– Да, да, понимаю, – с облегчением произнесла Мэгги.

– Что ж, я, пожалуй, пойду, – сказал Дилан. – Я уже позвонил Беверли и Ричарду и сообщил им хорошие новости. Они передали поздравление... и целуют вас.

Он уже начал пятиться к двери, но столкнулся с входившей сестрой, которая пришла проверить своих подопечных.

– Ох... простите, – улыбаясь Дилану, сказала та и подошла к кровати. – Ну, я вижу, вы просто примерные ученики.

Дилан, задержавшись у открытой двери, быстро промолвил:

– Я приду попозже, – и вышел из палаты.

Он шел, не останавливаясь, пока не оказался у своей машины. Сев в нее, положил голову на руль, и в ту минуту, когда он закрыл глаза, перед ним замелькали образы недалекого прошлого: Мэгги, обнаженная, в постели, протягивает к нему руки и ее нежная зовущая улыбка.

То, что Дилан видел сейчас, было воспоминанием, рожденным его памятью. Он был уверен в этом! Но почему эти эротические воспоминания вызвали в нем такую панику и страх, чувства, которые он не понимал и не мог объяснить?

Безусловно, Мэгги в постели родильного отделения больницы, кормящая младенца грудью, – эта картина не могла не всколыхнуть его память. И хотя он был взволнован, осознавая, что кое-что все-таки вспомнил, он никак не мог понять, почему именно эти воспоминания вызвали в нем неприятные чувства.

Ему нечего опасаться Мэгги. Она была доброй, щедрой и любящей женщиной. Чего же он боялся?

Бормоча все это про себя, он завел машину и в совершенном смущении направился в «Фейрвиндз».

Беверли и Ричард шумно встретили его и засыпали вопросами о сыне. Заверив их, что Мэгги и ребенок чувствуют себя хорошо, Дилан извинился и, сказав, что должен принять душ и переодеться, поспешил в свою комнату.

Спустя какое-то время, переодевшись в джинсы и футболку, он вернулся в кухню, где Беверли выложила на стол все то, что должно было быть съедено за свадебным обедом.

– Мэгги уже выбрала ему имя? – поинтересовалась Беверли.

– Кажется, нет, насколько я знаю, – ответил Дилан и подумал, что ему не пришло в голову спросить об этом у Мэгги.

– Я с нетерпением жду, когда наконец увижу этого шалуна. – Беверли тихонько засмеялась. – Представьте себе, он захотел родиться именно в день свадьбы своих родителей!

– Как вы думаете, Мэгги не будет против, если мы навестим ее сегодня вечером? – спросил Ричард. – Нам будет очень жаль, если мы не увидим малыша до нашего отъезда завтра утром.

Дилан слушал их с улыбкой, понимая, что эти двое людей за такое короткое время стали немало значить для него.

– Я уверен, она не будет против того, чтобы вы навестили ее. Конечно, она будет очень рада видеть вас! – заверил он их.

Мэгги дремала. Временами она испытывала то здесь, то там легкую боль, но надеялась, что чувство удовлетворения и радости поможет ей вскоре забыть о ней. Сестра только что унесла ребенка в детское отделение. Доктор Уитни уже навестил Мэгги для краткого осмотра.

Она воспользовалась его визитом и поинтересовалась, как скоро они с ребенком могут вернуться домой. Доктор обрадовал ее, сказав, что, если все и дальше будет идти так хорошо, она может уехать хоть завтра.

Довольная, хотя и усталая, Мэгги с удовольствием опустилась на подушки и закрыла глаза, вспоминая незабываемые минуты, когда Дилан держал ее за руку, помогал ей дышать, уговаривал быть спокойной. Она никогда не забудет его лицо, когда доктор Уитни положил ему на руки сына.

Теперь они семья, и Мэгги молила судьбу, чтобы они с Диланом научились быть родителями до того, как память вернется к нему и прошлое догонит его.

Легкий стук в дверь заставил ее открыть глаза. Мэгги радостно улыбнулась, увидев Беверли с маленьким игрушечным кроликом в руке и Ричарда с букетом розовых гвоздик.

– О, это вы!.. Как это мило. – У Мэгги от радости навернулись слезы на глаза. – Я так благодарна вам!

– Мы остановились у детского отделения и видели беби, – сказала Беверли. – Он... просто прелесть, абсолютно идеальный ребенок...

Мэгги расплылась в счастливой улыбке.

– Дилан стоит у окна и никак не наглядится на сына, как гордый папа, – добавил Ричард.

У Мэгги сладко сжалось сердце.

– Он красивый, ваш малыш, – сказала Беверли. – И мне кажется, похож на вас.

– А мне кажется, что он похож...

Мэгги не успела закончить фразу: дверь открылась, а в ней появился огромный пушистый медвежонок.

Мэгги громко рассмеялась, сердце ее переполнилось любовью, когда за медвежонком появился Дилан.

– О, Дилан, какая прелесть... – Голос ее дрогнул.

Дилан, улыбаясь, посадил игрушечного медведя у ног Мэгги, а сам сел на ближайший стул. Мэгги крепилась изо всех сил, она старалась улыбаться, чтобы не выдать своего разочарования.

Как она ждала более теплой встречи, поцелуя, прикосновения, сказавших бы ей о том, что и он помнит те моменты, когда рождение ребенка так сблизило их!

Беверли поддерживала разговор. Она заставляла Мэгги смеяться, рассказывая разные семейные истории, например о том, как Ричард нес домой из родильного дома их первенца Келли.

– Нам пора оставить Мэгги, ей надо отдохнуть, у нее был трудный день, – спустя полчаса сказала Беверли. Подойдя к Мэгги, она обняла ее.

– Как долго теперь они держат молодых мам в больнице? – спросил Ричард.

– Доктор сказал, что я могу уйти с сыном домой даже завтра, – сообщила Мэгги. – Малыш здоров и хорошо сосет. Доктор Уитни заглянет к нам завтра утром. Но в самом лучшем случае мы сможем быть дома не раньше полудня.

– К сожалению, мы с Бев уедем рано утром.

– О, я совсем забыла, что вы завтра уезжаете! – воскликнула Мэгги и улыбнулась им. – Вы были так заботливы и добры ко мне. Даже не знаю, как вас благодарить.

– Мы не могли не приехать сюда, – заверила ее Беверли.

– И снова навестим вас в следующем году, хорошо? – напомнил Мэгги Ричард. – Отметим вместе первый год вашей свадьбы и первый день рождения вашего сына. Но мы прежде обязательно позвоним вам, не правда ли, дорогая? – сказал он с улыбкой, обращаясь к жене.

Мэгги рассмеялась.

– А я обязательно пошлю вам подтверждение моего приглашения, – заверила она своих друзей. – Во всяком случае, вы должны знать, что вы желанные гости в любое время.

– Берегите себя и вашего чудесного малыша. – Беверли пожала на прощание Мэгги руку.

– Буду беречь. Спасибо за все, – ответила растроганная Мэгги.

– До свидания, Мэгги, – сказали хором Беверли и Ричард, еще раз обернувшись у двери.

Когда они ушли, Мэгги заметила, что Дилан остался стоять в ногах ее постели. Она надеялась, что теперь он подойдет ближе и уделит ей внимание, но он даже не шелохнулся.

– Когда завтра я должен заехать за вами? – спросил он.

– Доктор Уитни считает, что лучше после ленча, – смирившись, произнесла Мэгги.

– Часа в два? – предложил Дилан.

– Очень... хорошо, – как автомат ответила Мэгги. – Я позвоню, если будут изменения.

– Отлично. Увидимся завтра в два, – промолвил Дилан и вслед за четой Чейсонов покинул комнату.

Мэгги упала на подушку, кусая губы и сдерживая слезы. Она не должна плакать. Так случилось, что, когда она рожала, он был внимателен, заботлив и чуток. Сейчас же по непонятной причине он кажется чужим человеком.

Мэгги в сотый раз посмотрела на часы на стене. Почти половина третьего, а Дилана нет. Доктор Уитни уже подписал разрешение на выписку, попросив ее недели через две наведаться к нему с ребенком для проверочного осмотра.

Хотя в ней что-то еще побаливало, Мэгги мечтала поскорее оказаться дома. Она вымыла волосы под душем, надела широкие брюки и простую блузу.

Медсестра принесла ей сына покормить, а потом помогла переодеть малыша в его одежду, приготовленную Мэгги.

Где же Дилан? Не мог же он забыть, что должен забрать их из больницы?! Неужели Чейсоны почему-то задержались с отъездом?

Иной причины она не могла придумать.