— Ладно, пошли, — недовольно и поспешно пробурчала она, — и так на нас уже глазеют!

— Не спеши, — зло оскалилась татарка, — пусть глазеют! Мы ничего постыдного не делаем! — Хандусева взяла со стола визитки и одну из них протянула Варе. — И не забудь визитную карточку этого Кучко!

Варвара удивленно посмотрела на подругу.

— Ты же сама говорила, что от таких людей лучше держаться подальше, — произнесла Самусенко, — а сама суешь мне его визитку!

Хандусева сочувственно вздохнула и укоризненно покачала головой.

— Ой, Варька, пропадешь ты в Москве! — тихо произнесла она. — Правильно — держись подальше, а если и держаться будет не за что? Тебя же в постель не тащат сиюминутно! — возмущенно сказала Катерина. — А визитная карточка карман не оттопыривает! Дай Бог, чтобы она не пригодилась, тогда и выбросишь, а сейчас за каждую соломинку необходимо хвататься, чтобы в Москве зацепиться и как‑то сносно устроиться на первых порах. И запомни: это Москва, и здесь нужно жить по их законам! А если не можешь, так лучше сразу уезжать, пока не поздно. Потому что если влипнешь, то тебя уже никто не вытащит из этого омута! Поняла?

Варвара без возражений взяла визитную карточку и положила в сумочку.

— Понятно, — вздохнула Самусенко, — хотя и не совсем! Говоришь одно — делаешь другое!

Хандусева рассмеялась, но на сей раз добродушно и безалаберно.

— Как все, Варюха, — откровенно призналась красивая татарка, — иначе нам удачи не видать! Слушай меня и радио, — полушутливым тоном приказала Катерина, — тогда уж точно не пропадешь, но горя тяпнешь!

Самусенко не выдержала и тоже рассмеялась. В принципе она все понимала, но в данную минуту думала совсем о другом.

«С меня неплохая бы получилась драматическая актриса, — мысленно решила Варвара. — Ладно, это только начало, дорогой Павел Мартинович!»

— Ты о чем задумалась? — окликнула подругу Катерина.

— Да так, — отмахнулась рыжеволосая красавица и перевела разговор на другую тему. — Впереди второй тур, который необходимо успешно проскочить!

Хандусева озадаченно покачала головой, и разговор моментально зашел о профессиональных проблемах и шансах на успех...

Павел Кучко сидел в своей иномарке и внимательно следил за выходом из кафе «Зарница». Он хотел лично убедиться, как отреагируют провинциалки на его неожиданное появление и странный уход. Рядом за рулем сидел недовольный Петухович, промокая салфеткой лысую голову и усердно разжевывая соленые орешки. Здоровый детина постоянно что‑то жевал, начиная от жевательной резинки и кончая тем, что попадется под руку.

— Ну и чего мы тут торчим? — чуть заметно усмехнулся телохранитель. — Может, поехали?

— Сиди тихо, — проворчал Кучко, не отрывая заинтересованного взгляда от дверей кафе, откуда с минуты на минуту должны были выпорхнуть «птички». — Торопись медленно! — то ли приказал, то ли изрек доморощенный философ. — Не все сразу.

Лысый начальник личной охраны олигарха снисходительно усмехнулся на замечания своего босса.

— Теперь вы их только и видели, Мартинович, — заметил мужчина. — Надо было сразу брать за жабры, а вы все в благородство играете!

Кучко укоризненно посмотрел на нетерпеливого кобеля и прищелкнул языком.

— Дурак ты, Валерьянович, и не лечишься! — устало обозвал своего охранника босс. — И фамилия у тебя, братец, ей‑богу, подходящая — Пе‑ту‑хо‑вич! — по слогам медленно проговорил Павел Мартинович.

Здоровый бугай недоуменно уставился на приятеля и хмуро набычился, словно собирался боднуть Кучко своими невидимыми рогами.

— А при чем тут фамилия? — спросил он. — Я че‑то не понял намека!

— А тебе и не нужно понимать, — огрызнулся Кучко, — твое дело — баранку крутить!

Петухович весь побагровел, однако понимал, что дерзить и спорить можно только до определенного предела.

Наконец две танцовщицы вышли из кафе. Павел Мартинович кивнул головой в их сторону.

— Видишь ту, златоглавую? — спросил олигарх.

— Вижу.

— Так вот разузнай о ней все, — приказал Кучко, — от колыбели и до сегодняшнего вечера и даже о ее планах на ближайшие десять лет!

— В плане благонадежности? — уточнил начальник охраны.

— И в этом плане тоже…

Вадим Валерьянович Петухович молча кивнул головой: он понял, что шеф запал на рыжеволосую красавицу…

Руслан Асланович был вне себя от злости и готов был собственноручно задушить чернявого невысокого мужчину, который покорно стоял перед хозяином и тяжело покашливал.

— Дебилы! Мало того, что убили не того, — рычал Кабаев, — так вы еще и не смогли найти документы.

Хан виновато пожал плечами.

— Но кто мог предположить, что они так похожи, — вздохнул в который раз темноволосый бандит.

Кавказец бросил презрительный взгляд на своего нерадивого слугу:

— Хорошо, ну а голова у тебя на плечах есть?

— Есть, — недовольно ответил чернявый мужчина.

Руслан Асланович зло рассмеялся и многозначительно добавил:

— Пока... Это кто же сначала стреляет, а потом уж спрашивает, где мои миллионы? Да шайтан с ними, с деньгами! Мне нужны дискеты, а главное — кассета!

Хан молчал.

— Ты понял? — сурово спросил смуглолицый хозяин.

— Понял, — выдавил из себя бандит.

— Тогда иди и без нее не возвращайся! — приказал Кабаев и резко отвернулся.

Темноволосый мужчина понурю опустил голову и медленно вышел из помещения. Раздосадованный кавказец сплюнул на пол и, взяв со стола мобильник, нервно набрал номер телефона...

Маленькое, но уютное кафе на Большой Бронной, неподалеку от особняка Герцена, послужило местом встречи двух генералов. Это неприметное заведение было выбрано не случайно. Во‑первых, его посещали только студенты литературного института, да и то после резкого взвинчивания цен ряды будущих Достоевских и Твардовских заметно поредели. Во‑вторых, это было недалеко от работы Беспалова и Константинова. Ну а в‑третьих, в этом кафе у Беспалова было все «схвачено»...

Два новеньких «мерседеса» черного цвета почти одновременно появились возле кафе: один — со стороны Малой Бронной, а другой — со стороны Тверской улицы. Обменявшись рукопожатиями, оба генерала в сопровождении своих телохранителей направились в здание кафе. Один из здоровых парней первым зашел внутрь помещения, а второй остался позади высоких особ.

— Прошу, Виктор Алексеевич, — улыбнулся высокий сухопарый генерал своему коллеге. — Будь как дома!

Генерал‑майор многозначительно улыбнулся в ответ.

— Но не забывай, что в гостях, — произнес Константинов.

Генерал–полковник ФСБ развел руки в стороны и, печально причмокнув губами, грустно заметил:

— Все мы гости на этой грешной земле!

— Но все стараемся задержаться в этой жизни, — парировал невысокого роста генерал‑майор.

Генерал Беспалов снисходительно усмехнулся.

— Человек есть человек, — вздохнул Иван Васильевич. — Он всегда за что‑нибудь цепляется…

Так, перекидываясь словами и фразами, генералы зашли в помещение. Крепкий телохранитель, или, точнее, доверенное лицо генерала, бросил внимательный взгляд по сторонам и кивнул стриженой головой Беспалову.

— Чисто, — тихо произнес молодой офицер и, получив молчаливое одобрение шефа, застыл у входа, скрестив руки внизу.

Внутри маленького кафе было немноголюдно: были заняты только несколько столиков. За одним сидел молодой парень с девушкой, зато другой стол, словно мухи, облепили студенты литературного института и о чем‑то приглушенно спорили, читали стихи, звенели фужерами со спиртными напитками. В полусумрачном зале стоял творческий шумок и негромко звучала лирическая музыка. Из обслуживающего персонала за высокой стойкой одиноко скучал молодой бармен, неспешно протирая бокалы. Однако, как только уважаемые гости появились на входе, к генералам подскочила миловидная администратор кафе.