– Но, Михаил Рудольфович, возможно, они заняты спасением терпящих бедствие?

– Возможно.

– Но как мы можем атаковать их в этом случае?!

– Очень просто – из кормовых аппаратов. Нам даже разворачиваться не придется. Вот только всплывем на перископную глубину.

– Простите, но ведь это…

– Нечестно? Договаривайте, договаривайте, Сергей Николаевич. Я Вас прекрасно понимаю и не осуждаю за Ваши убеждения. Но Вам придется понять – это война. Здесь либо мы их, либо они нас. Разве то, как вели себя англичане все последнее время – честно?

– Нет.

– А что же Вы тогда хотите от нас? Англичане считают нормой поступать так, как им выгодно, не считаясь ни с кем. Но если так начинают поступать другие, то сразу несутся вопли о кровожадности и жестокости варваров. Так что, привыкайте, если хотите стать настоящим подводником. Перед нами враг и нам надо его уничтожить. Каким образом – это никого не касается. Это, кстати, полностью согласуется с кодексом чести самурая "Буси-до", что в переводе означает "Путь воина". Ну, а коль скоро наши оппоненты наверху находятся в данный момент на японской службе, то им тем более нечего на нас обижаться. Запомните, Сергей Николаевич, рыцарские турниры остались в далеком прошлом. И война – это не рыцарский турнир. Поэтому, на войне – как на войне…

Проводя воспитательную беседу с мичманом Власьевым, Михаил не отрывался от перископа, продолжая контролировать положение концевого крейсера по следам лучей его прожекторов на поверхности. Да-а, этому молодому офицеру придется во многом пересмотреть свои идеалы. Он прекрасно знал, что творится сейчас в душе старого боевого товарища…

Он не стал говорить об этом никому. Даже Василию, своему другу детства. Власьева он знал очень давно. Еще по службе в Балтийском флоте, во время Великой войны, а потом в Вооруженных Силах Юга России, во время войны гражданской. Они вместе сражались за Россию. И вместе покидали Севастополь, надеясь вернуться обратно. Увы, этого не случилось, и они оказались в Бизерте. После расформирования остатков белого флота решением французского правительства, их пути разошлись. И вот – такая встреча. Дай бог, Сергей Николаевич, чтобы теперь твоя судьба сложилась по-другому…

Между тем, "Косатка" уже всплыла на перископную глубину, и Михаил приподнял перископ над водой. Перед этим он внимательно наблюдал за остановившимся крейсером, который демаскировал свое местоположение лучами прожекторов, шарящих по поверхности моря. Едва перископ вынырнул из воды, Михаил осмотрелся и был очень удивлен сложившейся ситуацией. "Кинг Альфред", получивший две торпеды, еще двигался вперед по инерции, но имел уже заметный крен, что было хорошо видно в свете прожекторов головного крейсера, который развернулся и подошел к нему на небольшое расстояние. Поскольку он находился с другого борта, то, что именно там творится, разобрать было нельзя. Но "Кинг Альфред" уже не жилец, это точно. А вот крейсер, шедший концевым, вел себя довольно странно. Не став приближаться к тонущему кораблю, он остановился на большом от него расстоянии и, вроде бы, спускал шлюпки. При этом шарил прожекторами по поверхности моря и вел частый огонь из орудий в том направлении, где раньше была "Косатка". Ракурс был не очень удачный, угол встречи торпеды с целью около сорока пяти градусов, поэтому Михаил принял решение выстрелить торпедой с неконтактным взрывателем. Потребовалось лишь совсем немного развернуть лодку, и остановившийся крейсер оказался прямо напротив кормовых аппаратов. Дистанция порядка трех кабельтовых, и если он не даст ход в самый последний момент, то торпеда гарантированно пройдет под килем цели. А дальше – как повезет…

Толчок, и торпеда покидает аппарат. "Косатка" дает полный ход и торопится уйти подальше от цели. В эту сторону крейсер хоть и светит иногда прожекторами, но не стреляет. Очевидно, считает, что лодка по-прежнему находится в том же месте, где была раньше. И вот – взрыв! В перископ видно, как вздрогнул крейсер, но высокого столба воды возле борта нет. Значит, взрыв произошел под днищем. Что ни говори, а взрыватели у Степанова и Налетова получились!

"Косатка" снова дает малый ход и продолжает удаляться от второй цели. Там, похоже, уже не до стрельбы. Крен нарастает очень быстро. Огни на палубе еще горят, но вскоре начинают мигать и, в конце концов, гаснут. Все ясно, вода заливает топки, и динамо-машины остановились. Похоже, этот крейсер тоже не жилец. Корабли английской постройки не отличаются особой живучестью.

– Михаил Рудольфович, ну что там?

Щенсновичу и Власьеву интересно узнать результат столь необычной для них атаки. Михаил осмотрел горизонт и, убедившись, что опасности поблизости нет, пригласил их к перископу.

– Первая цель – броненосный крейсер, тонет. Вторая цель – вроде бы тоже. Во всяком случае, отсюда он уже не уйдет. Если не утонет, либо мы его добьем, либо "Страшный" со "Скорым". Остался еще один. И если он не сбежит, то попробуем достать и его. Прошу, господа! Посмотрите, как все это выглядит при обзоре через перископ.

Когда оба новичка удовлетворили любопытство, Михаил снова приник к перископу. За это время ситуация несколько изменилась. "Кинг Альфред" имел угрожающий крен и мог опрокинуться в любой момент. Головной крейсер был рядом с ним и, очевидно, продолжал подбирать людей из воды, освещая все вокруг прожекторами. Вторую цель можно было распознать только по нескольким слабым огонькам. Скорее всего, от масляных фонарей. На фоне лунного горизонта было видно, как крейсер уходит под воду. "Скорый" и "Страшный" не показывались, как и было условлено. Нет никаких сомнений, что миноносцы находятся неподалеку и наблюдают, готовые вмешаться. Но пока их помощь не требуется.

Между тем, "Кинг Альфред" переворачивается вверх килем и в свете прожекторов хорошо видно его днище, постепенно скрывающееся под водой. Оставшийся крейсер дает ход и направляется к месту гибели второго корабля, продолжая светить во все стороны. Но на поверхности моря еще одна странная деталь. Неподалеку от того места, где утонул "Кинг Альфред", наблюдается какое-то движение. Огни небольших прожекторов, шарящих по воде и двигающихся с довольно-таки большой скоростью, недоступной гребным шлюпкам. Михаил удивился, но не стал высказывать это вслух. Что же такое англичане придумали? Ладно, пусть пока побегают. А им надо оставшимся крейсером заняться, так как уходить он, похоже, не собирается.

Оставшийся англичанин повел себя вполне предсказуемо – подошел к месту гибели второго крейсера и остановился, освещая поверхность моря прожекторами. "Косатка" удалилась уже довольно далеко, и для успешной атаки надо было подойти поближе. Стремясь не упустить последнюю цель, Михаил приказал дать полный ход, чтобы побыстрее развернуться и выйти на дистанцию прицельного выстрела. Но неожиданно рядом с крейсером появились какие-то небольшие быстроходные катера, которые носились в разных направлениях и тоже освещали поверхность моря своими прожекторами. Все это напоминало до предела упрощенную схему спасения терпящих бедствие с уничтоженного судна конвоя, проводимое кораблями эскорта. С той только разницей, что спасение проводит крейсер, сам представляющий заманчивую цель для подводной лодки, а роль фрегатов и корветов – небольшие катера. Что же, мыслят англичане в верном направлении. Вот только средства для выполнения поставленной задачи выбрали совершенно неподходящие. Ну, тем хуже для них…

"Косатка" выполнила поворот и пошла на сближение с целью, но крейсер неожиданно дал ход и стал удаляться. Что было странным, так как катера остались, их англичане почему-то подбирать не стали. Проводив крейсер взглядом в перископ, Михаил понял, что перехватить его не успеет и приказал сбросить ход до самого малого.

– Ушел, не успели… Странно, что же задумали англичане?