Новость о разводе была неожиданностью. Решила сменить обстановку, забыть душевные терзания? Джо подумал, что некоторые вещи забыть нельзя. Или простить.

Автомобиль почти уперся ему в бампер, и он почувствовал, что улыбается: «Нетерпеливая Дарси!» Почему-то ему всегда нравился в ней этот напор.

Он еще раз взглянул в зеркало. Красивая женщина! Великолепно изогнутые брови, решительный подбородок, изящная линия рта. Светлые волосы, ровно подстриженные на уровне плеч. Если то, что о ней рассказывали на ранчо, правда, эта стрижечка стоила ей целое состояние.

Конечно, она изменилась с их последней встречи, тогда она деньги в грош не ставила; поначалу он не верил в историю о ее невероятной жизни в Чикаго. Вернее — не хотел верить. От этих историй он еще больше чувствовал себя дураком — надеялся, что они будут вместе: Дарси Беккет, его жена, хозяйка его ранчо… Наивный дурак. Но он давно уже пришел в себя.

Джо щелкнул языком. Модная машина, модная прическа. Если верить ее деду, Дарси жила не как простые люди — шампанское пила как воду.

В рамке зеркала Дарси выглядела как на картинке. На какое-то мгновение Джо вдруг увидел ее такой, какой она была раньше: волосы гораздо светлее и длиннее, джинсы и футболка… Сейчас на ней была шикарная модная одежда.

И только лицо осталось прежним; он понял это, когда подошел к ней близко.

Это лицо… сколько раз видел его Джо в своих снах! На секунду он даже потерял дар речи при виде этих выступающих скул и упрямого подбородка, который он так любил целовать. Кожа была гладкой, как тогда. В памяти он даже мог протянуть руку и прикоснуться к ней. В памяти…

Она приезжала на ранчо каждое лето, но в первый раз он увидел ее, когда ей исполнилось пятнадцать. Ему уже было семнадцать, он чувствовал себя взрослым и не обратил внимания на этого ребенка. Но в шестнадцать она уже не выглядела по-детски. А к семнадцати годам Дарси стала такой красавицей, что Джо уже не мог спокойно смотреть на нее.

К счастью или к несчастью — он так и не решил, — Дарси тоже оказалась к нему неравнодушна. Все лето они искоса следили друг за другом днем, когда вокруг были люди, а под покровом ночи их тянуло друг к друг как магнитом. Они разговаривали, мечтали, думали о будущей совместной жизни… и в конечном счете занимались медленной, сладкой, невероятной любовью. Пока не попались.

Она уехала и не вернулась. Он никогда не забывал ее, никогда не переставал сравнивать с другими женщинами. Долго был один. Но постепенно сияющий ореол того летнего романа поблек, и, когда он встретил Мору Кинни, которая всегда была рядом и любила его, он не стал сопротивляться.

Потом Мора сообщила ему, что беременна, и он поступил по чести и женился на ней. А почему нет? Может, он еще и думал о Дарси; но она вышла замуж за какого-то важного человека с Востока и собиралась прожить с ним долго и счастливо.

Джо глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь ослабить напряжение в плечах и шее. Он еще помнил долгие месяцы тоски в ожидании ее возвращения, когда он так и не осмелился спросить Кена о ней. Сейчас-то он понимал, что должен был сделать это в любом случае. Но Бог мой, как он боялся властного Р. Кеннета Беккета! И так и не нашел силы рассказать кому-либо о своих чувствах к внучке такого большого человека. Дьявол! Ему еще повезло, что не прогнали с работы: в те дни нелегко было найти приличное место с хорошим заработком, и он не мог рисковать. Джо скрыл свои чувства. В конце концов, он был молод и уверен, что его пылкое увлечение Дарси пройдет. Так оно и вышло, в некотором смысле, когда он написал ей и не получил ответа. Он даже написал во второй раз, на случай, если первое письмо затерялось. А потом и в третий. А потом сдался. И вообще, рыться в поисках адреса в записной книжке старика Кеннета без его ведома было более чем небезопасно.

Джо перевел дыхание. В конце концов он начал жить с другой женщиной и со своим ребенком. Он никогда не был особенно влюблен в Мору, но она была хорошим другом, и ее смерть после короткой болезни два года назад стала для него ударом.

Справа возник дом старого Ватсона, в сущности развалины. Почти дом. Скоро должно было появиться и ранчо «Н. Л.». Он ежедневно ездил этой дорогой, но сегодня все было по-другому: на ранчо он выйдет из машины и окажется лицом к лицу с Дарси Беккет.

Как долго он ждал этого дня! Последние восемь месяцев его преследовала Розанна Кинни, сестра Моры, чтобы заполучить к себе на ранчо в Оклахоме в качестве управляющего.

Он не хотел ехать, но Розанна оплатила львиную долю больничных счетов Моры, и Джо чувствовал себя в долгу перед ней. Если бы Мора раньше сказала, что заняла деньги, когда еще не было поздно… Черт, если бы она сказала, что это необходимо, он сделал бы что-нибудь, достал бы денег. Но она не сказала, и он ничего не знал до завершения похорон.

И теперь Розанна хочет, чтобы он отработал двадцать тысяч долларов. Кроме того, она подчеркнула, что Рики и Джо нужен дом, а не просто место для жилья и работы. Джо сказал, что приедет, когда его больной наниматель больше не будет в нем нуждаться. Что ж, Кеннет Беккет больше в нем не нуждался, как, впрочем, ни в ком другом.

Джо разработал пятилетний план — надо было выплатить долг невестке и еще отложить денег: он хотел обзавестись собственным ранчо в Вайоминге. Он уже присмотрел, место — обширные неразработанные земли, пойдут недорого. С тем, что он уже накопил здесь и что соберет в следующие пять лет в Оклахоме, он будет прочно стоять на ногах. Это внушало оптимизм. Получалось, что Дарси может только помешать.

Он бросил взгляд на нее и вдруг понял, что, чем скорее уберется отсюда, тем лучше. Опять влюбиться в Дарси Беккет — этой ошибки глупый ковбой второй раз себе не позволит.

Не отставая от пикапа, Дарси завернула за угол. Так, значит, Джо все еще работает на ранчо. Она и мечтать об этом не могла! Годами ее мучило чувство вины, что его, скорее всего, уволили. Оказывается, нет… В мыслях она видела Джо моложе, стройнее, с немного детским лицом… но таким же убийственно красивым, как и сейчас.

Дед тогда просто рассвирепел. Он тут же отправил Дарси домой, хотя было всего начало августа. Она решила, что Джо тоже пошел своей дорогой, особенно когда на ее письма не пришло ответа. Однако с Джо, похоже, все обстояло иначе. Мир Р. Кеннета Беккета был миром мужчины. Всегда. Она так и видела эту картину: Джо погрозили пальцем и подмигнули.

Дарси свернула на подъездную дорогу, и перед ней открылось ранчо. У нее сжалось сердце: бескрайние акры островерхих холмов, оберегающих любимый дом в долине, словно в колыбели, табуны лошадей всех мастей. Это место никогда не походило на ранчо. Дом был построен поселенцем-швейцарцем почти столетие назад, и особняк в старом европейском стиле всегда казался Дарси декорацией к сказке.

Дом был большой, с острыми коньками на крыше и бросающими густую тень карнизами. Толстые лозы змеились по фасаду, опутывая его, как паук сетью. Железные диагонали рам разбивали окна из свинцового стекла со скошенными краями, превращая их в бриллианты. Подоконники, однако, были все в чешуе облупившейся краски, два окна в дальнем углу разбиты, а за несколькими другими хорошо видны доски.

Что случилось? Дедушка всегда гордился своим домом и держал его в идеальном порядке.

Дарси чувствовала, как комок подступает к горлу. Если бы она знала, что он болен, что дом разваливается… Она бы написала, попыталась бы еще раз! Другое дело, что он вряд ли бы ответил. Даже если бы знал, что времени для примирения почти не осталось. Упрямства деду было не занимать.

Она вцепилась в руль. Злиться на него, конечно, удобнее, чем тосковать, только прошлого все равно не исправишь.

Она поставила машину рядом с пикапом и устало выбралась, украдкой наблюдая за Джо. Тот приподнял бровь:

— Готова? — и сделал жест в сторону дома.

— Да, готова.

— Что-то не похоже — выглядишь так, будто ты плакала.