— Черт! — Ван Аренн издал сдавленный крик. Газ просочился в пробитый осой костюм.

На него напал безудержный кашель. Он размахивал рукой, тщетно пытаясь избавиться от насекомого, но жвала глубоко впились в мышцу. Его пронзила острая боль — руку словно жгли паяльной лампой, и боль эта нарастала по мере того, как оса сжимала челюсти, захватывая новые куски плоти. Он терял сознание…

В этот момент Картер ухватил осу за крылья, оторвал ее от Ван Аренна и буквально впечатал в стену пещеры. Ван Аренн рухнул на землю, обливаясь кровью и выхаркивая слизь. Его тело сотрясал страшный приступ кашля.

Картер и Джейкобс оттащили Ван Аренна подальше. Газ, соприкасаясь с глубокой рваной раной, только усиливал боль.

Настала пора заканчивать операцию. Вперед выступил Уэйнхаус, на спине которого крепился резервуар с металлическим шлангом, опоясавшим его талию словно серебристая анаконда. Он направил шланг на стену, и из него вырвалась струя, похожая на туман из мелких капелек патоки. Затем Уэйнхаус перевел раструб шланга на гнездо и тщательно обработал его, стараясь не пропустить ни одного места, где могли укрыться насекомые.

Эта работа напоминала Уэйнхаусу его прошлую профессию художника и декоратора: разве что гостиные пожилых дам, как правило, не были так густо усыпаны недвижными телами гигантских ос. Ему нравилось наступать на эти тела, чувствовать, как под его башмаками хрустят их оболочки, а внутренности превращаются в густую клейкую массу. Похожее удовлетворение можно получить, сокрушив враз дюжину пустых сигаретных пачек.

Вскоре он уже был в центре пещеры. Шум его дыхания мешался с ударами тяжелых капель, стекающих со стен, и чавкающими звуками от падения ос, окутанных вязкой патокой, — словно теннисный мяч шлепался в густое варево. Уэйнхаус взглянул на потолок и гигантские соты гнезда, уходящие все дальше в недра пещеры. Изрыгаемый его резервуаром туман должен был обрушить все это сооружение, не оставив никаких следов.

Продолжая орошать пространство перед собой, Уэйнхаус начал пятиться к выходу из пещеры. Там он столкнулся с Гаррет, занявшей позицию Ван Аренна, и перекрыл наконец свой шланг. Остальные члены команды ожидали снаружи. Увидев Уэйнхауса, они испытали облегчение. С этого момента операция всегда проходила без сбоев. Как только Гаррет подавала сигнал очистить площадку перед пещерой, они знали, что угроза вот-вот исчезнет. Оставалось пустить в ход зажигательные шары, после чего дело будет сделано и все следы уничтожены.

При сложившейся ситуации Гаррет не очень радовала необходимость замещать своего друга, но возможность приступить к огневой обработке приятно грела душу. Она извлекла из оболочки гладкие черные предметы сферической формы, покрытые густой смазкой, словно шарикоподшипники гигантских размеров. Гаррет было приятно сознавать, что эти изделия, радующие глаз совершенством формы, могут вызвать столь масштабные разрушения. Нащупав небольшие выемки на полюсах шара, она запустила туда пальцы, надавила и услышала щелчок освобожденной пружины. Шар начал плавно покачиваться в ее ладони. Держа его между большим и указательным пальцами, она ощутила нарастающую вибрацию, которая сопровождалась жужжанием. Звук становился все выше, и вот с громким лязгом шар вырвался из ее руки и устремился в глубь пещеры. Электромагнит остановил его рядом с задней стеной, там он воспарил на метр с лишним от земли, продолжая вибрировать — это придавало ему сходство с живым существом.

За первым шаром Гаррет задействовала еще пять. При этом каждый следующий управлялся магнитным полем меньшей силы и его вибрация была выражена слабее. Выпущенные на волю, они останавливались все ближе и ближе к тому месту, где стояла Гаррет. Так образовалась шеренга черных шаров, которые, казалось, дрожали от нетерпения — так хотелось им поскорее выполнить свое предназначение. Гаррет оставалось только снять маску и закурить сигарету.

Проделав это, она закрыла свою «Зиппо» и бросила последний взгляд во мрак. Потом щелчком отправила в зев пещеры тлеющую сигарету и повернулась, чтобы идти к своим товарищам по команде, стоявшим на безопасном расстоянии.

Не всем из них доводилось видеть раньше то, что произошло через мгновение, но этот звук им был знаком: будто киянка ударила в дверь автомобиля, а затем сотни металлических стрел зазвенели, встречаясь с камнем. Шары испускали шрапнель по команде чувствительных детекторов дыма, что давало участникам операции время отойти на достаточное расстояние, прежде чем стальные поражающие элементы разлетятся во всех направлениях и вонзятся в любую поверхность на своем пути. А еще через небольшой промежуток времени шары взрывались, и продукты этого взрыва в сочетании с «патокой» Уэйнхауса создавали самую эффективную зажигательную смесь, которая когда-либо была известна науке. Белая вспышка озаряла вход в пещеру, и спустя мгновение все, что находилось внутри, было уничтожено. Картер и Миллс обычно возвращались в пещеру, чтобы проверить, достигнут ли желаемый результат, и каждый раз убеждались, что пещера обрела точно такой вид, какой имела до появления в ней ос.

Команда двинулась вниз, к подножию склона, где находились Уэбстер с Лорой. За двадцать минут, прошедших с начала операции, она не произнесла ни слова. Предлагаемые Уэбстером сигареты и чашки кофе она неизменно отклоняла, не желая проявлять дружелюбие или подчеркивать свое зависимое положение.

Уэбстер увидел, что один из его людей пострадал, а двое других помогают ему спуститься по склону. Сняв защитный балахон, майор побежал им навстречу, опасаясь худшего. Ван Аренн снял маску. Опираясь на Миллса и Уэйнхауса, он смаргивал горячие слезы, заливавшие его глаза.

— Ты в порядке, Ван Аренн?

Преодолевая приступ кашля, он с трудом ответил:

— Глотнул немного газа, сэр. И вот это… — Он показал глубокую рану, из которой била кровь, стекая по предплечью на кисть. — Чертовски больно.

— Ступай к вертолету, Мэдисон окажет тебе первую помощь. — Уэбстер повернулся к Картеру. — Что-нибудь еще?

— Ничего необычного, сэр.

— Образец есть?

Картер показал Уэбстеру добычу.

— Отлично. — С прозрачным кубом в руках он направился к Лоре, стоявшей ниже по склону. — Доктор Трент, еще раз примите мои извинения за причиненные неудобства. Мы были вынуждены пойти на такие меры, чтобы побудить вас ознакомиться с положением вещей. Надеюсь, вы это поймете.

Лора приподняла бровь, как бы говоря: «И что теперь?»

Уэбстер несколько мгновений выдерживал ее взгляд, а затем поднял прозрачный контейнер на уровень ее глаз. Поскольку было слишком темно, чтобы рассмотреть содержимое куба, выражение лица Лоры не изменилось. В своей работе она привыкла ко всяким неожиданностям, а потому, что бы там ни оказалось, ее это вряд ли…

В это время Картер включил фонарь, и Лора замерла, потрясенная увиденным. Оно не может быть настоящим! Это насекомое существует вопреки всей науке! Вопреки всему, что она знает! Слова застряли у Лоры в гортани, вдруг ставшей сухой, как окружающая ее пустыня. Лора хотела взглянуть на Уэбстера, получить от него подтверждение реальности происходящего, но не могла отвести глаз от куба.

Оса величиной с кулак!

Хотя насекомое не имело признаков какого-либо определенного вида, сходство его облика с самой обычной осой заставляло Лору именно так и называть эту тварь. Вглядевшись, она тотчас вспомнила ногу, которую накануне продемонстрировал ей Бишоп. Поразительно, но она различала невооруженным глазом анатомические элементы, которые ранее могла видеть только под микроскопом: глаза треугольной формы, петиоль, разделяющую метасому и мезосому [11]и показывающую восхитительную хрупкость осиной талии, членики антенн, которые уже подергивались, давая понять, что оса оживает.

Уэбстер понимал, что Лорой владеют сильнейшие чувства, почти благоговейный страх. Он медленно повернул куб, чтобы она могла рассмотреть добычу со всех сторон. Оса была поймана безупречно — казалось, она застыла в полете, и Ван Аренн просто переместил ее в куб. Наклонившись, Лора чуть ли не прижала нос к оргстеклу, любуясь совершенством изящных коричневых ног насекомого.