приступы нервной дрожи. Подобное она уже чувствовала прошлой ночью в объятиях того же самого мужчины.

Как легко было бы сейчас расслабиться и поплыть по течению вместе с Пирсом. Это было единственное, чего он хотел. Это и были те самые «чувства», о которых он говорил. Без сомнения, он хотел заняться с ней любовью. Это чувствовалось даже в тоне его голоса.

А если он не остановится? Если он пойдет дальше и дальше, не спрашивая ее согласия? Он был достаточно силен, чтобы сделать с ней все, что захочет. Следует ли ей бояться его в этом темном «комби», темной ночью, на шоссе, когда на мили вокруг нет ни живой души?

Как ни странно, она не боялась. Пожалуй, она боялась лишь собственных чувств, которые возбуждали в ней прикосновения Пирса. Ему не придется применять физическую силу, ослабев, думала Кейси. Излучаемой им энергии хватило бы для иллюминации вдоль всего шоссе.

Большая ладонь гладила ее по спине, поднимаясь к шее. Кейси отвернулась, чтобы избежать поцелуя.

— Пожалуйста, не надо меня целовать, — прошептала она.

— Ты ведь не боишься меня?

— А надо бояться?

— Я никогда не принуждаю женщин. Но именно это желание я ощущаю в тебе. Люди по-разному могут понимать друг друга. По-моему, нам с тобой не надо слов.

Он легонько поцеловал ее в уголок рта. Кейси быстро отпрянула.

— Я приехала в Гармонию не для того, чтобы заводить романы. Не надо меня обольщать.

— Ты ведь не меня боишься. Может, себя?

— Это глупо, — выговорила она. Однако все ее тело била дрожь, и Пирс отлично это чувствовал.

— Ты дрожишь. — Он по-прежнему сидел очень близко к ней, обнимая ее. — Иди сюда. Я тебя согрею.

— Мне не холодно, — быстро отказалась она, — я хочу назад, в мотель.

— До того, как я тебя поцелую, или после?

— Пирс!

Его руки обхватили ее лицо. Сейчас он поцелует ее, как бы она ни сопротивлялась.