— Я не про это говорю, наши мужики на поварню не ходят, про снедь знают только самое простое, что в поле сделать можно…

Виновато улыбнувшись, развел руками и, пожав плечами, пошел из дома. В голове закрутился клубок мыслей.

' О, как всё понятно в моем времени, разговаривать с женщиной легко и просто. Даже с незнакомыми людьми, в очереди всегда можно найти общий интерес или тему для разговора, политика, цены, нравы молодежи. Да всё что угодно. А здесь… Простая просьба и сразу куча косых взглядов, вопросов. Или я вторгся во что-то личное, чисто женское, куда нам мужчинам вход будет закрыт ещё лет сто двести. Хотя мы и считаемся самыми лучшими поварами на свете, женщины всегда ревниво смотрели на то, как мужики хозяйничают на кухне. Нам разрешают готовить, но за нами приглядывают…

Вот идет по улице молодая девчонка, как с ней здесь знакомятся? Эй, красавица, как пройти в библиотеку?

Так что ли? И получишь в морду от её братьев. Семьи здесь как успел заметить многодетные, это вам не современность, где родили одного и считают себя героями. О да, 'пожить для себя' хорошая отмазка. Роди, воспитай и живи для себя. Один мой знакомый, всё смеялся над нами женатыми. Он потом женился в сорок с копейками, только вот что поразительно, мы уже живем для себя, потому что нашим детям уже по пятнадцать двадцать лет, а этот придурок погряз в памперсах. Мы в баню, на охоту и рыбалку, когда хотим, а он на футбол еле вырывается. Максим мне рассказал по секрету, что этот деятель, очень сожалеет о потерянном времени.

Сорок с лишним это не восемнадцать и двадцать, да дедов с бабками уже в живых зачастую нет. Вот и рожают по одному, потому что на второго уже сил нет'

— Дядька Федор! — раздался сбоку детский голосок. Я обернулся, там стоял старший сын Степана, Андрей. — А ты, правда, мастер?

Я присел на ступеньки, — А кто тебе это поведал?

— А слышал, как батя мамке про тебя сказывал.

— И что же такого он про меня говорил?

Андрейка присел рядом со мной на самый краешек ступеньки, опираясь при этом одной ногой о землю. — Он говорил, ты мастер иноземный и знаешь, как новую пищаль сделать с крепким боем.

— Во как. А ещё чего?

Ребятёнок помялся, махнул рукой, — А всякую всячину. Ещё он про ножик говорил, есть мол у тебя…

— Вот этот? — Достал из кармана и подкинул на ладони. Потом стал показывать, открывая по одному всякие лезвия и приспособления.

— Ух ты, а можно я сам? — Попросил он.

Сложив его, протянул, — да, конечно, только не порежься.

Он довольно спокойно и быстро разобрался, как открывать и закрывать, по игрался, и со вздохом вернул обратно.

— Красивый.

— А куда батя ушел?

— В приказ, а потом на погост, к деду на могилку. — Начав довольно бодро, тускло закончив. ответил Андрей.

— Скучаешь по деду

Он, молча, кивнул головой и шмыгнул носом. Я сдвинулся в сторону и, обхватив за плечо, притянул к себе. Он прижался ко мне, потом повернулся и не впопад сказал, — когда вырасту, как дед стрельцом стану.

Погруженный в свои мысли, я машинально поправил, — Солдатом.

— Нет, стрельцом.

— Солдат, это воин по фряжски, ляхи зовут жолнеж, а у латинян воин, солидариус. Вой. Войник, ратник, стрелец, солдат. Боец. Так называют людей которые не щадя жизни своей оберегают свой дом и своих родных.

'Здесь я лукавил немного. Солдат, это наемник, за римский солид, откуда и пошло это слово но в остальном был прав, придя в русский язык оно сразу охарактеризовало целое сословие, сословие людей у которых только одно дело в жизни. Защищать родину'

Ты знаешь кто был Георгий Победоносец?

— Да, он святой великомученик, пострадал за веру свою.

— Всё верно говоришь, но он так же был солдатом. Отца твоего нет. Покажи мне свою усадьбу, не откажи в такой малости.

Стрелецкое подворье я бы оценил, где-то соток так тридцать ну тридцать пять. Или мне так показалось. Но во всяком случае там было на что посмотреть, Степан, судя по всему не бедствовал. Просторный дом, как здесь говорят, на каменной подклети, фундаменте, к нему с боку пристроена небольшая конюшня, на три стойла, при этом половина была отведена под сено. Тут же рядом притулился дровяной сарай, перед ним было свалено несколько не распиленных березовых стволов. В самом углу, вровень с забором, стояло ещё одно строение с небольшим загоном, огороженным жердями. Это была лавка, как пояснил мой сопровождающий. А вон тот бугор и есть тот самый ледник, холодильник по-нашему. Мы туда не полезли, на двери висел устрашающих видов и размеров замок. Рядом с ним вдоль забора вытянулся ещё одна постройка, по мычанию и кудахтанью что — то звериное. Баню смотреть не стал, мылся вчера в ней. Застроено всё было довольно плотно, но место для огорода все-таки осталось и пропустить

небольшую постройку, на самых задах, было не возможно, осмотрел внимательно и даже посмотрел что за забором, в щели был виден небольшой ручеек, протекающий в паре метров, а за ним небольшой лесок, что дальше, выясним потом. В развалюхе был навален всякий поломанный садово-огородный инвентарь, пять шагов в длину, три в ширину. Если отсюда все выкинуть, заткнуть дыры в стенах, притулить маленькую каменку и сделать деревянные полы, можно будет здесь и начинать заниматься своим делом. Осмотрелся вокруг, не айс, но на другое просто нет денег и… Степа, если бы ты знал во что ввязываешься…

— Пойдем, Андрей Степанович, дрова пилить. — Я решил заняться общественно полезным делом, чего без дела слоняться.

Он гордо вскинул курносый нос и с важным видом пошел впереди. Потом что для себя решив, побежал к дому.

Мы столкнулись на крыльце, поймал его за шкирку, — Это куда так мчишься, Андрей Степанович?

— Вот, это батя, мне сделал, у него такая же, только настоящая, — Он двумя руками протянул мне вырезанную из дерева пищаль и подставку.

Было видно что человек подошел к этому делу с душой, на прикладе был даже вырезан незатейливый орнамент, а дуло выжжено на пару сантиметров, но больше всего меня добил спусковой механизм, он похоже был настоящим, в зажиме болтался кусок фитиля, и при нажатии прикладывался к пальнику как положено. Осмотрев со всех сторон, пару раз приложил к плечу. Если это сделано с натуры, то у стрелка точно плечо вышибает отдачей или это игрушка такая…

— Молодец, папка твой, красивую игрушку сделал.

— А ты мне сделаешь, новую пищаль?

Ответить не успел, на крыльцо вышла Аня, машинально кивнул и спросил у неё в какой размер пилить бревна. Где пила, топор. Она объяснила

Остаток дня прошел в созидательном труде и войне с инструментом. Пила дрянная, типа дружбы два, пришлось звать на помощь киндера, ставить ему подставку и пилить вдвоем. Чурбаки со звоном раскалывались, распадаясь на части. Ближе к концу дня приехал Степан, злой как собака. Вечером за ужином выяснилось. Кормовых денег дали только половину, на новую пищаль, треть. И этого не хотели давать, мол — сам сломал, сам и покупай, насилу отбрехался. Кормовые, только после завтра получать и сукно тогда же. Порох и свинец, хотя бы сейчас дали, но всего половину.

— А что за кормовые?

— Рожь, двенадцать четвертей, да овса столько же.

— В пудах сколько?

— По семьдесят два пуда, боюсь за два раза не вывезу, надо будет рано из дома выходить, может, кто из наших поможет. И это, мне только седмицу дали на лечение, а потом наш десяток в караул уходит.

'шестнадцать на семьдесят… Тонна с лишним, хрена себе пайка'

— Это как? Далече? Надолго? — задал я более волнующий вопрос.

— Да здесь, в Москве в этот раз спокойней служба будет, съезжую избу охранять, седмицу отбудем, потом другие пойдут, а мы опосля них.

— Понятно. — Я задумался. У него получался недельный график, значит надо, чтоб он меня свел с нужными людьми, а я дальше, сам, как ни-будь.

— Тогда для начала мне нужен кузнец. Желательно чтоб умел с железом работать, но молодой ещё, только на ноги становиться. И медник нужен.