— Что же мне остается делать? — лукаво поинтересовался он.

— Прекратите дурачиться и скажите, почему вы не хотите жениться на Молли?!

Он стал не спеша, внимательно разглядывать ее.

— Я буду ей плохим мужем, самовлюбленным и самоуверенным, вы же это сами говорите… Нив, вы должны понять, Молли нужен человек, который оценил бы ее чудесные качества, но в то же время, был бы в состоянии справиться с ее сумасбродством и эксцентричностью, любить ее такой, какая она есть. Яне такой человек.

— Но другой человек, — медленно произнесла Нив, — станет отчимом Порции.

— Возможно, — согласился он. — Но даже это не убедит меня. Я твердо уверен, что Молли со мной будет несчастна.

— Но Порция сейчас как никогда нуждается в семье, — упорствовала Нив.

— Мы можем тесно общаться и дружить, не живя одной семьей… Это решено. В конце концов, девочка может жить и у матери, и у меня.

— Что ж, — произнесла наконец Нив. — Это ваше решение, и хотя я его не одобряю… — Она пожала плечами.

— Что, Нив, пуританское воспитание протестует? — насмешливо поинтересовался он.

Девушка взглянула на него из-под ресниц — и отвела взгляд.

— Думайте, как хотите. Ну и потом, вы сказали мне, что к вашим проблемам я не имела никакого отношения, — напомнила она.

Роб улыбнулся.

— К моей ситуации вы и в самом деле не имеете никакого отношения. Но позвольте напомнить: вы сами сказали мне, что жениться на женщине из чувства благодарности — значит заведомо обрекать семью на несчастную жизнь. И вот что я скажу, Нив: у меня нет ни малейшего желания становиться супругом Молли, хотя я по-своему люблю ее и всегда буду ей благодарен. Ну, а что касается моих слов о вашей непричастности ко всей этой ситуации…

— Да, вы так сказали, — подтвердила Нив. Он печально посмотрел на нее:

— Разумеется, вы не имеете отношения к тому, что я не люблю Молли, хотя именно вы и помогли мне осознать это. Настоящая причина, почему я не могу этого сделать, носит другое имя — Порция.

— А я считала, что…

— Да, да. Самый подходящий повод для женитьбы. Но в таком случае мы бы превратили жизнь Порции в кошмар, перетягивая ее каждый на свою сторону, как, наверное, сказали бы мой друзья… — голос его дрогнул, и лицо исказилось, — те люди, которые хорошо меня знают… знали, когда я еще был… здоровым.

В его глазах промелькнула быстрая усмешка. Он замолчал, будто давая ей время опровергнуть его слова.

Нив промолчала.

— Но вот о чем я хотел бы поговорить отдельно, Нив. Дело в том, что, если я приглашу вас в какое-нибудь уединенное местечко и мы станем там целоваться, как в прошлый раз, мне придется приложить просто нечеловеческое усилие воли, чтобы не заняться с вами любовью.

— Вы… — она облизнула пересохшие губы, — вы не верите тому, что я сказала?

— Нет. В тот момент я был под влиянием свалившегося на меня известия. Потом я был в ярости оттого, что хрупкая девушка, — он обвел ее взглядом, — моложе меня почти на десять лет, смогла сразить меня наповал. А я, помоги мне господи… — Он вдруг замолчал с помрачневшим лицом.

Нив затаила дыхание.

— Я так нервничаю из-за того, что мне предстоит сделать решительный шаг, будто я сам девственник, — произнес он с присущей только ему болезненной искренностью, так восхитившей Нив еще в ту пору, когда она брала у него интервью. — Сейчас единственная в мире женщина, с которой я желаю заняться любовью, — это вы.

Ее взгляд смягчился.

Он откинулся на спинку стула, будто внезапно обессилел после своих слов.

— Не будет ли с моей стороны слишком большой самонадеянностью думать, что вы отвергли меня… из-за своих моральных устоев и тревоги за судьбу Порции и Молли? Ведь другой причины нет, правда, Нив?

Нив вдруг увидела, что тарелка с салатом давно убрана и на ее месте стоит другая, с золотистыми кусочками филе в кляре.

— Нив?

— Роб, нет, не будет, — произнесла она едва слышно. — Я тоже неравнодушна к вам. Но…

— Молчите, — произнес он. — Наверное, это говорит уязвленное самолюбие, но мне хотелось бы насладиться тем, что я сейчас от вас услышал.

Их взгляды встретились, и она увидела страсть в его глазах. Ответная волна желания пронзила ее, будто они были одни на целой планете. Впервые она испытывала такое сильное ощущение только от взгляда мужчины.

— Ешьте, Нив, — сказал он мягким голосом. — Но, бога ради, не думайте, что вы одна испытываете такое. Когда-то мысль о том, что я вас желаю, делала вас счастливой, так вы говорили. Сейчас то же самое делает счастливым меня…

Нив вдруг почувствовала удивительный душевный подъем. Еда казалась необычайно вкусной, закат солнца удивительно красивым, сидящий рядом мужчина — самым необходимым…

— Нив, как вы смотрите на то, чтобы мне поехать с вами в Байрон-Бэй? — Он заискивающе посмотрел на нее. — Не рассердитесь?

— Нет, не рассержусь… — Она судорожно сглотнула. — Я об этом как-то не задумывалась.

— Мне трудно понять ваше настроение… только иногда, когда вы шутите. Но порой вы так непроницаемы, так умело скрываете свои мысли за внешним спокойствием, что это мучает меня…

Нив отпила глоток вина.

— Сейчас… вы знаете, я почувствовала вкус к жизни, почему-то даже на душе веселее стало.

— В Байрон-Бэй будет еще лучше, — тихо промолвил он.

— Роб… это же на целую неделю!

— Скорее всего, я не смогу приехать на неделю. Мне ведь еще нужно съездить в Таунсвилл… — Он умолк и, подавшись вперед, накрыл ее руку своей. — Вы же все правильно понимаете, не так ли, Нив?

— Я… — Она почувствовала, что ее приподнятое настроение слегка померкло. — Честно говоря, Роб, я не могу сейчас здраво рассуждать. Но в одном я уверена — что не могла бы спокойно жить, зная, что Молли и Порция предоставлены самим себе, в то время как вы и я… — Она в замешательстве замолчала.

— Вместе и счастливы? — подсказал он.

— Да, я и опомниться не успела; все произошло так быстро. — Она вздохнула.

— Нив, я приеду к вам в Байрон-Бэй после поездки в Таунсвилл, расскажу, как дела. Согласны? И я не буду настаивать, чтобы вы спали со мной, пока вы сами не почувствуете, что хотите этого.

Их взгляды встретились. Девушка молчала.

— И только вам предстоит принять решение, выходить ли за меня замуж. Нив опять ничего не сказала.

— Ну, а пока могли бы мы заняться тем, что до сих пор у нас выходило лучше всего? — В его глазах заплясали искорки.

— Что вы имеете в виду, Роб? — Нив совсем растерялась.

Он непринужденно откинулся на спинку стула.

— У такой умной, дивной девушки — и такая короткая память? По-моему, у нас очень хорошо получались поцелуи в перерывах между задушевными беседами. Но не пугайтесь, сейчас, разумеется, нам остается только душевная беседа.

Девушка оценила его юмор, от души рассмеявшись.

Они непринужденно болтали, избегая, однако, говорить о своих чувствах друг к другу, даже теперь, когда были уверены в них.

Домой они ехали абсолютно спокойные и счастливые.

— Нив, я провожу вас на вокзал. Вы, по всей видимости, не водите машину? — нарушил он молчание.

— Отчего же, я неплохой водитель, даже трактор умею водить. Но в Сиднее у меня нет автомобиля.

Он остановился перед ее домом.

— Вы так и не ответили на мой вопрос. Вы позволите отвезти вас?

— Разумеется, — мягко произнесла она. — Не хотите… не хотите ли подняться ко мне?

— Очень, очень, но… вы считаете, что именно сегодня…

— Я понимаю, чтовы имеете в виду, — тихо произнесла она, не в силах оторвать от него взгляд.

Роб вздохнул, потом решительно обнял ее, и их губы встретились в легком поцелуе, но почти одновременно они отпрянули друг от друга и рассмеялись.

— Думаю, мне лучше уйти, — поддразнила его девушка. — Думаю, и вам лучше тоже уйти. И раз уж напросились в провожатые, жду вас утром.

Нив вошла в дом возбужденная и дрожащая — поцелуй растревожил ее. Она приняла ванну, включила музыку, приготовила себе кофе и уютно устроилась на кушетке. Под аккомпанемент классической гитары в голове звучали два слова — Нив Стоу.