Снегопад кончился, и сквозь рваные облака проглядывало несколько звездочек. Сухой холодный воздух бодрил. Нетронутый снег сверкал сверхъестественной белизной. Джейд прошла мимо своей утонувшей в сугробе машины и направилась вдоль стены к дальнему концу дома.

Повернув за угол, она остановилась, задохнувшись от неожиданно налетевшего ветра, бросившего ей в лицо пригоршню колючего снега. На глаза тут же навернулись слезы. Снег закружился вокруг нее, падая на волосы и ресницы. Подняв воротник, она заправила за него волосы, застегнула верхнюю пуговицу дубленки и засунула озябшие руки в карманы. Становилось все холоднее, и падающие белые хлопья уже снова устилали толстым ковром недавно расчищенные Эваном дорожки.

Осторожно ступая, Джейд прошла вдоль стены, завернула за следующий угол и остановилась у лестницы, ведущей на террасу. Здесь не было ветра, и она постояла несколько минут, глядя на озеро. Тишина успокаивала. Глубоко вдохнув чистый ледяной воздух, Джейд поежилась, глядя на этот поистине арктический пейзаж. Пронизывающий ветер добрался до нее и здесь, и она глубже спрятала голову в воротник, жалея, что не захватила с собой шапку.

За ужином Эван сказал, что буран должен прекратиться к полудню завтрашнего дня. Возможно, после обеда до них доберутся машины, расчищающие дороги. Взгляд Джейд скользил по скованному льдом озеру. Ей всегда казалось, что в Райском озере есть что-то необыкновенное, какое-то волшебство… И она поняла, что радуется своему приезду сюда.

Вздохнув, Джейд повернулась и начала подниматься по лестнице на террасу. Ступени обледенели, она заскользила и, не успев вытащить руки из карманов, чтобы ухватиться за перила, потеряла равновесие и покатилась вниз…

Эван подошел к бару и налил себе коньяку. С рюмкой в руке он приблизился к огромному окну, выходящему на озеро, и остановился, глядя на роскошный белый пейзаж, который всегда действовал на него умиротворяюще.

Но не сегодня! Потому что он ни на шаг не продвинулся к решению стоящей перед ним проблемы. А время идет! От одной мысли, что он может потерять Мэтью, в нем вспыхивала бессильная ярость. За этот год мальчик стал слишком важной частью его жизни.

Решение сестры Нины и ее мужа оспорить его право на опекунство свалилось как снег на голову. Подоплека этой активности стала очевидной очень скоро. И связана она была не с заботой о судьбе мальчика, а с тем, что Мэтью в один прекрасный день получит довольно приличный капитал, оставленный ему родителями. Алекс и Барбара слишком хорошо знали, что делать. Тернерам удалось, нажав на нужные рычаги, убедить суд в необходимости провести разбирательство этого дела. Эван тут же позвонил в Сан-Франциско своему адвокату, а также давней хорошей приятельнице Келли и попросил помочь. Келли сделала все возможное, но добиться отмены слушания ей не удалось.

Судья запросто может решить это дело в пользу корыстной парочки, и просто отмахнуться от подобной опасности нельзя. Мысль о возможности потерять Мэтью буквально изводила его своей абсурдностью. Что за люди! Хотят использовать ребенка в своих целях! Эван даже почувствовал горечь во рту и, чтобы избавиться от этого привкуса, сделал хороший глоток коньяка.

Глубокую тишину, окружавшую дом, нарушили какой-то глухой звук и приглушенный крик. Эван, недоумевая, нахмурился. Это не посторонний. Мэтью уже в постели. Может быть, Джейд? Она что, выходила из дома?! Эван бросился к стеклянной двери, ведущей на террасу. Его встретил порыв ледяного ветра, мгновенно перехватило дыхание, но он не обратил на это внимания.

Джейд лежала у подножия лестницы, как безжизненная тряпичная кукла.

Он скатился по обледеневшим ступеням вниз. Яркие волосы Джейд рассыпаны по снегу, в лице — ни кровинки! С бьющимся сердцем Эван прикоснулся пальцами к ее горлу, и сразу волна облегчения затопила его, когда он почувствовал ровное биение пульса, — она жива! Джейд застонала и попыталась поднять голову.

— Лежи спокойно, — скомандовал Эван. Быстро пробежав руками по ее телу, он удостоверился, что все кости целы, только на затылке небольшая шишка. Нежно, почти благоговейно откинул ей волосы со лба, вгляделся в бледное лицо. Давно позабытое желание успокаивать и защищать ее всколыхнулось где-то глубоко внутри.

Веки ее приоткрылись, и он увидел боль и смущение в глубине зеленых глаз.

— Давай-ка пойдем в дом. — Одну руку Эван просунул под воротник ее дубленки, другую — под колени и, напрягшись, мягко поднял Джейд со снежного ковра.

Протестующий стон, полный боли, тут же прервался, как только ее голова уткнулась ему в плечо. Крепче прижав девушку к себе, Эван осторожно поднялся по обледеневшим ступеням террасы. Джейд показалась ему легкой, как перышко. Пройдя через гостиную, он внес ее в комнату для гостей, где спал сам.

С невероятной осторожностью Эван опустил девушку на кровать, быстрым движением снял с нее тяжелую дубленку. Принимаясь за сапоги, раздраженно скрипнул зубами, увидев, что уж они-то вовсе не предназначались для снежных сугробов и скользких обледенелых лестниц.

— Что случилось? — пробормотала Джейд, не открывая глаз.

— Ты упала, — ответил Эван. — Джинсы промокли, я их сниму, — предупредил он. Со сноровкой человека, которому не раз приходилось снимать одежду со спящего ребенка, Эван расстегнул ее джинсы и спустил их с бедер, стараясь не задерживаться взглядом на кружевном треугольнике черных трусиков, показавшихся из-под грубой джинсовой ткани.

— Голова… очень больно…

— Неудивительно, — грубовато ответил Эван. — А теперь я сниму свитер.

Когда он освободил ее руки, она снова застонала. Глаза открылись, но лишь на секунду. Накрывая ее пуховым одеялом, он, сжав зубы, выругался про себя: ее почти обнаженное тело было таким соблазнительным, таким знакомым и таким… недоступным.

Бросив ее свитер на стул, где уже висели джинсы, Эван вгляделся в бледное личико, стараясь спокойно оценить ситуацию. Итак, Джейд оступилась на скользких ступенях и, падая, ударилась головой. Теперь все зависит от того, как сильно она ушиблась и нет ли у нее сотрясения мозга. Плохо, что телефон не работает, а дороги занесены снегом, и они лишены какой-либо возможности добраться до врача.

Эван присел на край кровати и, наклонившись, дотронулся губами до ее уха. Он звал мягко, но твердо:

— Джейд… Джейд… Дорогая моя, проснись!

— Ммм… — отреагировала она, но глаза по-прежнему были закрыты.

Эван снова наклонился к ней.

— Ну давай, Джейд, милая, открой глаза, — уговаривал он.

На этот раз глаза ее открылись, но взгляд был очень странным.

— Эван, ты вернулся, — прошептала она, и на губах появилась знакомая теплая улыбка.

Она вытащила руку из-под одеяла и прикоснулась к его щеке. От этого нежного прикосновения он вдруг испытал острое желание, заставившее напрячься мышцы, — такого с ним не было уже давно. Эван быстро накрыл ее руку своей и, удерживая ее на своей щеке, позволил себе на один невероятный момент погрузиться в сладостное чувство, прижавшись губами к бьющейся жилке на тонком запястье, и тут же ощутил слабую ответную дрожь.

— Как ты? — спросил Эван, нежно сжимая ее руку в ладонях.

Джейд широко открыла глаза.

— Голова болит, — ответила она с легкой гримасой. — Я много выпила за ужином? — Ее веки снова сомкнулись. — Поцелуй меня, Эван, — нежно попросила она. — Будь моим прекрасным принцем и разбуди меня поцелуем…

Эти слова были произнесены таким соблазнительным шепотом, что ему пришлось собрать всю свою волю, чтобы не откликнуться на сонную просьбу и не смять эти зовущие губы жадным поцелуем. Переведя дыхание, он с трудом улыбнулся.

— Позже, — сказал он, но Джейд уже не слышала его, погрузившись в сон.

Джейд ощущает себя в другом времени и в другом месте! Как долго это может продлиться? Слава Богу, что она узнала его, да и зрачки, кажется, нормальные…