Саша перестал топтаться на коврике у порога, прошел вперед и начал с главного:

– Софья Николаевна, у меня семья, маленький ребенок. Я не могу потерять работу. – Я молчала. – Скажите хотя бы, за что нас увольняют?!

– Вы вчера спали? – спокойно спросила я, хотя эта невозмутимость давалась мне с трудом.

– Нет!! – выкрикнул охранник.

– Визиря и Герцога выпускали из вольера?

– Да! Как обычно, после двух часов ночи!

– Собак кормили?

– Да. Но не мы, их Петя Борисов кормит. Кинолог.

– Понятно. Кто ладит с собаками лучше всех из вашей троицы?

– Да все, – удивился Саша. – Мы же с ними по очереди обход делаем. Каждый час.

– По двое?

– Да. Один в одну сторону идет вдоль забора, второй в другую, третий на пульте остается.

– Понятно, – кивнула я. – И ты утверждаешь, что ни один из вас даже глаз не сомкнул? Вы не спали по очереди?

– Нет! Это запрещено! Мы каждый час делаем обход территории и следим за наружными мониторами!

– Но ведь кто-то же проник в мой дом.

На последнее утверждение старший из смены охранников не мог ничего ответить. Пожалуй, он мог бы покрутить пальцем у виска и поинтересоваться моим психическим здоровьем. Но остерегся.

– Что вы вчера ели и пили?

– Как обычно, – пожал плечами Александр. – Принесли из кухни бутерброды и два термоса с чаем… Нам их повар готовит…

– И все? Поели, попили и не спали?

– Да!

– Позови следующего, – приказала я и поменяла позу. Переложила ногу на ногу в другом порядке.

– Так нас… уволят? – тихо спросил парень.

– Иди. Пусть зайдет следующий.

Беседа со вторым охранником прошла практически под копирку: ничего не видел, не слышал, не спал.

А вот третий паренек – новенький, Дима Ремизов, как он представился, – поведал мне много интересного. Вначале он тоже упирался и верноподданнически пучил глаза, потом, когда я уже потеряла надежду и терпение, опустил голову вниз и не виновато, а обескураженно пробормотал:

– А ведь знаете, была одна странность… Чай остыл.

– В смысле? – не очень поняла я.

– Ну, понимаете, я люблю очень горячий чай. Налил в кружку, отпил немного, глядь, а она уже совсем холодная.

– Как это? – сев прямо, прищурилась я. – Ты горячий чай наливал или прохладный?

– Горячий. Кипяток, – обретая уверенность, кивнул Дима. – Пар шел.

– А потом? – напряглась я.

– А потом он остыл. Я протянул руку, взял чашку осторожно, дотронулся губой: а чай-то холодный! Совсем.

– Так-так-так, – подаваясь вперед, приободрила я. – Ты помнишь, когда все это произошло?

– Когда налили? Или когда остыл?

– В порядке очередности, – поторопила я первого толкового свидетеля.

– Ну-у-у… Налил часа в три. Сразу после обхода. А остыл он уже в половине пятого. Это точно, я еще на часы взглянул, удивился, как быстро время пролетело.

– Понятно, – пробормотала я и забарабанила пальцами по подлокотнику кресла. Обычно тактильный массаж нервных окончаний помогал мне сосредоточиться. – А ну-ка, Дима, садись напротив и давай вспоминай весь вчерашний вечер, ночь и утро. Что делали, что ели, что пили, о чем разговаривали.

Дима чинно опустился на краешек дивана, зажал ладони между коленями и начал не с рассказа, а с предупреждения:

– Но мы не спали, Софья Николаевна. Это точно. Не спали.

– Ладно, ладно, слышала уже. Давай вспоминай последнюю смену.

Начало рассказа Ремизова можно оставить за скобками, до трех часов ночи дежурство проходило обычно. Парни вместе с собаками сделали обход – правда, не очень вовремя, досматривали по телевизору запись трансляции футбольного матча, они все как на подбор футбольными фанатами оказались. Но с обходом задержались не очень, минут на десять. Потом сели перекусить и обнаружили, что второй термос, в который обычно наша кухарка заливает для них чай или кофе, пуст. Дима (как самый молодой) сбегал на общую кухню, что пристроена к дому Ирины Яковлевны, так как я и Ульяна предпочитаем готовить сами, а не встречаться по утрам с прислугой, и сразу нашел полный термос на разделочной тумбе. Дима понял, что это для них, и принес термос в домик охраны.

– Попив чаю, вы не заснули? – перебила я.

– Нет, – не слишком уверенно, но горячо произнес Ремизов. – В том-то и дело, что нет. Но… время… мы как раз в тот момент диск с фильмом в компьютер вставили… время как-то смазалось… И фильма я не помню. Почти.

– Так, может быть, вы заснули?! Признайся! И я оставлю тебя на работе!

– Нет, Софья Николаевна, мы не спали. Когда фильм закончился, я посмотрел на ребят – все сидят с открытыми глазами. Мы сразу заговорили, Саша с Володей пошли обход делать, а я… протянул руку к чашке, а она холодная. А ведь мне показалось, я только что ее налил.

– Но хоть глоток успел сделать, пока тот горячий был?!

– Да, успел половину выпить.

– А ребята?

– Ребята, кажется, выпили все. Они раньше есть начали, я с компьютером возился, фильм запускал.

– Сколько этот фильм длился? – быстро спросила я.

– Восемьдесят шесть минут, – виновато опустил глаза Ремизов. – Я нарочно посмотрел на коробке, хотел узнать, успеем до обхода все посмотреть или нет.

– И фильм вы досмотрели? – без всякого упрека спросила я.

– Да, – вздохнув всем телом, покаялся охранник.

– То есть с обходом снова  задержались?

– Ага. – И вскинул голову: – Но мы не спали! Честное слово!

Не спали они. Да я вопила, как пароходная сирена! А они не спали. Начальника смены придется все же уволить. Он мне о  пропавших полутора часах словом не обмолвился.

«А ты его и не спрашивала, – пришел на выручку охраннику Саше внутренний голос. – Ты его ни разу не спросила, как соблюдалась строгая очередность обходов. Ты только давила на психику – признайся, спали или нет?! А ведь даже Ремизов уверен в том, что они глаз не сомкнули…»

– Где термос, из которого вы пили чай?

– На кухню вернули. Как всегда. Там уже новый чай для другой смены…

– Жаль, – пробормотала я. Круг подозреваемых снова начал обхватывать все поместье. Подмешать какой-нибудь хитрый наркотик в чай могли еще на кухне, куда доступ практически свободный. Почти в каждом рабочем помещении есть электрические чайники, но народ предпочитает наведываться поближе к провианту. Авось чего лишнего перепадет.

– Так что мне сказать ребятам, Софья Николаевна? – встрял в мои мысли Дима. – Мы уволены или… как?

– Пока – да, Дима. Никому не рассказывай о нашем разговоре. Договорились?

– Угу. Но надежда есть?

– Надежда, Дима, всегда есть. Но ты молчи.

Незачем тревожить информатора лишними сведениями. Пусть считает себя в безопасности…

Я отпустила Ремизова и с чувством, что начинает что-то определяться, побежала в спальню за сотовым телефоном. Набрала на нем номер телефона детектива Андрюши и, выйдя на террасу, плотно прикрыла за собой дверь – паранойя прогрессировала, теперь я даже боялась в собственном доме разговаривать.

– Алло, Андрей, привет.

– Здравствуй, Софья.

– Встретиться можешь?

– Могу. Часа через два. У тебя что-то случилось?

– Да, случилось.

– Рассказать можешь?

– Не по телефону. Давай встретимся на нашем месте.

Мы договорились о точном времени свидания, я сходила в кабинет мужа и нашла бумажку с номерами сотовых телефонов всех работников поместья. Выбрав строчку, помеченную фамилий Ремизов, я занесла его телефон в память своего мобильника. После совещания с Андреем я хотела направить парня в лабораторию для сдачи анализов. Говорить об этом Диме сразу я не решилась не потому, что не доверяла его честному слову и боялась, что он проболтается товарищам, а просто… все дело в паранойи.

Может быть, она заразна? Я подцепила вирус от Туполева воздушно-капельным или половым путем?

Задумчиво перебирая варианты проникновения инфекции в организм, я уселась перед туалетным столиком, посмотрела в зеркало, но увидела в нем не себя, а Ирину Яковлевну, входящую в спальню без стука.