— Думаю, что да.

— Вы английский язык знаете?

— Да, и арабский тоже.

Керим посмотрел на переводчика и чуть заметно глазами указал на дверь. Переводчик тут же вышел.

— Тогда поговорим без переводчика. Как я вижу, с вами обращались не очень вежливо?

— По крайней мере, не по-джентельменски, — смущенно поправил очки Левин. — Не понимаю, какую цель вы преследуете, избивая нас?

— Это естественное выражение мусульманами своего отношения к тем, кто против них. Я дам команду, чтобы ни вас, ни вашего друга никто больше и пальцем не тронул. Вы довольны?

Керим наверняка ожидал благодарности, но Левин опять поправил очки и ответил:

— Человека можно уговорить, убедить, в конце концов обмануть и принудить, таким образом, поступать помимо его воли. Но заставить что-то делать, избивая и унижая его достоинство… Извините, но это нонсенс. Насилие и творчество совершенно несовместимы. Мне непонятна логика ваших людей, извините, не знаю вашего имени…

— Меня зовут Абдулла Керим.

— Благодарю. Мне непонятно, зачем ваши люди, схватив нас, сразу же, ни о чем не спрашивая, словно звери набросились и начали нас избивать. Они запросто могли убить любого из нас или обоих сразу. Неужели вы, господин Керим, коллекционируете трупы советских ученых?

Керим прервал Левина, стукнув ладонью по столу:

— Ну ладно, хватит! Мне безразлично, какой стране принадлежат мои пленники. Запомните главное, Левин. Тот, кто не соглашается с моими предложениями, становится трупом. Это естественно. Отпустить на свободу того, кого посвятил в свои планы, я просто не имею права.

— Но вы еще не посвятили меня ни в одну из своих тайн.

— Как это не посвятил? Вы уже знаете главное — то, что моя организация существует. И этого достаточно, чтобы вас отправить к праотцам. Кстати, вы верите в загробную жизнь?

— В последние годы я собираю и обобщаю такую информацию. Уверен, что души умерших могут длительное время находиться среди живых. Поэтому я и мой товарищ Андрей Стрельцов уделяем этой проблеме большое внимание.

— Вы не ответили на мое предложение. Желаете сотрудничать с нами или нет?

Левин нервно поправил очки:

— Вы меня просто ставите в тупик. Если я откажусь, вы меня убьете… Скажите хотя бы, что я должен делать?

— Продолжать свою деятельность у меня.

— В плену?

— Скажем так, — Керим чуть пожал плечами, — в изоляции от внешнего мира.

— И как долго эта изоляция будет длиться?

— До решения задачи, которая стоит перед моей организацией. Итак, вы согласны?

— У меня нет выбора.

Керим молча нажал кнопку, вмонтированную в стол, и в дверях тотчас появились двое охранников.

— Пусть предоставят господину возможность принять душ, переодеться и поесть. Через десять минут приведите ко мне второго русского.

Команду Керим отдавал на арабском, и Левин на этом же языке попросил:

— Нельзя ли меня показать врачу? Боюсь, что мне сломали ребра, да и раны надо обработать.

— Вы же сами врач. Скажите, какие лекарства вам нужны, и вам принесут.

Левин, пошатываясь, побрел к выходу.

Керим подошел к двери, находившейся слева от стола, и открыл ее. Из соседней комнаты вышел черноволосый, среднего роста мужчина. На вид ему было лет тридцать пять.

— Ваше мнение? — спросил Керим. — Он хорошо был виден?

— Да, камера, — вошедший кивнул в сторону карниза, висевшего над окном за креслом Керима, — показывала его четко, разговор тоже был слышен прекрасно. То, что он из Советского Союза, сомнений нет. По-моему, трусоват, боится смерти.

— Да, дал согласие, почти не упорствуя.

— Но вы, господин Керим, очень мало задали вопросов о его жизни и деятельности. Забыли вы и о нашем уговоре, что подробно расспросите его о Стрельцове.

— Да, вы правы. Я не спросил его об этом человеке. Ну, это поправимо. Кстати, не забывайте, господин Анохин, с сегодняшнего дня вы — начальник русского отдела. Я знаю, что в КГБ обучают всевозможным методам ведения допросов. Вам и карты в руки.

— Я их хорошенько прощупаю. Вы будете беседовать со Стрельцовым?

— Да, сейчас его приведут, — Керим взглянул на часы. — Через три минуты он будет здесь.

— Хорошо, я пошел занимать свое место в засаде.

Анохин вернулся в комнату, где он находился во время беседы Керима с Левиным, и сел напротив телемонитора, стоявшего на журнальном столике. Он видел и слышал все, что происходило в кабинете Керима.

Через несколько минут появился Стрельцов.

Он был выше Левина на целую голову. Крепкого телосложения, с мощной шеей и длинными руками. Пиджак и брюки — порваны, на голове — бинт. Очевидно, когда хватали, то спереди подступиться не могли, ударили сзади. Тампон был на затылочной части.

Стрельцов негромко поздоровался и смущенно остановился на середине кабинета.

Керим, не отвечая, небрежно предложил:

— Садитесь.

Стрельцов сел на стул.

— Вы знаете, где находитесь?

— Когда на меня набросилась группа молодчиков и начали избивать, а затем, связанного, бросили на пол микроавтобуса и продолжали бить ногами в пути, я посчитал, что попал в руки бандитов, — он осторожно потрогал рукой повязку на голове и грустно улыбнулся: — Но вот уже прошло несколько дней, как ни меня, ни моего коллегу не избивают. Поэтому я в растерянности: где я? У кого в плену?

— Я вам отвечу. Вы находитесь в руках огромной, как хотите ее называйте, группы или организации, которую возглавляю я — Абдулла Керим. Мы обладаем практически неограниченными возможностями, имеем свою прекрасно вооруженную армию и разветвленную по всему миру сеть опорных пунктов и баз. Нас серьезно интересуют перспективные направления в науке, особенно те, которые позволят создать новое мощное оружие. Мне известно, что вы и Левин работаете над советским проектом управления поведением людей на расстоянии.

— Кто вам это сказал? — воскликнул Стрельцов.

— Это не ваше дело, — повысил голос Керим. — Я не желаю зря терять на вас время. Мы взяли вас и вашего друга и хотим, чтобы вы продолжали свою научную деятельность у нас. Платить будем хорошо. По достижении результатов вас ожидает большое вознаграждение.

— Но позвольте… — попытался что-то сказать Стрельцов.

— Молчать! — рявкнул Керим. — Запомните: хозяин здесь я, а вы — мои рабы. Не будете служить мне — уничтожу!

Керим начал все больше горячиться. Он почти не контролировал себя и все громче кричал:

— Мне удалось сконцентрировать огромный научный потенциал! Я заканчиваю строительство большого укрытия, куда возьму только тех, кто заслуживает этого! Остальные погибнут вместе с моими врагами!

Стрельцов, глядя на искаженное лицо Керима, слушал нескончаемый поток злых слов. Потом спокойно улыбнулся:

— Господин Керим, вы сумасшедший! Что вы несете! С кем вы хотите воевать? Вспомните хотя бы Ирак. Сколько угроз и обещаний неслось из уст Саддама Хусейна. А чем это кончилось?

Эти слова несколько успокоили Керима. Он тупо посмотрел на пленника, затем подошел к боковой двери и распахнул ее:

— Господин Анохин! Я вручаю вам этих людей. Делайте с ними что хотите, но заставьте сотрудничать с нами. Если они откажутся, то я вам разрешаю без согласования со мной уничтожить их как шакалов.

Анохин вышел из комнаты и некоторое время молча осматривал Стрельцова. Потом повернулся к Кериму:

— Вы не возражаете, если я его заберу к себе и побеседую?

— Я вам сказал — он ваш. Мне он надоел. Делайте с ним, что хотите. Но только помните, я не терплю, если кто-то бесплатно ест у меня. Каждый должен отработать получаемый кусок хлеба.

Анохин приказал:

— Стрельцов, идите за мной.

Они вышли в коридор. Охранники, дожидавшиеся Стрельцова за дверью, молча последовали за ними.

Кабинет Анохина находился в другом здании, метрах в пятидесяти.

Через несколько минут они оказались в небольшой комнате. Некоторое время молча стояли друг против друга. Анохин был намного ниже пленника. Его голубые глаза смотрели на Стрельцова настороженно.