Уэнделл Джонсон, эксперт в логопедии, и его студенты, изучали расстройство речи, которое называют заиканием.⁹¹ К 1946 году, они не нашли ни одного подтверждённого случая заикания среди коренных американских индейцев, кроме двух, которые выросли и/или получали образование среди белых. Они также узнали, что у коренных американских индейцев не было слова ‘обозначающего’ заикание. По-видимому, считалось, что каждый ребёнок говорил нормально, не зависимо от того, как ребёнок говорил. Паузы и повторения были приемлемы; никого не смущали некоторые отсутствия беглости речи. Из этих наблюдений, Джонсон сформулировал понятие «диагнозогенных» расстройств. Он ввёл этот термин, чтобы обозначить риски диагнозов или именования кого-либо как принадлежащего к той или иной категории. Он отметил, что диагностирование чего-либо порой создаёт то, что диагностировали.

Насколько часто такие «диагнозы» или ярлыки, как умный, глупый, неуклюжий, неудачник, успешный, нервный, музыкальный, не артистичный, и т. д. создают расстройства в функционировании людей? Мы можем сказать: «Я – не артистичен», что склоняет нас избегать рисования и таким образом, не знать о том, как хорошо мы рисуем, и не учиться рисовать лучше. Мы можем сказать: «Я – успешен», что может заставить нас поверить, что нам больше нечему учиться, и мы можем оказаться менее успешны, когда новая ситуация потребует научиться чему-то новому. Мы можем сказать: «Я – нервный человек», и избегать определённых ситуаций, не давая себе возможности узнать, как преодолевать определённую нервозность.

Нам стоит понимать эти именования как абстракции высокого порядка, чтобы избегать их и говорить об определённых подробностях в определённой ситуации. Нам стоит спрашивать, что мы ‘имеем в виду’ под различными именованиями. Вопросы о ‘значении’ ведут нас к вопросам о само-рефлексивности. Мы продолжим обсуждение структуры языка в следующей главе.

1. Выберите десять – двенадцать разных ‘объектов’ в вашем доме, на работе, во дворе, и т. д. Определите категорию – например, ‘зелёные’ вещи – и разделите объекты на две группы, ‘зелёные’ и ‘не зелёные’. Напишите список объектов, которые вы поместили в каждую группу. Затем выберите другую категорию и разделите объекты снова, и напишите новый список. Вы можете делать это любое количество раз на протяжении некоторого времени. Обратите внимание на то, сложнее или проще отнести некоторые объекты в определённую категорию. Все согласны с распределением? Обратите внимание на то, как с каждой последующей категорией разные объекты могут быть отнесены к одной или противоположным группам.

2. Рассмотрите следующее утверждение антрополога Грегори Бэйтсона. Как вы можете связать его с обсуждением элементализма/не-элементализма и организма-как-целого-в-средах? (См. ссылку, чтобы ознакомиться с нашими взглядами.)

3. Напишите, и затем прочтите описание на одну страницу того, как вы используете «есть» тождественности и предикации. Теперь перефразируйте описание так, чтобы избавиться от «есть» тождественности и предикации, а затем прочтите обновлённое описание. Какие отличия вы нашли? Как вы реагируете на каждое из описаний? Как эти отличия могли бы вас изменить?

4. За счёт каких факторов вы сейчас читаете эту книгу? Каких ещё? И т. д.

5. Как эти эксперименты и вопросы помогают вам работать над вашими личными проблемами?

Третье не-аристотелево положение утверждает, что карты рассматриваются как само-рефлексивные. Это отражает идею о том, что мы можем создавать карты наших карт; мы можем говорить о том, что мы говорим, ‘думать’ о том, что мы ‘думаем’, реагировать на наши реакции. Оно также отражает идею о том, что наши карты служат картинами наших нервных систем в той же мере, в которой они служат картинами того, что мы картируем. Другими словами, мы картируем наши нервные системы вместе с чем-либо ещё, и то, что мы говорим, говорит что-то о нас самих в той же мере, что и о теме, на которую мы говорим.

Поэтому мы подвергаем сомнению вопрос здравого смысла: «Что ‘значит’ это слово?» В нестандартном подходе общей семантики мы задаём более уместный вопрос: «Что вы имеете ввиду, когда используете это слово?».[21] Так как слово ‘значить’ может подразумевать, что ‘значение’ существует отдельно от того, кто обозначает (использует знак, представляющий предмет), мы обособляем его кавычками.

Эти аспекты само-рефлексивности создают многообразие в нашем абстрагировании и оценивании. Слова включают множество ‘значений’, и ‘значения’ меняются в зависимости от контекста, по-разному для каждого из нас. Мы можем называть слова ‘бессмысленными’ до тех пор, пока мы не узнаем, в каком контексте они используются; поэтому вопрос «Что вы имеете ввиду?» – важен.

В английском языке 500 самых употребимых слов имеют около 14 000 словарных определений. Мы называем это МНОГО-‘ЗНАЧНОСТЬ’ ТЕРМИНОВ. Как нам определить, что имеется ввиду, когда используется то или иное слово? Вы можете знать, что ‘значит’ «утка»? А как насчёт «бежать»? Нам нужно учитывать контекст, в котором слово используется. Например, вас кто-нибудь спрашивает: «Что ‘значит’ это слово?» Вы можете ответить: «Прочтите мне предложение». Вы понимаете, что вам нужно знать «целое-слово-в-его-среде», чтобы попытаться ответить на вопрос.

Предположим у вас есть контекст, и вы ищете слово в словаре. Каким словарём вы пользуетесь? Мы поискали первое определение слова “abandon” («бросать; посвящать», и др. ‘значения’) в трех словарях. В словаре Webster’s Seventh New Collegiate Dictionary (1963) мы нашли: «оставлять что-либо с намерением никогда не заявлять о праве или интересе». В словаре Webster’s Ninth New Collegiate Dictionary (1987) мы нашли: «поддаваться контролю или влиянию другого человека». В словаре Chambers Compact Dictionary (1969) мы нашли: «прекращать». Какое ‘значение’ ‘истинное’?

Сравнение двух словарей Webster’s выявляет важный аспект словарей. В издании 1963 года, за словом “a” следует слово “aardvark”. В издании 1987 года, за словом “a” следует слово “aah”. Откуда взялось слово “aah”? Словари меняются со временем, отражая изменения в речевой практике, введение неологизмов, приемлемость слов, различных редакторов, и т. д.

Словари не могут сказать, что слово ‘значит’ сейчас или в будущем. Они могут только дать информацию о прошлых практиках употребления.