И вот она, обнаженная и раскрытая перед ним.

– Ммм, – проурчал он, осыпая поцелуями ее кожу от колена и до того места, что так стремительно возбуждалось у него на глазах.

Подняв взгляд, он улыбнулся. Марисоль уперлась руками в блоттер, откинувшись назад, но удерживая голову навесу, чтобы наблюдать за ним.

Эссейл вытянул язык – хватит с него преамбулы. Он лизнул ее сердцевину, порхая по вершине лона. Потом прижался к бархатной коже в поцелуе.

Стон, который она попыталась скрыть, заставил его улыбнуться, но работу он не бросил. Посасывая, облизывая ее, он не спешил, наслаждаясь ощущением и вкусом Марисоль, ее теплом… и, желая большего, он еще шире раздвинул ее ноги, цепляясь, сжимая ее.

В тишине кабинета громко раздавались влажные звуки… и ее дыхание. И оба звука становились все громче, когда он начал ударять языком по ней, от порхающего танца ее бедра вскидывались вперед, к его лицу.

Когда Марисоль кончила, ее руки со скрипом вцепились в блоттер, и она выгнулась дугой, отчего монитор влетел в стену.

Но Эссейл не дал ей передышку.

Вот такой он жестокий босс.

Вишес очнулся в Яме, на кожаном диване и под программу «30 за 30»[77] по включенному ESPN[78], ведущий рассказывал о жизни… Рика Флэра[79], рестлера старой эпохи.

Ви открыл глаза с усилием, несоразмерным весу его век. Дерьмо. Он тратил меньше энергии при жиме штанги в качалке.

Первым предметом, на котором он смог адекватно сфокусироваться, стал стол для фусбола. За ним шел широкоформатный ТВ–экран. Следом – двое мужчин, стоявшие в кухне почти впритык друг к другу, низко склонив головы, они переговаривались тихо, почти шепотом, и он ничего не слышал.

Бутч и Рейдж держали в руке по напитку: у первого – высокий стакан с чем–то коричневого цвета – определенно не Кола/Доктор Пеппер/Пепси. Второй держал кружку размером с ведро, и даже не принюхиваясь Ви знал, что Рейдж пил горячий шоколад без маршмеллоу, заваренный на молоке, а не на воде.

Тем не менее, все эти детали об окружающих его вещах и людях были несущественны. Так, случайные мысли в его голове, мятный леденец вместо полноценного блюда.

Боль составляла основу его существования, и когда мозг продолжил набирать обороты, воспоминания о том, как он держал Джейн на руках, снова теряя ее, ударили по нему с такой силой, словно лессер стоял над ним и раз за разом бил металлической трубой по черепу, не пробивая дыру, а превращая кость в пыль.

Чем бы его ни накачали, лекарство постепенно сходило на «нет», теряя эффект по дюймам, а не ярдам, и его бесило это… но почему именно, он не понимал. Ясность мыслей означает еще больше боли.

– Джейн, – прошептал он губами. – Джейн…

Ощутив на щеке горячую влагу, он задумался, кто стоял над ним с восковой свечей в руке…

Жутковатые глаза без зрачков появились прямо перед ним так неожиданно, что Ви дернулся назад, врезавшись головой в кожаную диванную подушку позади.

Лэсситер – последняя персона на планете, кого бы он хотел сейчас видеть, светло–черный ужас с незакрывающейся пастью – как раз то, что доктор рекомендовал избегать.

– Заткнись, – пробормотал Ви. – Проваливай…

Ангел приложил палец к губам. Ш–ш. Все хорошо.

Джейн умерла! – хотелось закричать Ви. Она ушла, черт возьми, и срать я хотел на тебя и всех остальных…

Протянув руку, Лэсситер накрыл предплечье Ви. Ш–ш. Все хорошо.

Черта лысого хорошо!

Когда мужчина сжал руку, Ви посмотрел на кухню, гадая, почему Бутч и Рейдж не замечают нежеланного гостя. С другой стороны, их тошнило от Лэсситера так же, как самого Ви…

Внезапно мир завертелся вокруг него, словно он был дымоходом, в который все засасывало.

Следующее, что он осознал – его окружает зеленая трава, молочно–голубое небо, и он лежит ничком на лужайке в Святилище. По неясной причине в голове мелькнул вопрос, почему сейчас он всегда приземляется на траве, а не в покоях своей матери? Раньше он всегда появлялся во внутреннем дворике.

Может, потому что она ушла? По сути – пофиг.

– Лэсситер, – выдохнул он. – Да что с тобой не так?

Сев, он потер глаза и обнаружил, что находится перед Сокровищницей… и падшего косячника… то есть ангела, нигде не было видно.

Спустя мгновение Ви заметил, что дверь в хранилище была открыта… и это странно. Она всегда была заперта.

Ви поднялся и подошел к двери, потому что, пребывая в агонии, не мог придумать ничего иного и, к тому же, ему было интересно, выдержат ли ноги его вес. Ха. Они справились.

Добравшись до дверного проема, он бы не стал заглядывать, но что–то подсказало ему переместить взгляд…

В другом конце стояла фигура, спиной к нему, опустив голову так, словно она разглядывала что–то в ларце…

Короткие светлые волосы. Гибкое тело. Женское. Однозначно – женское…

– Джейн, – простонал он, решив, что это видение, пришедшее, чтобы мучить его.

Но фигура обернулась.

Мир закружился от шока при виде родного красивого лица.

– Джейн!

Хотя это, наверняка, самая жестокая шутка Лэсситера, Ви купился на нее, бегом сократив узкое пространство и влетев всем телом в то, что выглядело как его шеллан.

– Вишес? – выдохнула она, словно тоже пребывала в шоке.

Он обхватил ладонями ее голову и, закрыв глаза, поцеловал, моля о том, чтобы это был не плод его воображения, порождение горя, спровоцированное лекарствами, которые ему вкололи.

– Я думал, что потерял тебя, – простонал он хрипло.

И сразу понял, что говорил не только о его ранении, но и том расстоянии, что отдалило их.

Джейн крепко обняла его, словно знала, что он чувствует.

– Ни за что, – она расплакалась. – Ты никогда не потеряешь меня…

– Как ты здесь оказалась?

– Не знаю, да и неважно уже… поцелуй меня снова!

Джейн, отчаянно вцепившись в своего супруга, знала, что, наверное, не дает Вишесу дышать, но ей нужно было четкое подтверждение того, что она жива и он тоже.

Кислород подождет на мгновение.

– О, Боже, я думал, что ты умерла, – выдохнул он, его голос дрожал от эмоций. – Не верю, что ты здесь. Что произошло? Почему ты… черт, я… что я несу.

Отстранившись, она посмотрела на него. Потом дотронулась до его лица, пробежала пальцами по татуировке на виске, его скулами и бородке. Его бриллиантовые глаза светились такой любовью, что она почувствовала себя пристыженной.

Почему они так бездарно потратили дарованное им время? Почему потеряли друг друга? Как допустили это?

– Ви, – сказала она нетерпеливо. – Прости, мне так жаль, что я с головой ушла в работу…

– Что? Что ты… нет, это я был полным придурком. – Когда она попыталась снова заговорить, он покачал головой. – Могу я поцеловать тебя? Прошу, просто позволь…

Не теряя ни секунды, она обхватила руками его шею и притянула его к своим губам, отрываясь ногами от пола. Их губы снова встретились, и каскад ощущений достиг ее лона.

– Прошу, – простонал Ви. – Прошу, ты нужна мне.

Она знала, о чем он молил, и не колебалась ни минуты. Оторвавшись от него, Джейн привалилась к стене и потянулась к поясу брюк, развязывая бант и спуская их до пола. С ботинками вышло сложнее, но она умудрилась пересечь финишную прямую, скинув тапок с одной ноги и запустив через всю Сокровищницу. А потом осталось стащить лишь одну штанину.

Ви разобрался со своими брюками, едва не вырвав молнию, а потом Джейн снова повисла у него на шее, а он закинул ее ноги себе на бедра…

Проникновение было столь быстрым и глубоким, что она закричала. Джейн не понимала, что говорила… да и неважно это.

Вишес был доминантом по своей сути, силой, которой невозможно было противостоять, и секс с ним был таким же: он яростно погружался в нее, бился об нее бедрами, и сто процентов лишь крепкий мрамор за ее спиной удерживал их в вертикальном положении.