— Tu es ma [19] , — стонет он мне в рот.

Я поднимаю руку и запускаю пальцы в его волосы на затылке, наматываю пряди на ладонь. Тяну их назад и наблюдаю, как он закрывает глаза, а его шея красиво выгибается.

Кадык Пьера дергается, когда он пытается сглотнуть. Я покрываю поцелуями щетину на подбородке, а затем перехожу к великолепному выступу на его горле.

— Tu es ma, — снова бормочет он, пальцами запутываясь в моих волосах, притягивая к своей шее.

— Пьер, — стону я и целую его, скольжу языком по грубой поверхности.

Глубокий гортанный стон вырывается из его груди, я чувствую силу этой вибрации у своей груди.

Мы окружены прекрасным страстным огнем, пламя которого не поддается контролю. Наши тела изголодались друг по другу. Наша страсть обострена диким плотским желанием.

Я чувствую его возбуждение, когда он толкается своими бедрами, прижимает меня к стене, обездвиживает меня. Черт побери, он овладевает мной.

— Да, — выдыхаю я, и наши губы снова сливаются в поцелуе.

Пьер одерживает верх. Я теряю контроль.

— Не дергайся, черт возьми, — снова приказывает он, опускаясь на колени передо мной.

Он расстегивает мои джинсы, отодвигает трусики в сторону и запускает свои длинные, талантливые пальцы в меня.

О, черт!

Нет, нет, нет. Я не готова к этому. Я не готова быть с другим мужчиной. Пока нет.

— Остановись, — говорю я, а он в это время кусает меня за живот. Но он сразу же делает как ему велено.

— Je suis désolé[20]. Я не планировал, чтобы мы заходили так далеко, — Пьер поднимается с пола и делает шаг назад, проводит руками по лицу, а затем по волосам.

— Это... — Эм, что, черт возьми, я могу сказать? Я расправляю рубашку и застегиваю джинсы, отходя от сумасшествия на кухне. — Я... я не... — Я смотрю куда угодно, только не на Пьера.

— Я должен принести свои извинения еще раз. Мне очень стыдно за свои действия.

— Мне уйти? — спрашиваю я, не совсем понимая, что происходит.

— Пожалуйста, останься. Мне нравится твоя компания, но, возможно, будет лучше, если мы не будем больше так давить друг на друга.

Ауч. Серьезно? Отшита.

— Конечно, — говорю я, совсем смущенная. Мой голос обнажает мои чувства, и уверена, он понимает, что я чувствую себя отвергнутой.

— Mon chéri, все это не потому, что я не хочу тебя. А потому, что я жажду тебя так же сильно, как эти сладкие ягоды, которые я вымачивал весь день. Я не смогу остановиться, когда мои губы прикоснутся к твоей сладкой коже.

— Я думала, что ты не хочешь этого.

Он смеется от души, запрокинув голову назад.

— Non, я предвкушаю тот момент, когда смогу насытиться тобой. Поверь мне, я с нетерпением жду того времени, когда окажусь внутри тебя, — он облизывает пальцы и стонет от моего вкуса.

Хлоп. О, да, это был мой второй яичник.

— Привет, — говорю я, прислоняясь к кухонной столешнице в ресторане. Скоро открытие, и Пьер подготавливает и удобно расставляет все необходимое для сегодняшнего вечера.

— Я очень занят, Холли. Разве что ты хочешь поцеловать меня, тогда у меня уйма свободного времени.

Он не поднимает голову, чтобы посмотреть на меня, но я замечаю его дерзкую улыбку.

— Нет, я не собираюсь целовать тебя. Но ты не ответил на вопрос, который я задала у тебя во вторник.

— И что это был за вопрос?

— Как давно ты живешь в Австралии?

— Я переехал сюда, когда мне было двадцать два. А стал гражданином в двадцать три.

— Ты сказал мне, когда приехал сюда, но я хотела бы знать, сколько тебе лет.

— А на сколько лет я выгляжу? — он поворачивает голову, поигрывает бровями, а потом обратно смотрит на то, что готовит.

— О, я бы сказала, что тебе около пятидесяти, ну максимум пятьдесят пять, — дразню я. Думаю, ему под сорок.

— Невыносимая, — бормочет он сквозь смех. — В следующем мае я буду отмечать свой сорок второй день рождения.

— Хах, и ты живешь здесь с двадцати двух. Получается двадцать лет.

— Oui, а что? Ты планируешь меня депортировать? Потому что уже слишком поздно это делать.

— Только если ты меня разозлишь, — говорю я ему, поворачиваюсь и покидаю его кухню.

— Ты не поцеловала меня, Холли, — игриво окликает он меня. Мне нравится, когда он такой — беззаботный и веселый.

— Я и не говорила, что собираюсь это делать, — отвечаю я, выхожу и иду к бару, чтобы проверить запасы и быть готовой к сегодняшнему вечеру.

Когда я проверяю алкоголь на верхних полках, Ангус заходит за стойку. Он стоит, расставив ноги на ширине плеч и со скрещенными руками на груди. Чувствую, что он поглядывает на меня с ухмылкой, и это меня пугает.

— Я могу чем-нибудь помочь, Ангус? — спрашиваю я, ощущая его обжигающий взгляд.

Отвратительно.

— Да, я бы хотел поговорить с тобой в моем кабинете, пожалуйста.

— Конечно, дай мне пару минут закончить здесь, и я найду тебя.

— Я буду ждать.

Что это с ним? У парня серьезные проблемы. Не то чтобы он плохо выглядел. Он нормальный. Примерно моего роста — а это около метра семидесяти пяти, широкоплечий, с коротко подстриженными волосами, довольно красивым точеным подбородком и темно-карими глазами. И обычно я бы сказала, что он хороший парень, с которым можно выйти прогуляться.

Но его взгляд не жаркий и соблазнительный. Когда он говорит, мой мозг не отключается, а сердце не выпрыгивает из груди. Мурашки не пробегают по моему телу; его слова не волнуют меня.

— Холли, — я слышу изящный, романтичный французский акцент, и замечаю, что Пьеру удается провернуть все эти штучки с моей головой и телом.

— Да, Пьер.

Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него, и замечаю, что он и Ангус стоят в немом противостоянии. Двое мужчин будто на дуэли и готовы сражаться. Хотя только один из них завладел моим вниманием и интересом.

— Ты нужна мне на кухне.

— У меня встреча с Ангусом, так что тебе придется подождать, — говорю я, одновременно заканчивая свою инвентаризацию алкоголя.

Пьер ворчит, глядя на Ангуса, затем поворачивается, чтобы уйти, но прежде громко говорит:

— Imbécile.

— Он заноза в заднице, но чертовски отличный шеф, — говорит Ангус, пожимая плечами. — Ты готова?

— Показывай дорогу, босс, — я стараюсь оставаться веселой.

Я переживаю из-за своих отношений с Пьером в ресторане во время рабочего дня, особенно из-за мнения Ангуса и коллег. Мне нужно поговорить с ним об этом.

Ангус идет в свой кабинет и ждет, пока я зайду, а затем закрывает за мной дверь.

Он садится за стол, а я в кресло напротив него.

— У меня не было возможности нормально поговорить с тобой после инцидента. Как ты справляешься? — спрашивает он, переплетает свои пальцы.

— Я в порядке, возвращаюсь к нормальной жизни. Полиция позвонила мне и сообщила дату суда. Они хотят, чтобы мы с Пьером явились для дачи показаний.

— Хорошо, хорошо, хорошо.

Тон его голоса говорит мне, что он хочет сказать что-то еще, но, возможно, не знает, как это сделать.

— Это все, Ангус?

— Нет, не совсем.

Я устраиваюсь поудобнее в кресле и скрещиваю ноги.

— Ты меня увольняешь? — я хмурюсь и готова послать его к чертям.

— О боже, нет! Ты единственная, кто может управлять Пьером.

— Тогда в чем вопрос?

Ха! Управлять Пьером. Никто его не контролирует. Он эксцентричный и решительный, и очень сексуальный и чувственный.

— У меня скоро будет конференция, в Новой Зеландии, и я хотел бы, чтобы ты поехала со мной.

Он не спрашивает меня, как работника. Тон его голоса говорит мне, что он хочет большего.

— Мне очень жаль, это невозможно. Но когда ты уедешь, я могу присмотреть здесь за всем, — я хочу закончить этот разговор, прежде чем он подумает, что у него есть шанс со мной.