Что лишний раз доказывало ее глупость!

Однако халат был достаточно большим и вполне годился для того, чтобы появиться в нем перед Брайаном.

Успокоившись, Кэтрин подставила лицо под струи горячей воды и начала смывать с себя косметику, заодно уничтожив и прическу. Пятнадцатью минутами позже собственный вид в зеркале вполне удовлетворил ее. Теперь там отражалась женщина, заинтересоваться которой мог лишь вполне ординарный человек, а не плейбой, привыкший к самым замечательным созданиям женского пола, рождающимся на этой земле.

Захватив с собой полотенце, Кэтрин вышла из ванной, энергично расчесывая влажные волосы и делая вид, что это вполне в порядке вещей — принимать в таком виде мужчину. Брайан включил телевизор и сидел, откинувшись в кресле возле окна. В руках у него была чашка кофе, без всякого сомнения, очень сладкого.

Он обернулся к ней, вновь став самим собой — раскованным, уверенным в себе и совершенно безразличным к тому, как Кэтрин выглядит.

— Ну, как, теперь тебе лучше? — спросил Брайан; ему, казалось, не было никакого дела до того, что под халатом на ней нет ровным счетом ничего.

— Гораздо лучше, — ответила Кэтрин с несколько натянутой улыбкой. — Что показывают по телевизору?

— Не знаю. Собственно говоря, я его не смотрел. Немного задумался.

— О чем же?

— О том, как мне воспользоваться представившейся возможностью, — ответил он. — Ты все еще хочешь этого?

У Кэтрин перехватило дыхание: ощущение было такое, будто начинается сердечный приступ.

— Понятно, — кивнул Брайан, — по твоему лицу видно, что ты достаточно протрезвела и больше не нуждаешься в моих услугах — ни для того, чтобы постелить тебе постель, ни для того, чтобы разделить ее с тобой.

Поставив чашку, он поднялся, и, устало, потянувшись, пригладил ладонями густые черные волосы.

По-прежнему не в силах вздохнуть, Кэтрин молча смотрела на него.

— Я так и предполагал, — продолжил Брайан, окидывая ее насмешливым взглядом. — Что ж, может быть, оно и к лучшему, потому что если бы ты сказала «да», то вряд ли мне удалось бы сдержаться. Но как бы то ни было, я, пожалуй, пойду. В этом халате ты выглядишь чертовски соблазнительной, так что лучше мне не задерживаться. Спокойной ночи, Кэтрин. Я позвоню тебе через некоторое время, и мы пообедаем вместе. А может быть, и поужинаем, если ты, конечно, осмелишься на это. Не хочу подходить для прощального поцелуя. В настоящий момент умнее держаться от тебя подальше.

И Брайан направился к двери.

Еще чуть-чуть — и этот великолепный мужчина, только что назвавший ее чертовски соблазнительной, несмотря на влажные, спутанные волосы, уйдет! Эдвин в таких случаях сравнивал ее с мокрой кошкой.

— Погоди! — воскликнула она, и Брайан замер на полпути.

Прежде чем продолжить, Кэтрин набрала полную грудь воздуха, но голос ее все равно прозвучал слабо и хрипло.

— Я… я не хочу, чтобы ты уходил… Останься.

Он медленно повернулся к ней; лицо его выглядело усталым.

— И что это означает?

— Это означает… что я хочу, чтобы ты остался.

— На всю ночь?

Собственно говоря, настолько далеко намерения Кэтрин не заходили, но от самой этой мысли голова ее закружилась.

— Да, — с трудом выдавила она. Глаза Брайана сузились.

— Надеюсь, ты не собираешься уложить меня спать здесь, на этой софе?

— Нет…

— Ты все еще пьяна?

— Нет!

— Тогда в чем же дело?

— В чем дело?

— Да. Приведи мне три резонных причины, по которым ты хочешь переспать со мной, и я останусь. Но предупреждаю, если хоть одна из них окажется связанной с сегодняшней свадьбой Эдвина, то я немедленно исчезаю.

— Это нечестно! Как мне отделить то, что я чувствую сейчас, оттого, что произошло сегодня?

— Попытайся.

— Послушай, меня саму удивляет мое поведение не меньше, чем тебя! — выпалила Кэтрин. — Знаю только, что после твоего поцелуя мне все время хочется вновь очутиться в твоих объятиях. Хочется, чтобы ты снова поцеловал меня. А, кроме того, хочется узнать, действительно ли…

Она покраснела и замолчала.

— Продолжай, — настаивал Брайан. — Скажи мне правду — и к черту стыдливость!

— Хорошо, — решилась Кэтрин. — Мне хочется узнать, так ли ты хорош в постели, как во всем прочем!

Она потрясла его — это было совершенно ясно. Глаза Брайана недоуменно раскрылись, и, вероятно, впервые в жизни он лишился дара речи.

Воспользовавшись представившейся возможностью, Кэтрин решила удовлетворить свое любопытство.

— А теперь моя очередь узнать, почему ты не прочь провести со мной ночь, — с вызовом сказала она. — Раньше ты никогда не находил меня чертовски соблазнительной. Каковы твои три резонных причины. И если хоть одна из них окажется связанной со свадьбой Эдвина, то можешь убираться отсюда. Я сама тебя выкину!

Раздавшийся смех показал, что Брайан успел оправиться от потрясения, хотя голос его прозвучал по-прежнему неуверенно.

— Хочешь заставить меня заплатить, не так ли? Чего ты ждешь от меня, Кэтрин? Признания в любви?

— Не смеши меня. Мне хочется узнать правду. К тому же я никогда бы не поверила подобной чепухе.

А что еще она могла сказать?

— Да, полагаю, что не поверила бы.

— Ну, так что же? Проглотил язык? Или не можешь придумать иной причины, кроме собственной доброты? Этакий жалостливый друг, не жалеющий ничего для несчастного, брошенного создания, вроде меня?

Брайан рассмеялся.

— Боже мой, ты не права. Совершенно не права!

— Тогда выкладывай.

— Хорошо. Я хочу спать с тобой сегодня, потому что мечтал об этом уже давно. Не первый год, в сущности… — Решительно шагнув вперед, Брайан взял из рук Кэтрин щетку для волос и небрежным жестом отбросил в сторону. — Мечтал о том, как раздену тебя, — продолжил он, нащупывая пояс халата и развязывая его. — Как расцелую всю, — добавил он хриплым голосом, распахивая халат и спуская его с плеч Кэтрин.

Обнаженная, она потрясенно замерла, затаив дыхание, не веря своим глазам. Неужели это так хорошо знакомый ей Брайан окидывает ее столь жадным взглядом? Неужели это он признается, что давно желал ее и благородно ждал ухода соперника со сцены, прежде чем проявить инициативу? Совершенно неправдоподобно… если только не вспомнить слова Эдвина о том, что отсутствие интереса к нему у Кэтрин Брайан воспринял как вызов, который решил, наконец, принять.

Вот это больше походило на правду.

— Но больше всего мне хочется…

Он не договорил и, подняв обнаженную Кэтрин на руки, понес ее в спальню.

Спальня была большой, и, даже, несмотря на огромный платяной шкаф, в ней оставалось достаточно места для роскошной двуспальной кровати. Другой мебели было немного: два прикроватных столика, туалет розового дерева и обтянутое зеленым шелком, довольно потертое кресло.

В комнате было окно, сейчас занавешенное. Но сквозь тонкую ткань пробивался как лунный свет, так и городские огни, поэтому в спальне никогда не было по-настоящему темно. Так что Брайану не составило особого труда найти дорогу. Не медля ни секунды, он пересек комнату и уложил Кэтрин на самую середину покрывала.

Как ни странно, но она испытала мимолетное облегчение, вспомнив, что никогда не делила эту постель с Эдвином. Кровать была приобретена совсем недавно, взамен той, матрас которой она исполосовала маникюрными ножницами, когда неверный возлюбленный покинул ее в последний раз.

Возлюбленный… При мысли о том, что сейчас произойдет, Кэтрин охватила паника.

— Брайан, — пролепетала она, ухватившись за лацканы его смокинга и привставая. — Может, я все-таки пьяна… Может…

— Тише, — прошептал он, осторожно отрывая ее руки и укладывая Кэтрин обратно на подушки.

Брайан сорвал с себя смокинг и галстук-бабочку, небрежно отбросил их в сторону. Каким-то образом они попали прямо на кресло.

Зажмурившись, Кэтрин слышала стук брошенных на пол ботинок и щелчок выключателя стоящей на столике возле кровати лампы. Потом матрас рядом с ней прогнулся, и две теплых ладони обхватили ее за плечи. В ноздри ударил запах дорогого одеколона.