Алисия ощутила, каким ликованием откликнулось все ее существо на это известие. Но тут же укорила себя за то, что радуется чужой неудаче.

— Сейчас я понимаю, — раздался голос Роберта, — что мы совершенно не подходили друг другу.

Оценить по достоинству трудную работу полицейского, а тем более восхищаться ею — на это способна далеко не каждая женщина, подумала Алисия. Я как раз принадлежу к тем немногим, кто может быть рядом с ним.

— Для меня существует только работа. Она для меня все.

Во всяком случае, значит больше, чем любая женщина, продолжала размышлять Алисия. Если мужчина в двадцать шесть лет и с такой внешностью все еще холостяк, вероятно, ему приходится использовать сильнодействующие средства для того, чтобы разгонять женщин, пытающихся примерить на себя роль его спутницы жизни.

Конечно, таких, как Рита Торндайк, не остановит ничто. Им любые цели по плечу. Интересно, не принадлежал ли Фред Торндайк до женитьбы к компании закоренелых холостяков? А что, если ей, Алисии, попытаться набросить на эту крепкую шею звенящие цепи Гименея?

— А как ты? — Роберт решил переключиться на нее.

— Я?

— Чем ты занимаешься?

Алисия сморщила нос. Именно на этот вопрос ей меньше всего хотелось отвечать. Как скучно и банально: восторженная пожирательница романов стала добропорядочной библиотекаршей. Сказать бы сейчас, что она выполняет задание секретных служб или укрощает тигров в цирке!

— Я работаю в библиотеке.

— Ну конечно, как я не догадался! Так и вижу тебя во дворе родительского дома, на скамейке под акацией, с книгой в руках!

— Я собираюсь сменить профессию.

— О! Если не секрет — на какую?

— Думаю, что могла бы стать хорошим следователем.

— Детективом? — уточнил он.

— Да. Я понимаю, что это звучит смешно. Ты, наверное, сочтешь меня сумасшедшей. — Алисия покрутила пальцем у виска.

— Вовсе нет.

— Правда?

— Работа детектива предполагает цепкий ум, хорошую память и длинный рабочий день, — серьезно объяснил Роберт.

— Мне известно об этом.

— А я знаю точно, потому что работаю именно детективом.

— Ты?! С каких это пор детективы на лошадях патрулируют парк?

— Видишь ли, этим летом здесь участились случаи краж из оставленных машин и даже разбойных нападений. — Роберт мрачно посмотрел на нее. — Ты, наверное, помнишь, что я неплохой наездник, поэтому временно прикомандирован сюда, на помощь полицейским. Обычно же я занимаюсь расследованием преступлений, связанных с аферами.

— Мошенничество, незаконные сделки, хитроумные финансовые махинации?

Алисия явно оживилась. И Роберт бросил на нее удивленный взгляд.

— О! Ты неплохо владеешь терминологией!

— Да, кое-что мне известно. Если бы тогда, десять лет назад, ты давал себе труд иногда бросать взгляд на обложки книг, которыми я зачитывалась, то догадаться о моих пристрастиях было бы проще простого. С тех пор они не изменились.

Ее последние слова, казалось, озадачили Роберта, потому что он надолго замолчал.

— Мне и в голову не приходило связывать твое увлечение чтением с любовью к детективам, — сказал он наконец.

Алисия звонко рассмеялась. Ее позабавила такая неожиданная игра слов в фразе, которую ему удалось сконструировать, судя по всему, с большим трудом.

— То есть я хотел сказать, что…

— Ладно, я отлично тебя поняла. — Она уже просто хохотала. Надо же — он еще и сконфужен своей неловкостью!

Солнце между тем скрылось. Ушло ночевать в море, как говорил когда-то маленькой Алисии отец. Господи, только бы он не стал объяснять ее появление верхом на лошади и в объятиях молодого человека с внешностью голливудской звезды своими мудреными психологическими теориями!

В легких сумерках впереди на пологом холме возник классический фасад Овального павильона. Перед ним, на аккуратно подстриженной лужайке, большое скопление людей. Алисия уже различила фигуру статного, в светлой праздничной одежде, отца Питера.

Роберт натянул поводья, вновь прикоснувшись к ее груди, — и лошадь остановилась. Он спрыгнул первым и поднял руки, чтобы принять девушку. При этом под тканью черной рубашки легко перекатились бугры мускулов, отчего у Алисии перехватило дыхание.

Она нахмурилась. Десять лет назад Алисия обмирала от желания, укрывшись за занавесками спальни и наблюдая, как Роберт, обнаженный по пояс, моет на заднем дворе родительского дома старенький пикап. Тогда ее волновали юношеская стройность и гибкость его тела, сейчас она, похоже, сходит с ума от его неукротимой мужественности.

Возьми себя в руки, уйми свое сердце. Ты не должна вести себя таким образом! — взывал к ее разуму внутренний голос.

Бедная овечка трясется от страха — она без труда узнала интонации Риты.

Еще бы, мне вовсе не улыбается проживать заново события десятилетней давности, пыталась оправдаться перед собой Алисия. Он может отвергнуть меня так же, как и тогда.

«Ты никогда не узнаешь этого, если не решишься попробовать сейчас!» — продолжала искушать Рита.

Желая положить конец внутреннему диалогу, Алисия решительно спрыгнула и была подхвачена уже слегка удивленным ее замешательством Робертом.

От толпы у входа отделились две фигуры и поспешили к ним. Алисия узнала отца и мать. Она ужаснулась их виду: взволнованные, задыхающиеся от непривычной для них быстрой ходьбы. На глаза навернулись слезы жалости и стыда — это все из-за нее!

— Алисия, дорогая, с тобой все в порядке? — Маргарет Ливингтон тщетно старалась вернуть себе привычные интонации светской дамы.

Хотя Алисия обычно подтрунивала над этой ее безобидной привычкой, сейчас она даже не заметила героических усилий матери вести себя «как положено».

— Мистер и миссис Ливингтон, разрешите доложить, что ваша дочь в полном порядке. Как видите, цела и невредима. Правда, не хватает одного аксессуара, дополнявшего ее изысканный туалет, — сумочки. Полчаса назад она подверглась в парке нападению грабителя. Сожалею, что не смог его догнать.

Алисия с трудом удержалась от смеха — Роберт как будто докладывал вышестоящему чину о проведенной операции.

Отец вскинул голову и, близоруко щурясь, смотрел на бравого полицейского.

— Извините меня, офицер. Не встречались ли мы прежде? — наконец решился спросить он.

— Да, сэр. Когда-то моя семья жила в доме, соседнем с вашим. Я — Роберт О'Брайен.

— О, так вы — молодой О'Брайен! Это чудесно — встретиться с вами вновь. — Маргарет Ливингтон пришлось привстать на цыпочки, чтобы дотронуться до плеча Роберта. — Вы так возмужали с тех пор! — В ее голосе звучали нотки явного восхищения молодым человеком.

— Что здесь происходит? — раздался звонкий голос, сопровождаемый шуршанием большого количества ткани.

Все обернулись. Из волн кружев и органзы, как стебель цветка из диковинной вазы, выступала тонкая фигурка Мишел, младшей сестры Алисии. Сходство с цветком дополняла элегантная шляпа, украшенная флердоранжем. Невеста грациозно продвигалась навстречу компании, одной рукой поддерживая длинный шлейф платья.

— По дороге на свадьбу Алисию ограбили, — упавшим голосом и уже без тени светскости заявила Маргарет Ливингтон.

— О! Алисия, а мы с Дэвидом решили, что ты опаздываешь, как всегда, без всякой уважительной причины… — заметила Мишел и, запнувшись, через секунду спросила уже озабоченным голосом: — С тобой все в порядке?

— Да, я в порядке, если не считать того, что идиот в лыжной маске вырвал у меня из рук сумочку, купленную специально по случаю твоей свадьбы. Заодно пришлось лишиться кошелька и ключей от машины. Кстати, это Роберт О'Брайен. Он спас мне жизнь. Помнишь его?

— Еще бы! Забыть, после того как моя сестрица два года сохла по нему и каждый уик-энд торчала у окна в надежде увидеть свое божество и преисполниться благодати!

Маргарет Ливингтон поморщилась и молитвенно сложила руки, словно взывая к Всевышнему о прощении.

Внутри Алисии все просто кипело от гнева. Но она молчала, боясь наговорить лишнего. Роберт со своей стороны просто не понимал, как ему реагировать на услышанное.