– Хочешь, чтобы я открыла это? – Она показала на бутылку, которую я все еще держала в руке.

– О. Не обязательно. – Я подала бутылку Робин. Она посмотрела на ярлык, затем подняла бровь и взглянула на меня.

Это было хорошее вино. По крайней мере, должно было быть, судя по тому, сколько я за него заплатила.

– На этот раз у тебя не будет неприятностей с этим, но в следующий раз я хочу, чтобы ты действительно ничего не приносила. – Она снова посмотрела на ярлык. – Думаю, мы можем оставить это на потом. У меня тут есть уже открытая бутылка 'Мерло', – Робин показала на столик, на котором стояла полупустая бутылка и бокал с вином. – Еще есть пиво, содовая… вроде был холодный чай. Или какой-нибудь коктейль, если хочешь.

Я кивнула на открытую бутылку.

– Это было бы неплохо, спасибо.

Робин подняла накрытую фольгой кастрюлю и вручила ее мне.

– Отнеси это Джошу, а я принесу тебе бокал.

– Эй, – я взяла кастрюлю и шутливо надулась, – никто не предупреждал меня, что за ужин придется работать.

– По крайней мере, на тебе подходящие ботинки, – с улыбкой ответила Робин. – Теперь иди. Я присоединюсь к вам через секунду.

Я пересекла гостиную и вышла на балкон, заметив Джоша рядом с чудовищным грилем в углу, где балкон поворачивал к другой стене дома.

– Доставка. – Я опустила кастрюлю на ближайший стол.

– О, прекрасно! – Джош в нетерпении потер руки и убрал фольгу, под которой оказались три бифштекса, куча перцев, лука и цуккини, утонувшие в маринаде. – Это будет пиршество. Не знаю, что за волшебный маринад создает Робин, но это божественно вкусно.

– Выглядит замечательно. – Мой живот тоже согласно заворчал.

Мы с Джошем обсуждали искусство гриля, пока не появилась Робин с нашими бокалами. Затем эти двое решили полностью очаровать меня своим подшучиванием и очевидной привязанностью друг к другу. Джош рассказал несколько забавных историй о турнирах и других игроках, а Робин рассказывала о времени, когда работала моделью, и недавней поездке в бакалейный магазин.

К тому времени, как мы приступили к еде, у меня уже живот болел от смеха – мы все трое хихикали как подростки. Когда ужин был закончен, я чувствовала себя с этими двумя так уютно, будто знаю их уже давным-давно.

Мы все вместе убрали со стола и унесли грязную посуду на кухню, затем Джош объявил, что ему пора домой. Это удивило меня – я думала, что он УЖЕ дома.

– Удивительно, как ты всегда ловко уезжаешь, когда приходит пора мыть посуду. – Сухо произнесла Робин, слегка хлопнув его по животу.

– Мой выбор времени безупречен, не так ли? – Джош очаровательно улыбнулся и обнял Робин за плечи, притягивая к себе. Она наклонилась к мужчине, положив щеку ему на грудь и обнимая за талию. Они стояли так несколько долгих секунд, и я хотела отвести взгляд, но не могла. Они красиво смотрелись вместе.

Наконец, Джош поцеловал темные волосы Робин, пробормотав:

– Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, – ответила она.

Они разорвали объятие, улыбнувшись друг другу, и Джош повернулся ко мне, сверкая широкой усмешкой.

– Кэйд, – он взял мою руку в свои. – Было очень приятно познакомиться с тобой. Надеюсь, теперь я буду видеть тебя часто.

– Я тоже, – и я имела в виду именно это. Я сделала шаг вперед, чтобы поцеловать его в щеку.

Джош был удивлен, но доволен, и наклонил голову набок с покоряющим смущением.

Ну, если Робин не собирается безумно влюбиться в МЕНЯ, думаю, она могла сделать и худший выбор.

– Я провожу тебя, – сказала Робин и посмотрела на меня, – я скоро вернусь.

Кивнув, я направилась на кухню, тайно радуясь, что не увижу их прощание, которое, без сомнения, будет менее целомудренным, чем то, чему я была свидетелем.

Я слышала низкий гул голосов, и смех Джоша, которому вторил смех Робин. Затем раздался стук двери, и послышались приближающиеся шаги.

Я начала ополаскивать тарелки, складывая их около раковину. Подошедшая Робин открыла дверцу, которую я принимала за обычный шкафчик, но которая оказалась посудомоечной машиной.

– Ловко, – я начала составлять тарелки внутрь, а Робин заняла мое место у раковины, подавая посуду. Мы закончили минут через пять, я вытерла руки и прикусила внутреннюю часть щеки. Робин молчала с тех пор, как вернулась на кухню. Вероятно, и мне пора уходить.

– Ну, – сказала я, широко улыбнувшись, – думаю, мне тоже пора. Большое спасибо за ужин… все было восхитительно. И Джош такой милый. Тебе очень повезло.

"А он – самый большой счастливчик на планете".

Робин подняла свой бокал, создавая небольшой водоворот, на губах ее была любящая улыбка, которую я начала связывать с Джошем.

– Да, мне очень повезло, что Джош есть в моей жизни. Он – лучший друг, о котором я только могла мечтать. – Она в нерешительности посмотрела на меня, затем продолжила. – Тебе уже нужно идти? Или ты можешь остаться еще ненадолго?

Я справилась с головокружением, с трудом подавляя безумную усмешку.

– Я могу остаться.

– Прекрасно. – Она счастливо улыбнулась; блестящая улыбка и легкие морщинки в уголках глаз – все это создало один из тех лишающих воздуха моментов, которые я называла 'Лихорадка Робин'. Я опустила глаза на полотенце в своих руках, и сделала несколько глубоких вдохов.

Робин наполнила наши бокалы вином, вручила мне бокал и взяла за руку.

– Идем.

Интересно, эту привычку куда-то тащить людей она переняла от Джоша, или он от нее. Как бы то ни было, я не жаловалась, наслаждаясь прикосновением, пока она вела меня по лестнице и коридору ко входной двери, а затем вверх по лестнице, которую я заметила, как только вошла.

Там была огромная комната с гигантской кроватью на простом деревянном каркасе, в спинке которой были полки с книгами.

Робин отпустила мою руку и, пробормотав 'секундочку', исчезла в большой гардеробной.

Я замерла на месте. Я стояла в спальне Робин Вард.

Пытаясь не смотреть на кровать, я нервно огляделась вокруг, неловко переминаясь с ноги на ногу. Я чувствовала себя, будто подглядываю, и это не было приятное чувство.

Робин появилась из гардеробной и бросила мне рубашку. Я на автомате поймала ее, все еще занятая попытками не смотреть на кровать, в которой Робин спала каждую ночь, одетая Бог знает во что, если вообще одетая…

– Стало немного прохладно.

Слова Робин отвлекли меня, к счастью, не от разглядывания кровати, и я последовала за ней на другой балкон. Чуть меньше первого и более удобный; тут был низкий столик и два больших глубоких кресла, занимающих почти все место. Робин поставила свой бокал на стол и надела рубашку, застегнув пару пуговиц. Затем она опустилась в одно из кресел, жестом предложив мне занимать другое.

Я поставила свой бокал на столик рядом с бокалом Робин, и быстро натянула рубашку через голову, одернув подол. Ткань была мягкой и теплой, и пахла как она… я с трудом удержалась от того, чтобы зарыться в эту ткань лицом и просто вдыхать ее аромат.

Это было бы трудно объяснить.

Я опустилась в кресло, и мы молча сидели, глядя на город. Или Робин сидела, глядя на город, а я провела больше времени, любуясь ее профилем в тусклом свете, прослеживая каждую кривую, каждую линию, каждую ямочку.

– Это прекрасное место, Робин, – наконец, произнесла я, уделив немного внимания и городскому пейзажу.

– Да, – она удовлетворенно вздохнула, – мне здесь нравится.

– И я вижу, почему.

Робин взяла свой бокал и поставила его на живот, рассеяно поглаживая ободок тонким изящным пальцем.

– Я собираюсь отказаться от него. Большую часть лета я буду сниматься в другом проекте. Последний фильм Лэйн Вессон. Примерно половину времени мы будем во Florida Keys, а потом в Нью-Йорке для работы над звуком.

Мне нравились ее руки. Тонкие длинные пальцы, сильные и изящные… она часто жестикулировала, когда говорила, и я несколько раз за вечер была загипнотизирована движениями ее рук.

Наконец, я осознала, о чем она говорил, и отвела взгляд от ее рук, наклонившись вперед. Лэйн Вессон была классным независимым режиссером и роль в ее кино – это настоящая удача.