Адди заглянула в программку. Первым номером был концерт Баха для двух виолончелей с оркестром. Пьеса была ей незнакома. Но вот зазвучала музыка, два виолончелиста, сидевшие впереди оркестра, взмахнули смычками, и девушка забыла обо всем, очарованная чудесными звуками. Оказывается, она любит такую музыку!

Адди почувствовала, как Спенсер взял ее за руку и сжал пальцы, но не взглянула на него.

Она была погружена в музыку. Перед ее мысленным взором вдруг возник образ Аделины. В сердце что-то дрогнуло, и девушка ощутила легкую боль. Когда музыка умолкла, Адди была так наполнена эмоциями, что даже аплодировать не могла.

Спенсер наклонился к ней:

— Я тоже о ней подумал.

Она тряхнула головой. Говорить об этом не хотелось. Потом снова заиграла музыка, и Адди вновь погрузилась в мысли о женщине, которая бросила музыку, а потом и о своей матери.

Ужин ей тоже понравился. Пригласившие их супруги были милыми и приятными людьми.

Когда начали прощаться, Адди искренне поблагодарила их за приглашение.

Оказавшись в лимузине, девушка почувствовала, что готова заснуть. Без колебаний она положила голову на плечо Спенсера. Он ласково погладил ее по руке.

— Наверное, я все же люблю классическую музыку, — сонным голосом прокомментировала Адди и закрыла глаза…

Опираясь на его руку, Адди поднялась по ступеням лестницы. Наверху, уже не скрывая желания, она направилась в сторону его комнаты. Но Спенсер повлек жену в другую сторону.

Они еще ни разу не занимались любовью в ее комнате.

Задумчиво водя кисточкой по стене ванной комнаты, Адди размышляла о том, что Спенсеру все же удалось перед утренним пробуждением побороть ее неуверенность и даже страх своим внимательным поведением и ласковым отношением. Утреннее пробуждение стало для нее удовольствием. Она все сильнее привязывалась к мужу. Возвращаясь домой, она искала его глазами, а не находя, чувствовала неудовлетворенность и даже скуку.

Ожидая его возвращения поздно вечером, Адди постепенно дочитала «Гордость и предубеждение». Захлопнув книгу, она сбросила ее на пол. Что ее огорчило больше? Задержка Спенсера или счастливый конец романа, где все недоразумения рассеялись и между Дарси и Элизабет наступило наконец полное взаимопонимание?

Как-то в конце мая, утром, Адди стояла на дорожке своего сада и в живописных выражениях заклинала растения поскорее прорастать из земли. В противном случае она обещала им всяческие беды и несчастья.

Увидев, что Спенсер выходит из дома, она притворилась, что не видит его. Ей очень хотелось, чтобы он подошел сзади и обнял ее. Так и случилось.

— Нельзя уговорить растения, чтобы они скорее всходили, любовь моя, — мягко заметил Спенсер.

Адди почувствовала, как дрожь пробежала у нее по спине.

— Много ты понимаешь! — Она повернула к нему лицо для поцелуя. — В моей книжке сказано, что с растениями нужно разговаривать. От этого они становятся здоровее.

— Не думаю, что угрозы — лучший стимул для усиленного роста. Тем более как ты можешь уговорить семена, зарытые глубоко в землю?

— Но они же все равно когда-нибудь станут растениями с листьями и всем остальным… Кстати, помнишь наш уговор? Ну, что мы вместе пойдем туда, куда захочу я?

Положив руки ей на бедра, он прижал ее к себе.

— И куда же ты хочешь?

— На бейсбол. Начинается в час тридцать.

Уже в час дня Адди тащила его через толпу, уверяя, что они не должны опоздать на исполнение национального гимна, так как это плохая примета.

Игра была увлекательной, Спенсер, словно завсегдатай, болел вместе со всеми. Его щеки пылали от возбуждения. Он вписывался в ее шумный мир не хуже, чем она — в его мир, где звучат симфонии.

— Возбуждает, как глоток виски в жару, — прокомментировал он, взяв ее под руку.

Адди согласно кивнула.

Подойдя к стойке с напитками, они заказали по стакану ледяного лимонада. После игры, чтобы не вливаться в толпу возбужденных болельщиков, они пошли через парк к бару, где работал ее брат. Как обычно, Кристофер и Адди начали анализировать прошедшую игру, обсуждая игроков, иногда споря и попутно объясняя тонкости бейсбольного искусства.

Наконец, распрощавшись с братом, они вышли на улицу. Глубоко вдохнув свежий воздух, Адди схватилась за живот. Почему-то ей стало нехорошо. Наверное, второй гамбургер был лишним.

— В баре было так дымно, что я начала задыхаться, — смущенно сказала она. — Мне почему-то трудно идти. Извини…

Спенсер остановил такси.

— Ну что ты, любовь моя. Не извиняйся. — Он поцеловал ее в макушку. — Поехали домой.

Дома они дружно завалились на диван в гостиной и начали спорить, кто пойдет на кухню за напитками. Спенсер сдался первым. Подложив жене под ноги подушку и быстро поцеловав в губы, он направился в кухню. Адди осталась на диване, вдыхая доносившийся из окна запах скошенной травы. На ужин Спенсер заказал по телефону пиццу. Это для него, подумала Адди, так как от одной мысли о пицце на нее накатывала тошнота.

Она позвала Спенсера, тот пришел вместе с телефоном.

— Скажи, чтобы пицца была без зеленого перца. Этот запах сведет меня с ума. Извини.

Он присел рядом с ней, положил ее ноги себе на колени и начал осторожно массировать их.

Адди даже застонала от удовольствия.

— О, как ты мне сегодня нравишься!

— Ты говоришь это потому, что я массирую твои ноги. Посмотрим, что ты скажешь, когда я заставлю тебя пойти и открыть дверь разносчику пиццы.

Он даже не заметил, как дрогнул ее голос!

Ведь Адди едва не сказала «я люблю тебя».

А она действительно была влюблена в него, в собственного мужа, и это сводило ее с ума своей неуместностью. Спенсер продолжал массировать ее лодыжки и пятки. Наверное, думает, что я уснула, решила Адди. Это даст ей возможность немного поразмыслить. Только здраво размышлять она уже не способна…

Наверное, надо начать все сначала. Никаких ожиданий, никакого давления. Ведь она ему нравится! Он сделал все для того, чтобы она была счастлива. Но это, скорее всего, объяснялось лишь его хорошим воспитанием. Вежливость и воспитанность — вот что руководит им в отношении к ней.

Открыв глаза, Адди обнаружила, что Спенсер смотрит на нее. Она ощутила теплую волну счастья от его присутствия. Как ей нравилась ямочка на его щеке, которая возникала, когда он улыбался! Она любила его крепкие мускулы, его глаза, его запах. Его неожиданную улыбку.

Даже роговые очки, которые он иногда надевал для чтения.

Он легонько пощекотал ее.

— Выспалась?

Адди повернулась к мужу:

— Отдохнула.

Она обхватила руками его голову, и их губы слились в долгом поцелуе. Спенсер подхватил ее под ягодицы, ее грудь оказалась на одном уровне с его лицом. Скрестив руки, она резким движением сорвала с себя футболку, еще одним неуловимым движением распустила волосы, завязанные в тугой хвост.

Его голубые глаза затуманились. Он гладил ее шею, потом грудь, спускаясь все ниже. Наконец его рука дошла до пояса шортов.

С озорной улыбкой Адди расстегнула верхнюю пуговицу на шортах.

— Чтобы облегчить тебе труд, — прокомментировала она.

Их губы встретились. Потом встретились и тела…

Вдруг послышался громкий и продолжительный звонок в дверь. Они сразу же вспомнили, что заказана пицца.

Адди начала поспешно натягивать на себя одежду, отыскивая вещь за вещью на полу.

Спенсер, обнаженный, сидел посреди комнаты и хохотал над ней до слез.

— Ты мне совсем не помогаешь, — прошипела она, кое-как одеваясь. Потом подхватила его джинсы, выудила из них кошелек и бросилась вниз, застегиваясь на ходу.

Доставщик пиццы наверняка понял, что очаровательная заказчица только что занималась сексом. Это было видно по его двусмысленному взгляду.

Заплатив больше, чем нужно, Адди выхватила у него пиццу и хлопнула дверью перед его носом, затем в изнеможении прислонилась к косяку с другой стороны.