— Ну и что ты наделал?

Кто это? Что за хрень происходит сейчас?

— Ты думаешь, совершил сильный поступок? Да ты понимаешь как это ничтожно? Ты понимаешь, что потерял?

Жизнь? Ну и что. Она стала бессмысленной без нее. Еда потеряла свой вкус. Солнце утратило свой свет. Прекрасные закаты, стали мертвыми. Что это за жизнь? Существование, не более. Я не жалею.

— А как же душа?

А что душа? Она существует?

— Насколько же ты глуп. Хочешь познать адские муки? Считай, что это ад только для тебя…

Перед глазами встал ее образ. И чей-то чужой. Они были вместе. Они смеялись. Они целовались.

Одна картина сменилась другой. Другой человек в полумраке ласкает ее грудь, и совокупляется с ней.

НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!! Прекрати!!!!!

— СМОТРИ! — в голосе чувствовалась огненная злость и ярость. — СМОТРИ НИКЧЕМНЫЙ ВЫРОДОК!!! Ты бросил битву. А она могла быть твоей! Но она наплевала на тебя! А ты дашь ей время чтобы быть счастливой? Ты хочешь, чтобы она была счастлива, пока ты умираешь там! Ты сдох! Ты умер! Ты отпустил ее!!! И ты думаешь она достойна? После того, что сотворила с тобой?

Прошу. Не надо. Не надо. Не надо. Я пытался закрыть глаза. Но сосущая темнота в этой невесомости была везде. Картинка не исчезала. Менялось место действия, лица парней и мужчин, позы.

Прекрати, прекрати, прекрати, прекрати…

— Ты позволишь ей быть счастливой? Позволишь? ПОЗВОЛИШЬ?!

Наконец картинка сменилась. Она держала на своих руках ребенка. Он прижался к ее груди и нежно мял ее своими крохотными ручонками.

— Это дитя могло быть вашим. Но она разделит это счастье с другим. Это все подарил ей ты! Ты сам упустил ее. Ты думал, убьешь себя, и все прекратиться? Искал огня и кипящих котлов с чертями? Разве это не страшнее? — злой звонкий хохот раздавался со всех сторон. Слева, справа, сверху, снизу, изнутри и снаружи меня… — Разве это не ужаснее? Моли! Моли о пощаде! Твоя душа теперь принадлежит мне! Ты оставил свое никчемное тело… Ты подыхаешь… Ты мой…

Из темноты ко мне тянулись белесые руки, их было слишком много. Каждая цеплялась в мое тело, и когтями разрывала мою плоть.

Я увидел их лица. Безумные лица с искривленными от ужаса ртами и безжизненными глазами. Слепые души. Они накинулись на меня. Они душили меня. Я не мог от них вырваться.

— А она счастлива. Без тебя. А ты мертв. Ты ничтожество. А ты любишь ее? А так ли сильно ты хотел быть с ней?

Я отдал бы все!!!

— Самое дорогое я у тебя уже отнял. Твоя душа у меня. Ты сам мне ее подарил. Но у тебя есть шанс. Я могу вернуть тебе душу.

Можешь вернуть меня к жизни?

Снова этот хохот. Он был таким громким, что я хотел сжаться, исчезнуть, лишь бы не слышать…

— Для меня нет невозможного. Но нужна ли тебе жизнь?

Я хочу быть с ней…

— Хочешь, что бы она принадлежала тебе? Хочешь, что бы она зависела от тебя? Хочешь получить от нее все? Власть… Над ее душой и телом. Ты воздвигнешь свой собственный мир! И разделишь с ней вечность.

Да… ДА!

— Я могу пощадить твою душу и дать власть. Над ней, над ее душой и телом. Но что получу взамен твоей и ее души? Навечно потерянных для меня?

Проси все что хочешь.

Снова этот смех.

— Да что ты мне можешь дать? ЧТО?!? Можно подскажу?… Ничего…

Что ты предлагаешь?

— Сделку.

Что я должен сделать?

— Ты должен принести мне ровно тысячу душ. Особенных душ.

Но… как?

— Я наделю тебе силой. У тебя будут такие возможности, о которых ты и представить себе не мог. Ты станешь властелином тьмы, ее принцем. Но я по-прежнему буду иметь над тобой власть. И смотри не опьяней от своих возможностей… Я приду за тобой. От меня не спрячешься. Нигде. Ты будешь связан печатью, и ровно тысячью голосов в твоей голове. С каждой новой жертвой будет пропадать голос и твоя сила. Они могут свести тебя с ума, но ты ничего не почувствуешь.

Что конкретно от меня требуется?

— Ровно тысяча душ. Ровно тысяча убийств. Мне нужны души тысячи девственниц. И тогда ты получишь свое. Чтобы забрать чью-то душу, ты должен лишить ее девственности и убить. Как это сделать, ты поймешь интуитивно. Ты будешь одинок. Ты будешь страдать. И что бы ты не забыл о своем предназначении, каждые пять минут до полуночи ты будешь материализовываться из тьмы рядом с ней. Ровно пять минут. Ты не сможешь к ней прикоснуться. Она не услышит и не увидит тебя, как и никто другой. Ровно в полночь ты перенесешься туда, где и должен будешь найти свою жертву. И все равно, сколько их будет. Одна, две, три… Чем быстрее ты мне их принесешь, тем лучше для тебя… Ты ныл, что страдал три года… Так и получи тысячу дней… Если не успеешь, окажешься на берегу реки Стикс, прямо у ладьи Харона… Но так как ты самоубийца, он сбросит тебя посреди реки воющей душой, задыхающейся от своей страсти и ты станешь похожим на них.

Я увидел тысячи холодных зеленых сияний. Тысячи душ, которые все еще разрывали в меня.

— Это твоя тысяча голосов. Ты согласен?

Да.

Одна из мертвых душ мгновенно оказалась передо мной, и поцеловала меня в уста. Я испытал неимоверную боль, и закричал. Я продолжал исступленно кричать, а они все подходили и целовали. Они исчезали, и обретали себя в моей голове. Тысяча поцелуев. И мой пронзающий крик, от которого содрогалась даже эта темнота…

Я не ощущал веса своего тела. Все было как обычно. Мои руки, ноги, но была необычайная легкость во всем теле. В ушах по прежнему торчали "таблетки" наушников.

Я вышел из тени. Я оказался в ее комнате. Той, кого любил. Стрелки бегущих часов показывали без пяти минут полночь. Значит, это пять минут ада…

Я прошел по квартире. Это была обыкновенная двухкомнатная квартира в центре города, не плохо обставленная, со всеми необходимыми условиями.

Услышав шум воды в ванной, я отправился туда. Я легко проскользнул сквозь приоткрытую дверь. Она умывалась. Ох, как же она была красива, и как я ее хотел в этот миг. Не обязательно возобладать физически над ее телом, просто хотел обычного прикосновения. Прикосновения ее рук на моем лице…

Под ее глазами были синяки, было видно, что она плакала. Вода стекала сильным напором в белую раковину, а она молча смотрела в свое отражение, с которого капали мелкие прозрачные капли воды. Губы слегка дрожали, а пальцы сжимали белый мрамор раковины.

Я хотел лишь посмотреть ей в глаза… И я смотрел.

Оказавшись по ту сторону зеркала, я всматривался в ее взгляд, я подошел настолько близко, насколько было возможно. Я прикоснулся к холодной глади рукой, и провел вниз. Остался только легкий след, который сразу же исчез.

— Зачем? Неужели… — ее голос был больше похож на писк.

Я не думал, что для нее что-то значит моя жизнь. Я глубоко убежден, что она лишь все время лгала мне, и за призмой лжи, не было ни единого чувства.

— Ты будешь моей… навеки… — прошептал я.

— Дочка, с тобой все в порядке? — в ванную комнату просунулась голова ее мамы.

— Да, я сейчас. — Ответила девушка, повернув голову.

Вытершись полотенцем, она вышла из ванной и направилась к себе в комнату.

Я проследовал за ней, вновь оказавшись совсем рядом. Она открыла окно, в комнату сразу же ворвался холодный воздух. Ее взгляд был устремлен к холодным звездам на небосклоне неба.

— Холодно… — прошептала она. Из ее рта вырвался клубок пар, я подставил лицо ее вздоху, но ничего не смог уловить.

Она подошла к шкафу, открыла двери и достала свою ночную сорочку. Я стоял и, облокотившись на стену, наблюдал, как она переодевается. Я увидел ее обнаженной. Сердце сжалось в кулак и забилось учащеннее, где-то на полпути к свободе затих мой сдавленный крик в глубине.

Как же трудно дышать, здесь, находясь рядом с ней.

Ты узнаешь, как мне было больно. Узнаешь…