Она вспыхнула.

— Я думал… о твоих губах.

Алли напряженно молчала.

— Я думал о твоих губах, — продолжал он. — Как ты пахнешь. И постепенно вспоминал твое тепло, твою нежность.

Щеки Алли покрылись пунцовыми пятнами.

— И?

— Я вспомнил кое-что, и это привело меня к теории.

Он замолчал в ожидании, пока до нее дойдет смысл сказанного. Мгновение, и ее глаза распахнулись.

— Думаешь, — хрипло начала она, — ключ к твоей памяти в тебе и во мне? В нас?

— Именно.

Он наблюдал, как она причесывается. Он вдруг осознал, что любуется формой ее ушей, изящной линией мочек.

Она становилась очень хорошенькой, когда хмурилась.

— Давай начистоту, — попросила Алли. — Думаешь, физический контакт помогает восстановить память?

— Да.

— Насколько близкий контакт?

Он пожал плечами:

— Я не знаю.

— Ты намекаешь на секс?

Она не могла скрыть свою нервозность, жилка на шее часто-часто задрожала.

— Вчера у меня появились отрывочные воспоминания. Подтверждение двум из них я нашел в твоих письмах. Видимо, причина в эмоциях и физических ощущениях. Как я понимаю, телесное общение дает импульс клеткам головного мозга. — Он хотел верить в свои слова. Ему необходимо верить в них.

Некоторое время она молчала, затем отрицательно покачала головой и подозрительно прищурилась.

— Секс поможет вернуть память? Абсурд.

— Разве? Ты считаешь, что влечение, которое мы испытываем друг к другу, обман? Я мошенник? А ты? — Его губы изогнулись в усмешке. — Мне не нравится то, что происходит между нами, Алли, но это не изменит существующего положения вещей. Мы должны использовать все шансы.

Она открыла рот, но ни звука не вылетело из него. Затем скрестила руки на груди.

— Нет.

— Что «нет»? Ты не чувствуешь влечения?

— Я не буду вступать с тобой в интимную связь.

— Боишься?

— Тебя? Нет.

Финн наклонился вперед. Его ноздрей достиг приятный аромат шампуня и чистой кожи.

— Разве что-то другое сделает нас ближе?

— Прошло мало времени. Придумаем что-нибудь еще, постель оставим на крайний случай.

— Времени у нас в обрез. Это даст положительный результат.

— А если нет, по крайней мере приятно проведем время? — съязвила она и, увидев, что он нахмурился, махнула рукой. — Не отвечай.

Финн тяжело вздохнул. Нужно убедить ее принять единственно правильное решение.

Не успела она опомниться, как он завел ей руки за голову и прижал к стене. Его лицо оставалось в тени, но Алли чувствовала, как волны желания проходят через его тело. Зеленые глаза ощупывали каждый дюйм ее лица. Он всегда знал, когда она хотела близости, чувствовал ее возбуждение, словно радар.

— Мы ведь жили интимной жизнью, — пробормотал он. — Однако, когда я вторгаюсь в твое личное пространство или пытаюсь узнать о тебе больше, ты выстраиваешь между нами стену. — Его дыхание касалось ее лица. — Что пугает тебя больше… прошлое или то, что мы не можем справиться с тягой друг к другу?

Он прильнул к ее губам. Поцелуй был жесткий и требовательный, словно он должен был послужить доказательством физического влечения, но не любви.

Сделай что-нибудь, молчаливо требовал Финн. Скажи что-нибудь, оттолкни меня, наконец. И тогда я уйду.

Вдруг она обняла его за шею, доверчиво и нежно прижалась к нему. Все ее движения служили обещанием блаженства. Финн недоуменно воззрился на нее.

Затянувшееся молчание прервал автомобильный гудок с улицы, кто-то пронзительно закричал.

Алли осторожно выдохнула.

— Ты сильно изменился с нашей последней встречи.

Он сделал шаг назад.

— И теперь ты не знаешь, чего от меня ждать.

— Именно.

— Я думал, тебе не нравится предсказуемость.

— Не передергивай.

— Я передергиваю?

— Да.

Он скорчил гримасу.

— Ты… выводишь меня из себя. Впрочем, так было всегда.

Его глаза расширились, он наклонился вперед и убрал прядь волос с ее лица.

— Алли, перестань сопротивляться и относись ко всему проще. Помни, ты обещала помочь мне. Я верю в твою честность.

Первым желанием Алли было оттолкнуть его от себя, но мысль, что он может оказаться прав, остановила ее.

Что, если удача улыбнется им?

Она глубоко вздохнула и сжала кулаки.

— Плохая идея, — выдавила она из себя и, увидев его кривую усмешку, поспешно добавила: — Мы еще не все средства испробовали. Уверена, выход найдется.

Он вопросительно приподнял одну бровь.

— Как хочешь, но я не понимаю, почему ты сопротивляешься. Между нами все время проскакивают искры. Зачем отрицать очевидное?

Едва солнце показалось над линией горизонта, Финн перестал притворяться, что спит, и отправился в ванную.

По возвращении он обнаружил Алли сидящей с ногами на кресле. Она пила апельсиновый сок. Ее волосы были собраны в хвост. Бретелька от бюстгальтера сползла с плеча. Ему захотелось коснуться губами теплой кожи под этой бретелькой.

— Как я добралась до свободной комнаты? — она подняла на него глаза.

— Я тебя отнес. Ты уснула на кушетке в час ночи.

Заметив его многозначительный взгляд, она захотела бросить в него подушку, но вовремя удержалась.

— Хорошо спала? — Финн снял полотенце с шеи и начал вытирать мокрые волосы. Из одежды на нем были только шелковые боксеры.

— Да, спасибо. — Темные круги под ее глазами свидетельствовали об обратном. — Я думала о твоих словах насчет награды.

— И?

— О том, что она может стать фундаментом моей карьеры. Если я пропущу торжество, то лишусь, возможно, единственного звездного часа в своей жизни. А если пойду, то привлеку к себе ненужное внимание. Так что в любом случае я в проигрыше.

— Не любишь внимание? — осторожно поинтересовался он.

— Я очень замкнутый человек, но это не помешает мне использовать номинацию в своих целях.

— Значит, мы идем?

— Тебе не обязательно…

Он вздохнул.

— У нас нет альтернативы. Думаешь, Саймон будет держать язык за зубами?

— Нет. — Она выглядела измученной. — А ты все еще хочешь пойти?

Финн испытал внезапное желание обнять и защитить ее от всех напастей.

— Хочу.

— Нам нужно подобрать тебе подходящий костюм.

Он небрежно повязал полотенце вокруг бедер. Алли проследила за его движениями, и он подмигнул ей.

— Как поработал с письмами? — Алли перевела взгляд на журнальный столик, где в беспорядке лежали бумаги.

— Никаких изменений.

Они оба помолчали.

— Послушай, — начал Финн. — Если ты хочешь заново обсудить то, о чем мы говорили вчера вечером…

Он почувствовал, как вскипела кровь в жилах.

— Надеюсь, — перебила Алли, видимо угадав ход его мыслей, — эта неделя даст лучшие результаты. — Она замолчала и окинула его выжидательным взглядом. Финн вопросительно изогнул бровь. — Оденься!

Он снова улыбнулся. Она смущена. Отлично!

— Не любишь обнаженную натуру?

— Ты же не полностью обнажен. — Она снова вспыхнула, отчего его улыбка стала еще более дерзкой.

— Мое тело в твоем распоряжении.

Алли вскочила как ошпаренная.

— Мне нужен свежий воздух.

Финн разразился хохотом и направился в спальню.

Что бы ты там ни говорила, малышка, твой интерес ко мне очевиден. А это добрый знак.

— Ты в порядке?

— Перестань спрашивать меня, — огрызнулась Алли, когда они вышли из прохладного торгового центра под палящее солнце. — Со мной все отлично.

— Женщина, перемерившая дюжину платьев, но так ничего и не купившая, не может пребывать в отличном настроении.

— У меня есть неплохой наряд дома.

— Тебе не понравилось то голубое платье?

Она вздохнула, вспомнив произведение швейного искусства из голубого шелка, украшенное блестками. В нем она бы точно произвела фурор.

— Мне очень понравилось платье, но мне оно не нужно.