Я помню…

Нет, те несколько дней я вообще вспоминаю смутно. Помню только, что очень хотела уехать, что подумывала даже продать свою крошечную квартирку на окраине города, что очень удивилась, когда ко мне заглянул совершенно обычный человек с совершенно безумным предложением: принять участие в реалити-шоу, которое будет проходить на каком-то острове… Название острова и хотя бы приблизительные координаты дать он мне отказался, сославшись на главное условие шоу: его участники не должны знать, куда им предстоит отправиться.

Кажется, менеджера, предложившего мне этот безумный проект, звали Дагласом Скоттом, и я, наверное, была полной дурой, когда уже на следующий день приехала в офис — небольшое помещение, расположенное в одном из крупных бизнес-центров, — и подписала контракт с продюсером шоу, вроде бы его звали Фортеси или Форсети — этого я уже не помню.

Помню, что быстро собралась, упаковала свои нехитрые пожитки в чемоданчик, отправила по электронной почте несколько писем и уже через три часа поднялась на трап частного самолета, по слухам принадлежавшего продюсеру реалити-шоу «Остров Обновленных».

Все, что было дальше, я не смогу забыть никогда, но, для того чтобы мой рассказ был хоть сколько-нибудь последовательным, начну я, пожалуй, именно с самолета. Ведь там я познакомилась с теми, с кем потом провела то самое незабываемое время, полное тревог, страхов, отчаяния, смутных надежд, любви, — в общем, всего того, о чем невозможно рассказать в двух словах…

— Дорогая, может, вам попросить у стюардессы плед?

Подумав, что вопрос обращен не ко мне, я продолжила созерцать иллюминатор и делать вид, что все происходящее за его стеклом безумно меня интересует.

— Милая, вы меня не слышите? — настойчиво напомнила о себе моя соседка.

Мне пришлось оторваться от иллюминатора и повернуться к своей соседке по креслу, которую я, если честно, даже не успела толком разглядеть.

Ею оказалась пожилая женщина с довольно приятным лицом, излучавшим воистину неземное добродушие. Голубые глаза, коротенькое темно-каштановое каре, подчеркивавшее округлости мягкого лица, ласковая улыбка. Бегло рассмотрев соседку, я сразу же вспомнила свою бабушку, и от этого сердце мое кольнула маленькая острая булавочка.

Нужно было как-то объяснить свое молчание, и я ответила:

— Простите, залюбовалась видами внизу. Второй раз в жизни лечу на самолете.

— О, я вас хорошо понимаю, милая, — улыбнулась дружелюбная старушка. — Хотя сама, честно сказать, не очень-то люблю смотреть на землю сверху вниз. Слишком уж я приземленный человек.

Я улыбнулась в ответ.

— Так, может, попросить принести плед? — снова поинтересовалась она, не сводя с меня своих по-детски наивных глаз.

— Зачем? — недоуменно покосилась я на нее.

— Затем, что вы дрожите как кленовый лист, — с искренним сочувствием посмотрела на меня пожилая дама. — Не стоит так волноваться, ведь это всего-навсего шоу.

Я не очень-то легко завязываю новые знакомства, поэтому поначалу решила, что заботливая старушка мало похожа на участницу реалити-шоу. Такие дамы обычно сидят в креслах с мурлычущим котом, устроившимся в ногах, и вяжут теплые шерстяные носки для своих внуков. Но пожилая женщина очень скоро развеяла мои сомнения.

— Я тоже, признаться, поначалу волновалась, мне никогда не доводилось быть участницей шоу, — но знаете, милая, как только самолет взмыл ввысь, мои страхи и сомнения мгновенно выветрились из головы. Вы знаете, что по этому поводу пишет Апдайк?

Я отрицательно покачала головой. Джон Апдайк никогда не был моим любимым автором, и я прочла у него всего лишь один роман, который моя настойчивая мама, как бы случайно, оставила у меня на столе. Кажется, он назывался «Давай поженимся».

— «Все мы — изгнанники, нуждающиеся в освежающей ванне иррационального», — многозначительно изрекла старушка.

Я не менее многозначительно улыбнулась.

— Вы считаете реалити-шоу чем-то иррациональным?

— Я считаю, что нужно относиться к нему как к забавному приключению, не более того, — улыбнулась пожилая дама. — Мне приятно, что я еще не настолько устарела, чтобы пускаться в подобные авантюры.

— Да, это здорово, — кивнула я, вспомнив о первой ассоциации, которая пришла мне в голову при виде этой дамы.

— Здорово? Да это просто супер! — раздался голос, и в проеме между спинками кресел показалась кудрявая белокурая головка. На очаровательном личике сияла счастливая улыбка. — Я сама вначале перетрусила, хотя мне это уже не впервой. Мне уже приходилось сниматься в телешоу, я даже вела одну молодежную программу. Но перед реалити я почему-то разволновалась, как зеленая девчонка.

Зеленой девчонкой это голливудское чудо, по всей видимости, считало меня. Впрочем, я не почувствовала себя оскорбленной. Хорошенькая соседка показалась мне скорее потешной обезьянкой, нежели заслуживающей внимания молодой особой.

— Все дело в необычности шоу, — донесся комментарий соседа блондинки. — Мы ведь даже не знаем, куда нас занесет.

— На необитаемый остров, — раздалось откуда-то сзади.

Все разом покосились на кресло, изрекшее эту фразу. Мне удалось разглядеть молодого человека, чья многозначительная улыбка напоминала не то улыбку провидца, не то насмешку великого плута.

— Откуда вы знаете? — распахнула свои огромные глаза блондинка. — Вы что, из администрации?

Молодой и, надо сказать, довольно привлекательный человек, уверенно кивнул.

— Да, я помощник продюсера, который только что разболтал большой секрет.

— И что вам теперь за это будет? — с деланым испугом округлила глаза блондинка.

Молодой человек пожал плечами.

— Не знаю, возможно, отстранят от проведения шоу. А может быть, и нет, если вы будете молчать.

— Мы будем молчать, как морские окуни, — уверила его моя соседка.

— Как мертвецы, — внес свою лепту сосед блондинки.

Он тоже высунулся из-за спинки своего кресла, предоставив сидящим позади него возможность себя рассмотреть. Это был уже немолодой мужчина, лет сорока, с довольно интересным, но каким-то напряженным лицом, в котором читалось не то волнение, не то предвкушение чего-то волнующего.

— Может, вы еще что-нибудь нам расскажете? — поинтересовался мужчина у молодого человека, представившегося помощником продюсера.

Тот встревоженно оглядел наши любопытные лица и снова покачал головой, на этот раз отрицательно.

— Я и так сказал вам слишком много. Остальное вы узнаете, когда мы прилетим.

— Необитаемый остров… — пробормотала блондинка. — Божечки мои, а там хотя бы будет гостиница? Как мне укладывать волосы? Что, если там не будет электричества? А как принимать душ? Неужели в море? Да у меня всю кожу стянет так, что на лице появятся морщины.

Помощник администратора продолжил сидеть с невозмутимым лицом. Кажется, его мало трогал неподдельный испуг блондинки.

— Может, вы перестанете трещать? — раздался голос с ряда кресел, расположенных параллельно нашим. — У меня голова опухла от вашей болтовни.

Я видела всех, кто садился в самолет, но, поглощенная своими раздумьями, никого не рассматривала. Теперь мне представилась такая возможность, и я уже не собиралась ее упускать.

Раздраженный господин оказался маленьким сухощавым пожилым человеком с холодными глазами и довольно выразительной саркастической усмешкой, игравшей на губах. Рядом с ним сидела женщина неопределенного возраста, погрузившаяся в изучение какой-то довольно большой по размерам книги, и, судя по выражению ее лица, глубокой по содержанию. Но больше всего мое внимание привлекла не эта колоритная для реалити-шоу парочка, а третий субъект, сидевший в гордом одиночестве.

Сказать по правде, я никогда не относила себя к особенно веселым и оптимистичным личностям, но этот тип был по-настоящему мрачным. Его лицо не оживляли ни потухшие темные глаза цвета высохшего грецкого ореха, ни улыбка, которая, казалось, была так же не свойственна этому лицу, как не свойственно солнцу появляться во время грозы. Мне трудно было даже определить, сколько лет этому мужчине: диапазон моих предположений колебался от тридцати до сорока. Лоб этого субъекта, пересеченный между густых бровей глубокой складкой, был тяжело нахмурен, крупные губы сомкнуты.