Мэк ни на секунду не выпускал руку Тедди. Он чувствовал, как она напряжена, и в который раз задавался вопросом, в чем причина ее панической боязни обнаружить себя. В том, что ее гнетет именно страх перед необходимостью проставить свое имя в больничном формуляре, а потом подписать счет на оплату консультации и, возможно, лечения и тем самым дать ниточку любому, кто вздумал бы искать Тедди Логан, он — хотя и бывший, но все равно полицейский Мэк Карлино — не сомневался.

— Зря мы сюда приехали, — сказала Тедди. — Я совершенно здорова. У меня даже голова не болит.

— Тедди…

— К тому же я забыла в машине сумку, а в ней бумажник со всеми документами. — И она, выдернув руку из ладони Мэка, решительно направилась к выходу.

Тедди не сделала и десятка шагов, как колени ее подогнулись, будто у тряпичной куклы, и она стала оседать на пол. Мэк и невесть откуда появившийся доктор Уортон, весьма проворный и с отличной для своих лет реакцией старикан, подоспели к ней почти одновременно. Карлино, впрочем, оказался чуть быстрее и подхватил Тедди в надежное кольцо рук. Приникшее к нему тело женщины разожгло в нем мгновенный огонь желания, а когда она, очнувшись и ища опоры, чтобы выпрямиться, положила ладони ему на грудь, он мысленно порадовался, что они не одни в комнате…

— Кажется, я напрасно храбрилась, — смущенно прошептала она, неотрывно глядя ему в глаза, и Мэку захотелось, чтобы она никогда не отводила взгляд…

— Ну-с, какие проблемы у леди? — Доктор Уортон уже водрузил на нос огромные бифокальные очки.

— Она попала в аварию прошлой ночью, — начал было объяснять Мэк.

— Так это подопечная нашего Слая! Он говорил мне о вас, — доктор ласково похлопал Тедди по плечу.

— Вот, решили вам показаться: мало ли что… — договорил Мэк.

— Похвально. Осторожность никогда не повредит, — кивнул Уортон.

— Только видите ли, в чем дело, — неуверенно начал Мэк, — мы впопыхах не захватили документы, а без страховки…

— Не станем же мы разводить бюрократию, — прервал его доктор. — Я вижу, у вас ушиб головы, дорогуша.

Тедди согласно кивнула.

— Но я уверена, что это пустяк, — торопливо добавила она.

— Очень может быть, но я все-таки хотел бы вас осмотреть. Снимите пальто и идемте со мной, — скомандовал старик.

Тедди почти с облегчением подчинилась приказу. Она больше не собирается падать в обморок. И не намерена больше оказываться в объятиях этого типа! Всякий раз, как он рядом, с ней творится нечто невообразимое. А как он смотрит! Будто вот-вот поцелует. И самое ужасное — ей безумно этого хочется, а такого с ней никогда не бывало…

— Что ж, пожалуй, и впрямь ничего серьезного. — Доктор Уортон закончил осмотр. — Если головокружения повторятся, — обратился он к стоявшему в дверях Мэку, — советую съездить в Крейг и пройти обследование. А так — регулярно меняйте повязку, и скоро ранка заживет. Самое большее, что вам грозит, — останется небольшой шрам, мисс…

— Макаллистер, — выпалила Тедди и метнула быстрый взгляд на Мэка, чтобы проверить, как он среагирует на эту ложь. Он будто и не слышал. — Тедди Макаллистер, — уже увереннее повторила она.

— Слай говорил, вы у нас недавно. Планируете пожить в Бердси? — Старику явно хотелось побеседовать подольше.

— Ах нет, боюсь, что пробуду здесь недолго. — И Тедди опять тревожно взглянула на Мэка, который и в этот раз остался невозмутим.

— Но пока вы, как я понял, работаете у Слая? Непременно к нему забегу. Люблю, знаете ли, иногда пропустить рюмочку. — Уортон заговорщицки подмигнул.

— Тогда угощение за мой счет. — Тедди была искренне благодарна добряку доктору.

— Надеюсь, за вами есть кому присмотреть? — Вопрос был адресован скорее Мэку. — При травмах головы я рекомендую пациентам не оставаться одним, хотя бы день-два. На всякий случай.

— Не волнуйтесь, док, — Мэк опередил Тедди с ответом. — Она в хороших руках. — Ее протестующий возглас он пропустил мимо ушей.

— Вижу-вижу. — Доктор добродушно рассмеялся. — Ну, а вы, дорогуша, поосторожнее на поворотах, обещаете?

— Есть, сэр! — шутливо отрапортовала Тедди.

Всю дорогу от больницы до машины она не проронила ни слова и ни разу не взглянула на Мэка и, только усевшись рядом с ним на переднее сиденье, нарушила затянувшееся молчание.

— Вам не следовало делать это, Мэк, — сказала она, натягивая перчатки.

— Что «это»?

— Обещать доктору присматривать за мной.

— Но именно так я и сделаю.

— Нет, не сделаете.

— Вы ведь слышали, что он сказал. Кто-нибудь должен…

—  «Кто-нибудь»— не обязательно вы. Я могу переночевать у Слая… или у Марианны, она моя подруга.

По тому, как сузились его глаза и как затвердела линия рта, Тедди поняла, что он ее раскусил: ни к кому она не поедет.

— И все-таки я останусь. Так будет лучше. — Сказано тоном, не допускающим возражений.

— Будь по-вашему, — кротко согласилась она, хотя все в ней кипело от возмущения и… смятения. Попробуй разобраться в своих чувствах! Ее сводили с ума его крепкие и бережные руки, она таяла под проникновенным взглядом черных глаз, а голос — о Боже, этот голос! — поднимал в ней целую бурю эмоций, пребывавших доселе в зимней спячке.

Да, ей предстоят не самые легкие дни!

Мэк помешал томатный соус, и вокруг распространилась новая волна аппетитного аромата. Он обещал накормить Тедди настоящим итальянским обедом и намерен был сдержать слово. По дороге домой они заехали в лавку, и Мэк купил нужные продукты. Теперь он колдовал у плиты, заклиная всех известных ему святых, чтобы они помогли ему и чтобы обед был хоть вполовину так же вкусен, как идущий от кастрюль запах.

Убавив огонь, Мэк выглянул в окно. Накинув поверх пальто шаль, однако с непокрытой головой, Тедди стояла на берегу замерзшего пруда. И стояла там уже очень долго — так долго, что Мэку хотелось выйти и увести ее в тепло дома, но… он понимал, что Тедди нужно побыть одной и мешать ей нельзя. Это понимал даже Боуги, не решавшийся приблизиться и терпеливо ждавший хозяйку в некотором отдалении.

Что не дает ей покоя? Воспоминания о Денвере? Или думы об Алане?

Сомертон назвал их ссору пустячной, обычной размолвкой влюбленных, но что-то подсказывало Мэку, что все не так просто. За спешным, похожим на бегство отъездом Тедди из родного города стоит нечто большее, чем заурядный «взбрык» невесты перед свадьбой. Мэк не пробыл с Тедди и суток, однако успел понять, что она — волевая натура и никогда не сдается без боя; следовательно, все, что лепетал Алан насчет неприспособленности «малышки Тедди» к самостоятельной жизни, — полная чушь. Вообще-то Мэк невзлюбил этого типа с самого начала. Его раздражало в нем все: и тщательно отутюженный костюм, и наманикюренные ногти, но более всего — та злобная агрессивность, с какой «безупречный джентльмен» отверг предложение Мэка просто подождать, пока беглянка натешится самостоятельностью и сама надумает вернуться.

А уж когда Мэк поинтересовался, сохранена ли помолвка, Алан прямо-таки взвился и принялся орать, что, сколько бы они ни ссорились, помолвка никогда не будет расторгнута…

Словом, от встречи с клиентом остался премерзкий осадок, и Мэк, будь на то его воля, ни за что бы не взялся за сомнительное дело, но… сыскному агентству позарез нужны были деньги, и он не устоял перед солидной суммой.

Мэк подошел к телефону и, поднося к уху трубку, подумал, что давным-давно следовало позвонить Блейку Теннисону и проверить, нет ли чего в полицейской картотеке на Алана Сомертона…

Тедди смотрела на ледяную гладь пруда, следила, как сыплет из тусклых и низких облаков крупный снег, и слушала тишину, и наслаждалась покоем, и думала, что уже очень давно ей не было так спокойно… Она машинально проверила, есть ли на пальце кольцо, и вспомнила, что оставила его на ночном столике. Когда-то она радовалась ему — когда полагала, что Алан ее любит, но сейчас даже эта любовь не казалась столь бесспорной и очевидной, какой была до… их ссоры? Нет, все началось гораздо раньше — с регулярных задержек Алана в офисе среди недели и с его работы по выходным, когда их отношения мало-помалу стали всего лишь частью его приверженности «Логан Паблишинг». И чем больше росла эта приверженность, тем дальше она разводила их с Аланом, а чем глубже становилась эта пропасть, тем нелепее смотрелось кольцо на пальце; и вот теперь, когда Тедди наконец сняла его, не было на свете той силы, которая заставила бы ее надеть кольцо снова.