Аркио быстро кивнул и отошел, подходя к балкону, ниже которого все еще бесновалось боевое состязание. Сахиил склонился к уху Штеля.

— Это подходящий случай, лорд-инквизитор, — тихо произнес он, — мы знаем, кому преданы люди Данте.

— В самом деле, — промурлыкал Штель, — Аркио надеется на лучше, но мы… мы должны приготовиться к худшему.

— В этом нет сомнений, — ответил жрец, его глаза светились праведным пылом.

— ЭТО Я послал сообщение, — Рафен наблюдал как на лице Галлио играли эмоции, когда капитан раздумывал над его словами.

— Когда Корис умер, я использовал его вокс чтоб передать сигнал на "Беллус" и дальше.

— Отговорка, — мрачно сказал Воде, — то, что вы сделали, нарушение проколов дисциплины и путь к падению.

Когда шаттл прогрохотал через атмосферу, Рафен жалко кивнул.

— Я и так это хорошо понимаю.

— Это было прямое нарушение, только технодесантники могли касаться обмундирования погибших, другие только при чрезвычайных обстоятельствах, — ответил Галлио.

— Будущее нашего ордена на грани. — Огрызнулся Рафен, чуть более агрессивно, чем хотел. — Какие обстоятельства могут быть чрезвычайней?

Галлио задумался над словами десантника.

— Ваше деяние второстепенно по сравнению с тем, что у нас на руках, Рафен. В данный момент нужно отложить любую оценку ваших действий, были ли они правильными или нет.

Он отвернулся.

— То, что вы рассказали нам, об этих изменениях Аркио… это поразительно.

Воде кивнул.

— Да. И одновременно пугающе. Я чувствую здесь присутствие сил, которые за гранью моего понимания. Великие силы, судьбоносный момент.

Рука библиария непроизвольно поглаживала рукоятку топора, Галлио отметил этот маленький признак волнения псайкера, но не отреагировал.

— Рафен, ты знаешь Аркио лучше любого другого человека. Эти физические изменения, о которых ты говорил, и так шокирующие, но его душа… Я спрошу тебя, когда ты смотришь своему брату в глаза, что ты там видишь?

По могучим очертаниям космодесантника пробежала дрожь.

— Когда мы были юнцами, я был опрометчив, капитан. Аркио был открытый и бесхитростный, он был чистым духом… Его влияние помогло мне стать на этот путь, младший помогал старшему.

На мгновение Рафен погрузился в мечтательность.

— Сейчас же… этого юнца больше нет. В этих глазах, брат, все еще обитает душа Аркио, если это то, что вы на самом деле хотите знать… Но за всеми этими изменениями, которые произошли с ним за эти недели, его поведение изменилось больше всего.

— Объясни, — с напряжением в голосе потребовал Воде.

— Теперь Аркио высокомерен там, где раньше он был скромен. Чья бы рука не направила его на этот новый путь, Аркио верит ей. Всем своим сердцем он верити не сомневается, что он Обагренное Божество.

— И если нам потребуется развеять это убеждение, — сказал Галлио, — что тогда?

Рафен понял, что больше не может смотреть в глаза капитану.

— Я боюсь подумать, — произнес он, — боюсь подумать.

В течение долгого молчания, которое последовало за этим, палуба шаттла наклонилась, когда судно прошло через густые облака и начало спуск к разросшемуся заводу.

— Мы близко, — внезапно произнес Воде.

Галлио в последний раз оценивающе посмотрел на Рафена и затем просигнализировал остальным из своей личной охраны.

— Приготовьтесь к посадке.

ФИГУРА в черной броне ожидала их, когда они покинули посадочную площадку шаттла, за Галлио шли четыре охранника, Воде и Рафен.

Капеллан отсалютовал офицеру и библиарию и скупо кивнул Рафену.

— Я брат Делос. Добро пожаловать на Шенлонг, капитан Галлио. Это честь принимать воинов с такой репутацией в ордене.

Галлио проигнорировал приветствие и вручил металлический футляр для свитков.

— У меня письмо от лорда-командора Данте. Сейчас я буду говорить за него. Капеллан, я желаю видеть воина Аркио.

Делос на мгновение заколебался, пробегаясь глазами по свитку, затем по Рафену и наконец, взглянул на Галлио.

— Как пожелаете, капитан. Благословенный примет вас в крепостной часовне, — он развернулся, — следуйте за мной.

Рафен оставался молчалив, пока они спускались в крепость Икари, погрузившись в относительно отремонтированную платформу элеватора, чтоб спуститься к центральным уровням. Второй раз за день он почувствовал давление изучающих взглядов ото всех вокруг него. Пока они проходили группки десантников, илотов и рассеянные скопления пилигримов, беседы тут же замолкали, в приветствиях на каждом шагу были слышны едва спрятанные подозрения.

— Они знают, что мы идем судить его, — прошептал Воде, — они обижаются на нас даже за сам факт этого.

Медные двери часовни открылись, приглашая их внутрь, и Галлио нагло прошагал мимо Делоса, намереваясь войти первым. Аркио поднялся с возвышения, на котором сидел и шок этого зрелища почти заставил капитана остановиться.

— Кровь Императора! — Выдохнул Галлио. Он был живым, дышащим воплощением Сангвиния, крылья сияли как солнечный свет, золотая броня испускала медовое сияние.

Аркио склонил голову, приветствуя, и Галлио осознал что физически сопротивляется тому, чтоб упасть на колени. Ощутимая мощь личности чувствовалась в атмосфере, привлекая все внимание к Аркио.

— Именем Трона, он Чистейший, — вымолвил один из солдат Галлио, его голос был спокойным и почтительным.

В словах Воде сквозило ядовитое возражение.

— Это мы еще посмотрим.

Библиарий все еще держался за свой силовой топор; это была не совсем боевая хватка, но такая, при которой бывалые воины предпочитали остерегаться его.

Рафен почувствовал на своем плече руку. Делос остановил его на пороге часовни.

— Остановись, парень. Благословенному решать.

Он колебался, когда Аркио приблизился к воинам с "Амарео". За своим братом он увидел Сахиила, который горел от очевидного нетерпения, в то время как Штель оставался в тени. Инквизитор казался притихшим, его глаза были расфокусированны и смотрели куда-то вдаль.

— Я Аркио, — начал он, — я приветствую вас как братьев и чту вас как доверенных лорда Данте.

Фигура в золотом неглубоко поклонилась, кончики его крыльев коснулись мозаичного пола.

— О чем вы хотели меня спросить?

— О правде, — ответил Галлио, — чтоб узнать какая сила привела тебя к …

Он замешкался, подыскивая правильное слово.

— … этой трансформации.

Сахиил бросился к алтарю, его лицо было напряжено.

— Какая сила? — Повторил он. — Даже слепой знает ответ на этот вопрос. Вы не видите кто перед вами? Он Благословенное Перерождение Ангела.

Глаза Сахиила блестели.

— Сангвиний вернулся.

— Внутри каждого из нас есть жизненная суть Великого Ангела, — злобно возразил Воде, — но мы не претендуем узурпировать его место. Наш примарх тысячелетия как мертв, пока ты не позволил себе взять его имя!

Аркио смиренно покачал головой.

— Я ничего не позволял себе. Как вы просили, я говорю только правду.

— Твоюправду, — ответил Галлио, — если ты тот, за кого ты себя выдаешь, тогда ты отправишься с нами обратно на Ваал, где правдивость твоих притязаний будет поставлена под вопрос. Ты покинешь этот мир, и инквизитор Штель возвратит кресло губернатора Шенлонга Империуму.

Он сделал паузу.

— Командор Данте отдал эти приказы и тебе следует учитывать это.

Взгляд Рафена случайно остановился на Штеле; агент еретикус протирал бровь, пристально глядя на библиария Воде. Кровавый Ангел взглянул на псайкера и увидел, что тот напряжен от ярости. Затем Аркио сказал то, чего больше всего боялся Рафен.

— Я теперь вне власти Данте.

— Еретик, — проклятье слетело с губ Воде, его темная кожа потемнела от гнева. — Здесь скрывается хаос. Ты осквернен.

Слова библиария пронеслись шоком по часовне и белая молния ударила в пол. Это случилось настолько быстро, что Рафен увидел только мельтешение синего и желтого.