— А что, если не позволю?

— Ну тогда ты лишишь меня шанса преисполниться гордости джентльмена. Не забывай, я из семейства лордов, а мы — народ старомодный и крепко привязаны к глупым и бесполезным традициям.

Кэрол рассмеялась.

— Ладно, пусть твоя глупая гордость потешится.

Они вышли из ресторанчика, сели на мотоцикл.

— А теперь мы сможем катить с горы без мотора и экономить бензин, — сказал Крис. — Только держись за меня крепко.

Они неслись вниз по дороге с такой скоростью, что у Кэрол дух захватывало. Ветер свистел в ушах. Крис пользовался тормозами только на поворотах или когда спуск был очень крутым.

Ну и поход он устроил ей сегодня — столько новых, необычных переживаний! Она испытывала какую-то дикую, отчаянную благодарность. Как она сможет его отблагодарить? Только одна мысль вертелась в ее голове: когда они вернутся в Нагир, она поцелует его. В щеку. Целоваться с ним в губы — неправильно, потому что слишком хорошо. Отныне она будет вести себя сдержанно и не допустит, чтобы это повторилось. В конце концов, они всего лишь друзья.

Они продолжали катить с горы, и время от времени, не в силах подавить переполняющую ее радость, Кэрол оглашала округу восторженными возгласами или расставляла руки в стороны и представляла себе, что они летят. Ей казалось, что она могла бы так лететь вечно — лететь, держась за сильные плечи Криса!

Интересно, смогла бы она вот так же летать с другим мужчиной? С Дэвидом, например?

На каком-то участке дорога выпрямилась, и Крис подключил двигатель, но мотоцикл почему-то отказался заводиться.

— Черт, что еще за ерунда! — выругался Крис, подкачивая бензин к двигателю. Мотоцикл продолжал по инерции катиться, но заводиться не желал.

— Не пойму, что произошло с этой машиной? В баке полно бензина, все работало исправно. Почему он вдруг, как осел, стал упрямиться?

— Может, нужно повесить перед его носом морковку? — пошутила Кэрол.

— Я готов попробовать, только, к сожалению, у нас нет морковки, есть только очень сладкий чай. Боюсь, что от такого угощения он начнет еще и брыкаться.

Крис еще несколько раз попытался завести упрямый мотоцикл, но безуспешно. Кэрол соскочила на землю.

— Что будем делать?

— Попробуем выяснить, почему у него вдруг испортилось настроение.

Он установил машину на стойку и полез в ящик с инструментами, висевший возле багажника. Порылся там, извлек несколько гаечных ключей и принялся орудовать ими.

— Приключение номер два, — объявила Кэрол.

— Мелочь, — ответил Крис, не поднимая головы. — Было бы интереснее, если бы у нас отказали тормоза.

Через несколько минут он спокойно встал и, вертя в руке гаечный ключ, посмотрел на Кэрол и усмехнулся.

— Леди Кэрол, похоже, мы приехали. Пока мы ублажали свои желудки тибетскими момо, у нас из двигателя сперли одну маленькую, но важную деталь. Без нее он работать не будет. У Клауса в запаснике ее тоже нет. — Он посмотрел на свои испачканные машинным маслом руки, потом полез в ящик с инструментами, нашел там тряпку и тщательно вытер руки. — Можно было бы, конечно, рискнуть и покатить с горки на одних тормозах, — сказал он задумчиво. — Если бы я был один, я бы попробовал, но с тобой — не хочу. Впереди самый крутой участок дороги и много опасных поворотов. Итак, есть ли какие предложения, леди?

— Давай рискнем. По ровным местам мы будем его катить, а с горки пусть он нас катит, — воодушевилась она.

— Не принято. — Крис покачал головой. — Сейчас уже около семи, и через час будет довольно темно. Ехать по этой дороге без света опасно.

— У нас есть фонарик, — быстро нашлась она. Ей так не хотелось прерывать полет.

— Нет, Кэрол, это фонарик высветит только ближайшие два метра дороги, а горная дорога коварна и изменчива.

— Что же нам тогда делать? — огорчилась она.

— Докатить до ближайшей деревни, а там, если у кого-то есть такой же «Энфилд», то у него может оказаться и запасная деталь. Если нет, то переночевать в деревне, а завтра отправиться с кем-то в Манали и купить ее. Вот такой расклад. Очень сожалею, Кэрол, но, возможно, наше путешествие продлится до завтра.

Кэрол вздохнула: ничего не поделаешь.

А может, это еще романтичнее: глухая деревушка в горах, они вдвоем ночуют на сеновале…

— Покатили в деревушку, — согласилась она.

Они докатили байк до спуска, уселись на него и пустились с горы. К счастью, ближайшая деревушка показалась уже минут через пятнадцать. Деревенские детишки еще издалека заметили беззвучно подкатывающий к их деревне мотоцикл и бросились навстречу гостям. Шумная орава, весело выкрикивая «хэлло», окружила Кэрол и Криса, как только мотоцикл остановился. Крис покатил мотоцикл, а Кэрол пошла рядом. До ближайшего дома было метров пятьдесят.

Из дома им навстречу вышла молодая женщина и простодушно улыбнулась.

— Намасте! — поприветствовали ее Крис и Кэрол.

— Намасте! — ответила женщина и спросила о чем-то на хинди.

Крис показал на мотоцикл и тоже о чем-то спросил ее. Женщина закивала и указала на дом, стоящий на склоне оврага. Детишки восприняли разворот событий с особым энтузиазмом. Выкрикнув несколько фраз, они жестами показали Крису, чтобы он ждал здесь, а сами бросились к дому над оврагом. Женщина пригласила Криса и Кэрол войти в дом. Из всего, что она сказала, Кэрол поняла только слово «чай», она очень удивилась, что Крис мог так свободно изъясняться на хинди.

И вот они уселись на край широкой кровати, а женщина поднялась по лесенке на второй этаж своего жилища и принялась греметь посудой.

— Как интересно, у них кухня на втором этаже, — сказала Кэрол.

— Потому что они готовят на глиняных плитах и топят их дровами и коровьими лепешками. А дым уходит через отверстие в крыше, — пояснил Крис.

— Невероятно. Как в глубокой древности.

Кэрол с любопытством оглядела комнату: глиняные стены, побеленные в едкий голубой цвет, два маленьких окошка со ставнями и без стекол на передней стене, остальные стены — глухие. Две кровати, стоящие на небольшом расстоянии друг от дружки. На одной они с Крисом сидят, и перед ними — маленький столик. Несколько полок, встроенных в стены, на которых стопками лежит белье. В углу на тумбочке — маленький телевизор. При виде такой аскетической скромности интерьера у Кэрол сжалось сердце.

— Какая бедность, — тяжело вздохнула она.

Крис усмехнулся.

— Это не бедность. Бедность — нечто другое. Я видел столько нищих, купающихся в бриллиантах… Но ни один бриллиант мира не способен сверкать такой чистотой и ясностью, как глаза этой простой женщины. Эта чистота и есть ее богатство, о котором она, может, и не знает.

Специалист по женским глазам, подумала Кэрол. Как он чертовски красиво говорит!

— А вот и чай, — продолжал он. — Обожаю этот деревенский чай с дымком.

Улыбающаяся хозяйка поставила перед ними на столик два стакана чая, и Крис на хинди поблагодарил ее.

В этот момент в комнату ввалилась орава ребятишек, а следом за ними вошел невысокий мужчина. Крис затеял с ним переговоры, и они вышли во двор. Через несколько минут они вернулись.

— Я так и знал. Он — единственный владелец «Энфилда» в этой деревне, но у него этой детали нет, — сказал ей Крис. — Он сказал, что завтра утром подбросит меня в Манали, а сегодня предложил переночевать в его доме. Магазины в Манали уже закрыты.

Под наблюдением детворы они допили чай, простились с хозяйкой и направились к дому своего нового знакомого. По дороге они представились друг другу. Мужчину звали Аджеем.

Аджей завел их в дом и познакомил со своей семьей: женой по имени Ума Деви, старушкой-матерью и тремя детишками. Потом показал им дом. Его дом был побольше — две комнаты на первом этаже и две на втором — и выглядел побогаче, но был обставлен с той же скромностью и без излишеств. Только самое необходимое: кровати, полки, стулья. Наконец привел их в комнату с отдельным входом, где предложил располагаться.

Кэрол сбросила с плеч рюкзак и упала на кровать.