Суд был еще далек от завершения, но Центр обещал обеспечивать круглосуточную защиту, когда она возвратилась в Лос-Анджелес, чтобы свидетельствовать в суде. Конечно, тогда все обстояло не так, как сейчас. Во-первых, рядом с ней не было Зака. Во-вторых, сейчас Натали уже покинула «зону опасности». Она находилась на шоссе № 90, направляясь в Кер-д'Ален, Нэнси Перрис исчезла. Центр сделал все возможное, чтобы превратить ее в новую личность, изменить внешность, помочь. Натали держали в безопасном месте, пока не поняли, что будет еще безопаснее посадить ее в самолет и отправить в Айдахо.

Навстречу Заку Райдеру.

Он взглянул на нее, и на мгновенье она замерла.

Когда он отвернулся, она с облегчением вздохнула.

Несмотря на ту помощь, которую Натали получала от сотрудников Центра, ей было не по себе рядом с представителями закона. Плохой полицейский, хороший полицейский — с любым из них она чувствовала себя так, словно ходила по лезвию ножа.

— Мы почти приехали, — сказал Зак.

— Приехали? — Она открыла сумочку, чтобы освежить макияж, и через минуту поняла, что этого делать не надо. Возясь с сумочкой, она проклинала свою глупость. Дэвид поощрял ее великолепные наряды и искусный макияж, удостоверяясь каждый раз, что она выглядит совершенной, когда появляется на публике. Это вошло в привычку, от которой, как ей казалось, она не сможет отвыкнуть. Но сейчас Натали не стала доставать косметичку. Не хватало только щелкать крышкой своего зеркальца и подводить губы перед этим инспектором — Вы, наверное, голодны? — спросил он.

Все еще возясь со своей сумочкой, Натали взглянула на Зака.

— Что?

— Вы хотите есть?

Она покачала головой. Еда — это самое последнее, о чем она сейчас могла думать.

Он пробежал по ней взглядом.

— Держу пари, что и в самолете вы отказались от еды.

Натали ничего не ответила. Ей сказали, что ее инспектор по обеспечению безопасности будет играть определяющую роль в ее переселении, что у него перед ней долгосрочное обязательство. И все же она и представить не могла, что этому человеку ей придется рассказывать о своих чувствах. Нет.

Она не собиралась признаваться ему, что сегодня утром проснулась с ощущением кошмара и с болью в желудке.

Он съехал с шоссе и повернул по направлению к городу. Натали взглянула в окно. Тротуары Керд'Ален были заполнены людьми, магазины гостеприимно открывали свои двери. Наверное, это не так плохо — жить на курорте, но она надеялась на гораздо большую независимость и свободу. Новизна обстановки заставила ее почувствовать себя неуклюжей, робкой первоклашкой первого сентября.

Когда Зак повернул на другую улицу и въехал на место для стоянки автомобилей, она заметила закусочную.

— Почему мы остановились? — спросила она.

— Раздобуду нам какую-нибудь еду.

— Нам?

— Да, нам. Мы оба хотим есть. Я не позволю вам умереть от голода. Только не тогда, когда я за вас несу ответственность.

Его беспокойство казалось искренним, и в Натали боролись противоречивые чувства. Он был большим и сильным, и она невольно хотела получить от него необходимую защиту. Но однажды она уже совершила такую ошибку с Дэвидом. И теперь, даже будучи одинокой, даже желая иметь друга, она больше не позволит себе быть слабой, нуждаться в сильном защитнике. Даже в своем инспекторе.

— Вы не должны трястись надо мной, — сказала она.

— Не волнуйтесь, это всего лишь бутерброд.

Нет, подумала она. Больше, чем бутерброд. Гораздо больше.

Зак вышел из автомобиля, оставив ее наедине со своими мыслями. Он исчез в закусочной, и она вспомнила первую еду, купленную для нее Дэвидом. Она была тогда подростком, нелюбимым, вечно недоедающим и живущим на улице, соблазненным одним простым завтраком.

Зак быстро вернулся. Он поставил содовую между сиденьями и вручил ей пакет.

— Можете выбрать. Ветчина и сыр или ростбиф и авокадо.

Когда их взгляды встретились, она поняла, что боль в животе ушла. Вместо этого она ощутила необычайную легкость. Что это? Первые признаки влюбленности? Да поможет мне Бог, подумала Натали.

Ошеломленная новым чувством, она поглядела на его левую руку. На ней не было кольца, но это еще ничего не значило. Дэвид тоже не носил кольцо. Вначале она и не знала, что Дэвид женат.

— Ветчина и сыр, — сказала Натали.

Она оставила Дэвида, как только выяснила, что он женат. Но он быстро убедил ее вернуться к нему.

И от этого ей было стыдно больше всего.

Зак тронул машину с места, и Натали поняла, что скоро увидит свой новый дом. Ей сказали, что инспектор должен был снять ей квартиру, временное жилье, пока она не найдет то, что подойдет ей.

Натали держала бумажный пакет с бутербродами на коленях, теребя его уголок. Все же лучше, чем тишина, решила она. Лучше, чем ощущение этого странного притяжения между нею и Заком.

Они ехали вдоль озера, и Натали опустила стекло, чтобы вдохнуть свежий воздух. Она видела отсветы солнечных лучей на спокойной синей глади.

Озеро исчезло с глаз, когда Зак повернул на засаженную деревьями улицу. Натали никогда не жила в подобном месте. Когда-то она существовала на пособие и была бедной, потом жила на деньги любовника и была богатой. Но в таком мире — в курортном городке с красивыми домами и белыми ажурными оградами — она еще не жила.

Машина проехала вдоль длинной улицы и остановилась возле красивого дома. Ее сердце екнуло.

Дом с желтыми рамами окон, с недавно подстриженной лужайкой перед ним.

— Это мой дом? Я думала, вы сняли квартиру.

Он припарковал седан и выключил двигатель.

— Этот дом сдается на месяц, поэтому арендного договора не требуется. Владельцы живут напротив.

Молодая семья. Они производят впечатление хороших людей.

— Что вы рассказали им обо мне?

— Что вы — моя подруга. Что вы планируете открыть магазин в Кер-д'Ален.

Это близко к правде, подумала Натали. За исключением того, что она его подруга.

— Они знают, что вы полицейский?

— Да. Но никто, кроме сотрудников Центра, не знает, что я из Программы защиты свидетелей. Что касается ваших домовладельцев, то я для них только представитель закона в этом районе.

Натали затихла. Было очевидно, что его значок сыграл свою роль. Кто бы не стал доверять федеральному представителю закона?

Зак вышел из автомобиля, и она последовала за ним, неся пакет с бутербродами. Он обернулся, чтобы посмотреть на нее, и она вновь ощутила необычную легкость.

Июньский воздух был теплым. Дул умеренный бриз. Зак был высоким, атлетически сложенным мужчиной. Он был одет в черный костюм. Солнце покрыло бронзой его кожу, мелкие морщинки окружали глаза. Наверное, оттого, что он часто хмурится, подумала Натали. Зак, взявший из машины напитки, вручил ей одну из бутылок, ища в карманах ключи от ее нового дома. Она подумала: может быть, он здесь вырос? Возможно, он принадлежал к индейскому племени Кер-д'Ален? В Заке наверняка течет индейская кровь.

Наконец он нашел ключи и отпер дверь. Она вошла, пробуя сдержать свое волнение.

В гостиной был каменный очаг, а на кухне французские двери вели к площадке для барбекю. Натали мгновенно влюбилась в этот дом.

— Здесь мало мебели, — сказал Зак. — Но я заказал для вас кровать и шкаф. И обеденный стол. Только самое необходимое. Остальное вы сможете выбрать сами.

— Спасибо.

Их глаза встретились, и между ними словно прошел какой-то разряд. Может быть, это из-за голода?

Натали не могла сказать ничего определенного.

— Но только помните, что вы находитесь на бюджете, — добавил он. — Программа обязана платить за необходимую вам мебель, но не за дорогие безделушки, к которым, вы, вероятно, привыкли.

Она постаралась не вздрогнуть.

— Извините меня.

— Извинить вас за что? За избалованность? Не волнуйтесь. Вы преодолеете это.

Сердце Натали упало. Да, она спала с женатым человеком. Да, она была виновата. Но не было ли ей достаточно и того, что жена Дэвида поклялась увидеть ее мертвой? И что же, терпеть еще осуждение и этого инспектора? Собрав все силы, она выдержала его пристальный взгляд.