— А ты и есть исчадие ада! Пусть ты купил принадлежавшую моей семье компанию, но я — не предмет мебели, может, мне и придется с тобой работать, однако это еще не означает, что я должна испытывать к тебе симпатию.

— Ай-ай-ай, как резко. — Брайан уперся одной рукой в стену рядом с головой Энни и наклонился ближе. — Как ты думаешь, почему твои губы говорят совсем другое?

Под его пристальным взглядом Энни вдруг задрожала. Но это была дрожь не страха или гнева, нет, Энни дрожала от откровенного, примитивного и пугающего своей первобытной силой желания.

— Не знаю, о чем ты… — Даже голос ее стал хриплым.

— А я думаю, знаешь. — Брайан наклонился еще ближе, его губы оказались в каком-нибудь дюйме от губ Энни. — По-моему, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

Энни вдохнула знакомый запах его одеколона, изысканный и вместе с тем возбуждающий, рядом с большим и сильным телом Брайана она остро ощутила собственную слабость. Казалось, какая-то непреодолимая сила влекла ее к нему. Борясь с предательскими чувствами, Энни сжала кулаки.

— Я знаю только одно: я тебя ненавижу!

Брайан провел пальцем по ее щеке и неторопливо произнес:

— Ненависть — очень сильное чувство, может, проверим твои слова на практике?

— Брайан, я…

Больше Энни ничего сказать не успела: Брайан накрыл ее губы своими. Он целовал ее с несдерживаемой страстью, Энни пыталась сохранять холодность, но тщетно. Ее желание взорвалось, как огненный цветок фейерверка. Она спрятала руки за спину, чтобы не поддаться искушению обнять Брайана.

Теперь губы Брайана действовали нежно, не требовали, а убеждали. И Энни сдалась. Не в силах больше бороться с собой, она подняла руки, положила их на плечи Брайана и стала отвечать на его поцелуи. Она просто не могла ничего с собой поделать.

— Так-то лучше, — хрипло прошептал Брайан.

Энни слышала в его голосе удовлетворение и понимала, что ей бы нужно оттолкнуть его, чтобы не подпитывать и без того гигантское самомнение, но вместо этого она прижалась к нему всем телом, продолжая отвечать на поцелуи и наслаждаясь его близостью. Брайан обнял ее жестом собственника, но Энни была этому только рада, она жаждала более интимных прикосновений.

Ее жакет полетел на пол, Брайан одну за другой стал расстегивать пуговицы ее платья.

Едва слышный голос рассудка лепетал Энни, что она совершает ошибку, но тело, страстно стремившееся вкусить ласки Брайана, взяло верх над разумом. Брайан нащупал кружевные чашечки ее бюстгальтера, сдвинул их в сторону и коснулся пальцами обнаженной груди. Умелыми ласками он довел Энни до такого состояния, что она едва не теряла сознание от желания. Затем он снова завладел ее губами в долгом поцелуе, потом стал покрывать поцелуями ее шею, продолжая ласкать пальцами отвердевшие соски.

— Надеюсь, теперь тебе понятно, Энни, что ты меня вовсе не ненавидишь, — прошептал Брайан, касаясь ее губ своими. — Так что, может, закончим все это в более удобном месте?

Он отстранился и заглянул ей в глаза. Энни только и могла, что слабо кивнуть.

Она не хотела терять контроль над собой, не хотела сходить с ума от желания. Позволить Брайану обрести над ней безграничную власть очень опасно, он мог причинить ей боль, ведь Энни знала, как он безжалостен. Но, даже понимая это, Энни ничего не могла поделать со своими чувствами. Ей не хватило силы воли сказать «нет».

В конференц-зале было невыносимо душно, заседание правления компании, казалось, тянулось бесконечно. Место Лайэма теперь занимал Брайан. На протяжении всего собрания Энни украдкой наблюдала за ним. Уверенный в себе, сильный, энергичный, он был полон энтузиазма и, казалось, заражал им людей, сидевших за длинным овальным столом полированного дуба. Суть речей Брайана сводилась к тому, что в этот непростой, переходный для компании период он ожидает от каждого работы с полной отдачей.

Неужто кто-то посмеет не оправдать его ожиданий? — с иронией думала Энни. Ее взгляд то и дело возвращался к Брайану. В темно-синем костюме и белоснежной рубашке с серебристо-серым галстуком он выглядел невероятно привлекательно, все в его облике говорило о том, что перед вами — преуспевающий бизнесмен. Обращаясь к слушателям, Брайан взял авторучку и повертел ее в руках. Энни задержала взгляд на его сильных длинных пальцах, и ее мысли унеслись очень далеко от вопросов, обсуждаемых на заседании.

Она вспомнила минувшую ночь. Эти самые руки все выше поднимали градус ее возбуждения, пальцы ласкали средоточие ее женственности и томили обещаниями еще более острых наслаждений. Когда Брайан в конце концов овладел ею, Энни сходила с ума от желания и предвкушения неземного блаженства.

— Ты великолепна, — хрипло прошептал Брайан.

Он двигался медленно, контролируя ритм толчков и умело усиливая возбуждение Энни, доводя его до грани непереносимого. Энни прежде и не догадывалась, что такое наслаждение вообще возможно. Она помнила, как в экстазе выкрикнула его имя, как Брайан догнал ее на пике наслаждения и они вместе устремились к заоблачным высям блаженного удовлетворения.

Но помнила Энни и другое: стыд, пришедший позже, когда она лежала в объятиях Брайана, истомленная и обессиленная страстью. Ей было стыдно, что она желала и любила Брайана, даже зная, что он за человек, и понимая, что его чувства к ней не выходят за рамки примитивной похоти.

Они еще долго не размыкали объятий. Голова Энни покоилась на плече Брайана, но в ее душе не было покоя: она презирала себя. Однако, когда Брайан снова ее поцеловал, она ответила на поцелуй, и в считанные секунды в ней вновь проснулось неистовое желание.

Утром Брайан первым встал с постели. Энни притворилась, что спит. Прежде чем уйти, Брайан наклонился к ней и коснулся губами щеки. Как же Энни мечтала услышать от него хотя бы слово любви, одно-единственное, пусть даже сказанное не от души, а потому, что так полагается! Но, конечно, с ее стороны было наивно ждать от него нежных слов и уж тем более — ответного чувства.

Энни вернулась к реальности. Брайан посмотрел в ее сторону, их взгляды встретились, в его глазах появился какой-то странный блеск.

— Что ж, пожалуй, на сегодня все. Предлагаю закончить заседание и вернуться к работе, — подытожил Брайан.

Члены правления встали из-за стола и гуськом потянулись к дверям. Энни тоже встала, подавив вздох облегчения. Ее не на шутку пугала власть, которую Брайан обрел над ее чувствами. Придется последить за собой, иначе Брайан может догадаться, что она влюблена по уши, и тогда ей остается только умереть от стыда и унижения — его это открытие только позабавит, а она потеряет жалкие остатки гордости.

— Энни, тебя я прошу остаться.

Голос Брайана остановил ее почти у самых дверей. Энни с радостью притворилась бы, что не расслышала, но понимала, что это ее не спасет. Брайан повторит еще раз, если потребуется — пойдет за ней, так уж лучше сделать вид, что она спокойна и думает только о работе.

— Да, Брайан.

Энни осталась довольна своим бесстрастным тоном, не выдававшим бушующих в ней чувств.

— Садись.

Брайан отодвинул от стола стул, соседний со своим, но Энни предпочла вернуться на свое прежнее место в противоположном конце стола. За последним из членов правления закрылась дверь, и они остались наедине. Несколько секунд, показавшихся Энни вечностью, Брайан молчал, пристально глядя на нее. Энни была бледна, лишь на скулах выступил румянец, который подсказал Брайану, что она далеко не так спокойна, какой хочет казаться. Он опустил взгляд ниже, к белой блузке, под которой угадывались очертания бюстгальтера.

Не выдержав напряжения, Энни первой прервала молчание.

— Что тебе нужно?

Брайан спокойно улыбнулся, обошел стол и остановился рядом с Энни.

— Как, на твой взгляд, прошло совещание?

— Надеюсь, ты не ждешь моего одобрения? — не удержалась от сарказма Энни. — Потому что после того, как ты прибрал к рукам компанию, ты его не получишь.