Едва различимые формы крыльев двигались неровно и тяжело. Разве летучие мыши летают с помощью эхолокации? Она не должна врезаться в окно при попытке к бегству.

Если только эта не была бешеной.

Летучая мышь, наконец, начала новый круг. Она вздрагивала в воздухе и выписывала немыслимые кульбиты, будто была до сих пор ошеломлена. Она двинулась к потолку, но затем повернулась и полетела прямо на меня.

Когда я попыталась отступить назад, моя нога соскользнула, и я упала с отвратительным треском костей, который с ужасом послышался внизу. Попыталась вскочить, но куда бы я не наступила, начинала скользить и приземлялась обратно.

Дело в том, что под моими кроссовками обнаружилось нечто скользкое и гладкое. Я вытащила это и попыталась рассмотреть его в лунном свете. Придерживая двумя пальцами, я подняла гниющее крыло летучей мыши. Видимо это принадлежала еще одной, ведь у летающей надо мной было оба.

Я бросила крыло через всю комнату, и лихорадочно вытерла руки о джинсы. Атака началась вновь. Я увернулась, но мои ноги вновь заскользили, и я упала. Когда я попала на пол, ужасный запах, окутавший меня был настолько сильным, что я закашлялась. Потом увидела другую летучую мышь, меньше, чем в футе, белевшие на темном тельце оскаленные белоснежные клыки выглядели жутко.

Облака расступились, и помещение заполнилось лунным светом, и я поняла, что на ней белеют не только клыки, но и белые прогладины черепа. Летучая мышь разлагалась, один глаз сморщился, другой представлял собой черный провал. Большинство плоти пропало, и только оставшиеся куски свисают с костей. У летучей мыши не было ушей, ни носа, только мордочка из маленьких косточек с открытой пастью. Ряды мелких острых зубов сверкнули, и она начала издавать ужасный искаженный писк.

Мой крик присоединился к ее, когда я вскарабкалась обратно. Здесь было немало мертвых тушек, видимо не только одну из них я умудрилась поднять.

С мой взгляд сфокусировался на летучей мыши ползучей ко мне, я забыла о другой, пока она не пролетела прямо перед моим лицом. Я видела ее приближающиеся запавшие глаза, кровавые пни ушей и кости проглядывающие через пятнистый мех. Зомби летучей мыши.

Ползущую мышь я закопала обратно в ящики. Я выставила перед скобой руки, чтобы отразить приближающееся столкновение, но оказалось слишком поздно. Она ударила мне в лицо. Я закричала, чувствуя, как сгнившие крылья барабанили по мне. Холодное тело ударило в щеку. Крошечные когти вцепились в мои волосы.

Я пыталась сбить ее. Тельце упало. Когда я, наконец, прекратила кричать, почувствовала, как что-то дергает мою рубашку. Посмотрела вниз и увидела летучую мышь, цепляющуюся к ней.

Ее мех был не пятнистый вообще. В некоторых местах ее шкурки извивалась личинки.

Я изо всех сил старалась отбиться от нападок обоих мышей, но сдерживать крик больше не получалось. Визжа и брыкаясь, я металась из стороны в сторону. Одна из летучих мышей норовила укусить меня в лицо.

— Хлоя? Хлоя!— Лиз мчалась через внешнюю стену. Она остановилась, глаза стали огромными. — О, мой Бог. О, мой Бог!

— П—прогони ее. П—пожалуйста.

Я повернулась, дергая за тельце летучей мыши. Потом услышала отвратительный хруст, когда случайно наступила на вторую. Значит, мне удалось отцепить ее от рубашки. Как только она попала на пол, Лиз скинула верхний ящик из кучи, и он упал на летучую мышь, заглушая грохотом ужасный хруст ломавшихся костей.

— Я—я—я…

— Все хорошо,— сказала она, приближаясь ко мне. — Она мертва.

— Н—н—нет. Это...

Лиз остановилась. Она посмотрела на летучую мышь, на которую я наступила. Та слабо подняла крыло, пытаясь пошевелиться. Крыло дернулось, когти царапнули бетон.

Лиз поспешил за новым ящиком.

— Я окончу ее страдания.

— Нет,— жестом остановила ее я. — Это не сработает. Она уже мертва.

— Нет, это не так. Это…— она наклонилась, чтобы лучше рассмотреть, и наконец, увидела разложение тела. Попятившись, девушка вскрикнула. — Ах. О, Это—Это…

— Зомби. Я подняла ее из мертвых.

Она посмотрела на меня. И выражение ее лица... Она пыталась скрыть это, но я никогда не забуду этот взгляд: шок, ужас, отвращение.

— Ты...,— начала она. — Ты можешь ...?

— Это был несчастный случай. Ко мне приставал призрак. Я—я призывала его, и должно быть, случайно подняла их.

Крылья летучей мыши снова затрепетали. Я упала рядом с ней. Стараясь не смотреть, но я, конечно, не могла не видеть крошечное тело, раздавленное на бетоне с торчащими костями. И все же она шевелилась, пытаясь встать, когти скребли по бетону, разбитая голова…

Я закрыла глаза и сосредоточилась на освобождении ее духа. Через несколько минут царапанье прекратилось. Я осторожно открыла глаза. Летучая мышь лежала неподвижно.

— Так что же это было? Зомби?— Лиз пыталась казаться спокойной, но ее голос дрожал.

— Что-то вроде того.

— Ты... Ты можешь воскрешать мертвых?

Я смотрела на раздавленные тельца.

— Я бы не назвала это воскресением.

— А как насчет людей? Можешь ли ты ...?— девушка судорожно сглотнула. — Сделать это?

Я кивнула.

— Так вот что мама Тори имела в виду. Ты подняла зомби в Лайл Хаусе.

— Случайно.

Неконтролируемые способности...

Лиз продолжила:

— Так это... как в кино? Они пустые… забыла слово…

— Оживленные,— я не собиралась говорить ей правду, что некроманты не реанимируют бездушное тело. Мы взяли призрака, как Лиз и сунули ее обратно в свой гниющий труп.

Я вспомнила, что полу—демон сказала мне, почти возвратившей души тысяч мертвых похороненных оболочек. Я не поверил ей. Теперь же...

Горечь заполнила мой рот. Я отвернулась, опустошая содержимое желудка.

— Все хорошо,— сказала Лиз, приблизившись. — Это не твоя вина.

Я посмотрела на окно, в которое так упорно билась летучая мышь, глубоко вздохнула и пошла к нему. Когда я добралась, чтобы приоткрыть его, она сказала:

— Она мертва. Наверное,— остановилась и сказала немного дрожащим голосом девушка. — Правда?

— Я должна быть уверена.

Я подняла коробку.

ЛЕТУЧАЯ МЫШЬ НЕ УМЕРЛА. Случившееся… Я не хочу помнить. К этому моменту я так сильно нервничала, что не могла сосредоточиться, и освобождение духа летучей мыши заняло... некоторое время. Но я сделала это. И я была рада, что проверила ее. Теперь могла спокойно расслабиться... или мне так казалось.

— Ты должна спать,— сказала Лиз после того как я пролежала с открытыми глазами в течение почти часа.

Я посмотрела на Тори, но она все еще похрапывает, даже не шевельнулась, когда я возвращалась.

— Я не устала,— попыталась оправдаться, но выходило не очень.

— Нужно отдохнуть. Я могу помочь. Я всегда помогала нане засыпать, когда она не могла.

Лиз никогда не говорила о своих родителях, только о нане, и я поняла, как мало я знаю о ней.

— Ты жила с наной?

Она кивнула.

— Мама моей мамы. Я не знаю, кто мой папа. Нана сказала, что он не мог остаться.

Учитывая, что он был демоном, я предположила, что так и должно было быть.

Лиз помолчала, потом тихо сказала:

— Я думаю, что она была изнасилована.

— Твоя мама?

— Я слышала кое—что. Вещи, которые не должна была слышать, бабушка говорила с сестрой, подругой, а затем и социальным работником. Она сказала, мама была дикой, когда была молодой. Не совсем хулиганкой, только курила и пила пиво, да пропускала занятия. Потом она забеременела, и это сделало ее другой. Она стала старше. Обозленной и покинутой. Вещи, которые я слышала, думаю, что она была изнасилована.

— Это ужасно.

Она притянула колени к груди и обняла их.

— Я никогда никому не говорила этого. Это не та вещь, которой обычно делятся с подружкой. Дети могут быть очень жестоки, ты знала? Посмеяться, например.

— Я бы никогда…

— Я знаю. Вот почему я рассказала тебе. Во всяком случае, в течение нескольких лет, все было в порядке. Мы жили с бабушкой, и она присматривала за мной, в то время как мама работала. Но потом с ней случился несчастный случай.