Очнулась она, почувствовав, что Рино ведет ее куда-то. Не сопротивляясь, Кейтлин шла как во сне и только в лифте окончательно пришла в себя, хотела было вернуться в отделение реанимации, но он удержал ее, пока двери не закрылись.

Она уперлась руками ему в грудь. Глаза заволокло слезами, так что голубая рубашка сводного брата казалась большим расплывшимся пятном.

— Мне надо его увидеть! — вырываясь, кричала девушка, понимая, что у нее начинается истерика. — Он не мог умереть! Только не после того, как наговорил мне эти гадости! — Она ухватила Рино за рубашку и прокричала в его суровое лицо: — Не могу поверить, что эти слова — единственное, что он хотел сказать мне.

Он встряхнул руки Кейтлин. Это немного успокоило девушку, она всхлипнула и безжалостно закусила дрожащую губу. Боже, мелькнула мысль, она обезумела на глазах этого человека. Должно быть, ему доставляют удовольствие ее муки! Нет, гордость не позволит ей, чтобы мужчина — ведь он мужчина — видел ее такой жалкой!

Кейтлин попыталась вдохнуть, но боль комом стояла в горле, затрудняя дыхание. Она попыталась отстраниться от Рино, но тот крепко держал ее в объятиях, и девушка вдруг на мгновение осознала, что его прикосновение обжигает ее. Однако мысли возвращались к отцу: ей не верилось, что он мертв, снова хотелось бежать в палату и убедиться в этом.

Бороться с Рино было бесполезно, хотя Кейтлин не оставляла попыток вырваться. Тогда Рино на мгновенье убрал одну руку и нажал кнопку «стоп». Лифт резко остановился.

— Черт! Да отпусти же меня! — вскрикнула девушка, но он снова сжал ее запястья, предугадывая желание расцарапать ему лицо.

— Теперь все позади, — пробурчал Рино.

— Нет, он еще мне кое-что должен, — прокричала Кейтлин, покачав головой. — Может, я ему и не дочь, но у меня, кроме него, никого не было. — Поняв, что говорит об отце в прошедшем времени, она до крови закусила губу. Внутри бушевали ярость и боль, с которыми никак не удавалось справиться. Ее била дрожь, по щекам текли слезы. — Он был жестоким бесчувственным ублюдком. — Услышав, что она произнесла, Кейтлин ужаснулась и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и не наговорить чего-нибудь похуже. Конечно, Рино никогда не знал отца таким, каким знала его она. Девушка чувствовала удивление и крайнее неодобрение брата.

Он смотрел сверху вниз на ее раскрасневшееся, искаженное горем лицо, и Кейтлин изо всех сил пыталась не впасть в истерику. Минуты текли в молчании одна за другой. Рино спокойно наблюдал, как сводная сестра старается справиться с нахлынувшей болью.

Он не питал к ней нежных чувств и был уверен, что девушка заслуживала сурового обращения со стороны Джесса, но сейчас ему было немного жаль ее. Он не поддерживал решения отчима сделать анализ на установление отцовства. Впрочем, старик в последние недели вообще вел себя неразумно, проще говоря — был не в своем уме. И совсем ни к чему было говорить дочери жестокие слова перед самым концом.

Близость женского тела начала волновать Рино. Он отодвинулся от Кейтлин, не отпуская ее рук, но легче не стало. Она все еще пыталась совладать с собой, пересчитывая пуговицы на его рубашке, и он почти физически ощущал ее усилия успокоиться. Рино признался себе, что ее внутренняя сила и стойкость нравятся ему. Девочка, какой он знал ее пять лет назад, такой не была.

Поняв, что она наконец пришла в себя, он отпустил ее руки, и Кейтлин тут же выскользнула из угла лифта. Рино нажал кнопку, и они поплыли вниз.

Кейтлин не смотрела на сводного брата и не говорила с ним. В машине она полностью погрузилась в себя, рассеянно реагируя на все, что не касалось ее несчастья.

Впервые за последние пять лет Кейтлин снова проснулась в своей спальне в «Броукен Би». Обычно она вставала с первыми птицами, но сегодня, открыв глаза, с удивлением увидела, что уже почти семь часов.

Вчера вечером Рино привез ее на ранчо в совершенно оцепеневшем состоянии, и теперь она едва помнила, как он укладывал ее вещи в мотеле, пока она сидела на кровати.

Кейтлин не спрашивала вчера, куда он ее везет — было все равно. Сейчас, лежа на кровати и уставившись в потолок, она силилась понять, почему Рино заботится о ней, ведь он ее ненавидит.

Может, он не так бессердечен, как отец. Может, ненависть его не так сильна, как ей представляется.

Но эту мысль девушка прогнала. Он винит ее в смерти Бо, размышляла она, значит, должен ненавидеть всем сердцем. Но как понять его теперешнее внимание к ней? И зачем он, если не выносит ее, привез на ранчо?

Ответов не было.

Кейтлин встала, оделась и спустилась вниз. Вид родного дома взволновал ее. Девушка шла до боли знакомыми коридорами. Ей было приятно видеть, что почти ничего не изменилось. Отца она дома редко видела — большую часть времени он проводил вне его, поэтому воспоминания больше относились к матери. Миссис Дюваль практически ничего не изменила в убранстве комнат.

Теперь, после смерти Джесса, Кейтлин снова подумала о фотографиях мамы. Неужели отец их уничтожил? Может, спрятал куда-нибудь? Вряд ли он отдал их Кларе, иначе бабушка сказала бы ей об этом. Нужно обязательно отыскать их. Если они сохранились, то должны быть где-то здесь, в доме.

В холле, идя на кухню завтракать, девушка встретилась со сводным братом. Глаза его, как глаза эксперта, были пытливо устремлены на ее лицо.

— Сегодня ты выглядишь лучше.

Кейтлин напряглась. В глазах Рино читался явный интерес мужчины к женщине, и это испугало ее. Было время, когда она все могла отдать, только бы обратить на себя его внимание. Но сейчас девушка почувствовала себя неловко. И он сам, очевидно, злился на себя — Кейтлин видела это по его лицу. Она не ответила на комплимент.

— Мэри приготовила завтрак.

— Мэри? — удивилась Кейтлин. — А где же Корри?

— Корри уволилась в прошлом году. Ханна тоже ушла, годом ранее.

Корри служила у Бодайнов кухаркой, а Ханна — экономкой после смерти матери Кейтлин. Что ж, это к лучшему, что они здесь больше не работают, решила она. Ханна всегда недолюбливала ее, зато они вместе с Корри души не чаяли в Бо, не говоря о новой миссис Бодайн. Тс две недели после смерти всеобщего любимчика, пока отец не выгнал Кейтлин из дома, они обе полностью игнорировали ее и тоже, без сомнения, считали виновной в смерти сводного брата. Как и все вокруг.

В дверях кухни Рино пропустил ее вперед и вошел следом.

Мэри оказалась милой дружелюбной женщиной. Она была рада познакомиться с Кейтлин и выразила ей свои соболезнования. Это удивило девушку, но еще больше она удивилась, когда сводный брат сел завтракать с ней за один стол.

Мэри подала им и вышла из кухни. Увидев перед собой большую, полную еды тарелку, Кейтлин почувствовала голод.

Она взяла вилку и принялась за воздушный омлет. Но провожая взглядом выходящую из кухни Мэри, посмотрела в сторону Рино. Он смотрел на нее, и в его взгляде была нескрываемая враждебность. Как ему должно быть неприятно сидеть за одним столом с ней, подумала Кейтлин. Ей стало настолько не по себе, что кусок застрял в горле.

Аппетит тут же пропал.

— Когда похороны? — тихо спросила она.

Рино опустил свой взгляд в тарелку и продолжил есть.

— Послезавтра.

До окончания завтрака они не проронили ни слова. Кейтлин заставила себя проглотить несколько кусочков омлета. Рино доел все и удовлетворенно откинулся на спинку стула с чашкой кофе в руке.

— Я хочу прокатиться по ранчо. — Слова девушки снова заставили его взглянуть на нее. Выдерживая этот долгий испытующий взгляд, она поняла, что ее просьба вызвала в нем воспоминания о смерти Бо. Его глаза потемнели от злости.

— Тебе следовало бы заняться приготовлениями к похоронам.

Ей стало неуютно от такого прямого напоминания.

— Ты был самым близким ему человеком, — тихо сказала она. — Уверена, он предпочел бы, чтобы этим занялся ты.

— Но ты его дочь.

Девушка взяла чашку и посмотрела ему прямо в глаза.