– О, простите, милая, – извинилась Беверли, и обе неловко умолкли.

Ричард опустил на пол чемоданы.

– Мои поздравления, Мэгги. Когда же вы ждете прибавления? – Он тоже ласково обнял ее.

– Двадцать второго июня. – Мэгги почувствовала, как слезы щекочут глаза.

– Всего через три недели, – заметила Беверли. – «Фейрвиндз» будет открыт до этого времени?

Щеки Мэгги покрылись румянцем.

– Нет. Я писала вам об этом... – Она растерянно умолкла, увидев, как супруги обменялись недоуменными взглядами.

– Писали? – переспросила Беверли, нахмурившись. – Мы не получили вашего письма. По крайней мере... О, Ричард! Я же говорила тебе, что надо было позвонить Мэгги и предупредить о нашем приезде... – Беверли умолкла, совсем растерявшись.

– Не беспокойтесь, все будет в порядке, – успокоила их Мэгги.

– Извините, Мэгги. Бев права, мы должны были позвонить вам, – вмешался Ричард. – Дело в том, что последние три месяца мы жили в отеле, – пояснил он. – Во время урагана в феврале наш дом пострадал, и нам пришлось переехать, пока шел ремонт.

– Письмо могло затеряться в суматохе, – Беверли поспешила найти объяснение случившемуся.

– Я уже сказала, это не проблема, – повторила Мэгги с ласковой улыбкой. – Добро пожаловать, оставайтесь. Я даже приготовила ваши комнаты на всякий случай.

Из-за неожиданного появления Дилана в ее жизни все вылетело у Мэгги из головы.

– Вы уверены? – заботливо спросила Беверли. – Мы не хотели бы доставлять лишние заботы... до рождения ребенка.

– Да, уверена, – с улыбкой ответила Мэгги и обрадовалась, увидев облегчение на лицах своих нежданных гостей.

– Мы обещаем не шуметь и не отбивать чечетку, – с серьезным видом заверил ее Ричард.

Мэгги тихонько хихикнула.

– Тогда договорились. Я помещу вас в ваших же комнатах.

– Спасибо, Мэгги, – с радостной улыбкой посмотрела на нее Беверли.

– Я очень рада, что вы приехали. – Мэгги снова почувствовала комок в горле.

– Мы тоже рады видеть вас, дорогая.

Мэгги заметила блеснувшую слезинку в глазах старой женщины и почувствовала пожатие ее руки.

– Пойдем, дорогая. Мы проделали долгий путь и очень устали. – Ричард, взяв чемоданы, направился к лестнице.

– Спокойной ночи, Мэгги. Увидимся утром, – крикнула Беверли, поспешив за мужем.

Мэгги заперла входную дверь и вернулась в кухню. Ей было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что кухня пуста. Неужели Дилан ушел? Она тут же прогнала эту мысль.

Хотя звонок у двери прервал их разговор, Мэгги не сомневалась, что Дилан не захочет уйти, не получив ответа на свой вопрос; он непременно вернется к начатому разговору.

Мэгги до сих пор не придумала, каким будет ее ответ. То, что произошло с ними, посторонний человек мог бы назвать внезапной вспышкой страсти или случайной, ничего не значившей близостью.

Но для нее ночь в объятиях Дилана казалась прекрасным сном, ставшим явью. Пять лет назад с первого взгляда на Дилана, приехавшего на свадьбу тетушки, она влюбилась в него, даже не питая надежды на ответное чувство.

И хотя все получилось совсем не так, как ей представлялось, она ни о чем не жалеет.

Когда Мэгги сообщила Ричарду и Беверли, что она не замужем, в глазах Беверли мелькнуло любопытство, и Мэгги уже ждала от пожилых супругов слов неодобрения. Но они встретили эту новость спокойно, не задали ни единого вопроса. Беверли была слишком воспитанной, чтобы расспрашивать об отце ребенка.

Несколько месяцев назад беременность уже нельзя было скрыть и кое-кто в Грейс-Харборе с откровенным презрением посматривал на Мэгги, кто-то сокрушался и качал головой, встречаясь с ней на улице, кто-то переходил на другую сторону, чтобы избежать встречи.

Мэгги лишь тихо посмеивалась, не обращая внимания на косые взгляды и пересуды.

– Они ушли? – Голос Дилана вернул ее к действительности. Повернувшись, она увидела его у двери, ведущей во двор, с сумкой в руках.

– Нет, они остались, – ответила Мэгги.

– Я думал, вы решили закрыть пансионат?

– Не совсем так. Чейсоны – мои постоянные клиенты, одни из первых. Я не могла им отказать.

– Вот и я подумываю, не остаться ли мне тоже здесь. На какое-то время. Это создаст проблему?

– Никакой проблемы. – Мэгги показалось, что сейчас у нее выпрыгнет сердце, но она и виду не подала. – К тому же половина пансионата принадлежит вам, вы разве забыли об этом? – резче, чем хотелось, заметила она.

– Нет, не забыл, – таким же тоном ответил ей Дилан. – Просто я еще не привык к этой мысли, – пояснил он. – Сегодня был насыщенный событиями день, и я устал. Может, вы мне покажете, как пройти в какую-нибудь комнату?

Мэгги подавила вздох, сердясь на свою резкость. Он прав: сегодня выдался знаменательный день.

– Извините, – пробормотала она. – Пройдемте-ка вот в эту сторону.

Дилан последовал за Мэгги из кухни. Пару минут назад он снова вышел к гаражу и понял, что действительно когда-то бывал здесь, но в самом доме ему все казалось незнакомым.

Идя впереди него, Мэгги заглянула в комнату налево. Дилан тоже бросил взгляд в открытую дверь и остановился: на него глядели слоны, полосатые зебры, золотогривые львы, висевшие на стенах. На лиане под потолком, как раз над столом для пеленания, висела пара мартышек и столько же антилоп и жирафов.

У одной из стен стояла картонная коробка, а рядом небольшой, окрашенный белой краской стол. В центре комнаты на круглом плетеном коврике он увидел старое кресло-качалку.

– Вот это да! – невольно воскликнул Дилан и шагнул через порог.

Шедшая впереди Мэгги обернулась и успела заметить, как Дилан исчезает в детской. Она тут же вернулась.

– Вы сами украсили эту комнату? – спросил он.

– Да. – Детская сразу показалась ей маленькой и тесной из-за присутствия в ней высокого широкоплечего мужчины.

– Отличная работа, – похвалил он вполне искренно.

– Спасибо, – ответила Мэгги, стараясь не придавать значения тому, что от его слов у нее по телу разлилась приятная теплота.

– А это кроватка? – указал он на коробку у стены.

– Да. Ее еще надо собрать.

– В вашем положении нельзя заниматься тяжелой работой. Я с удовольствием сделаю это.

Мэгги, встретив его взгляд, почувствовала себя тронутой.

– Благодарю, – быстро произнесла она.

– Вы не ответили на мой вопрос, – сказал Дилан, и тон его тут же переменился.

– Какой вопрос? – у Мэгги от волнения сел голос. Зачем он спрашивает и к чему все это приведет?

– О наших отношениях. Когда мы познакомились? Как долго мы были любовниками?

Мэгги ощутила, как бешено заколотилось сердце, но, набравшись храбрости, прямо посмотрела в его серые, сверлившие ее глаза.

Чувствуя волнение матери, ребенок повел себя беспокойно, мешая ей и усугубляя и без того огромное напряжение. «Только бы не проявить слабость и не сбежать, чтобы запереться в своей комнате», – думала она.

Какое-то мгновение Мэгги попыталась наспех сочинить романтическую историю о том, как они безумно влюбились друг в друга с первого же взгляда в день свадьбы ее отца и тетушки Дилана.

Это было в какой-то степени правдой, если речь шла о ней, но о чувствах Дилана она ничего не знала.

– Мы... я... – Мэгги умолкла и отступила назад, отведя в сторону взгляд. С трудом перевела дыхание и постаралась не обращать внимания на то, что сердце готово выскочить из груди. – Мы встретились... – Ей стало трудно дышать.

Может, прямо сказать ему, что никаких отношений между ними не было? Надо ли ему говорить о том, что любовниками они стали всего на одну ночь, что это было восемь месяцев назад, когда они оба горько оплакивали гибель родных и ощущали себя одинокими, покинутыми и несчастными?

– Простите, но мне нехорошо, – наконец нашлась Мэгги. Она и вправду почувствовала, что близка к обмороку. – Вы не возражаете, если мы поговорим об этом в другой раз? – Слабый голос подтверждал ее состояние.