Помолившись несколько минут, мадам Леруа встала и, наклонясь к могиле, взяла один из венков.

— Дорогой мой!… — прошептала она. — Ты видишь, я помню все.

«Что она хочет делать?» — подумал Рене.

«Кто может быть эта женщина?» — думал герцог.

Анжела неверными шагами направилась по узенькой тропинке между могилами.

Рене последовал за нею на расстоянии пятнадцати шагов.

Герцог не терял из виду обоих.

Пройдя минут десять, мадам Леруа остановилась. Она была у мраморного памятника с кровавой надписью «Правосудие». Тут она упала на колени и снова заплакала.

Рене нисколько не был удивлен. Следуя за Анжелой, он заранее знал, что она приведет его к могиле Поля Леруа.

Герцог де Латур-Водье начал понимать.

«Это она! — подумал он. — Это вдова казненного! Этот человек следует за нею. Может быть, он уже говорил с нею? Может быть, она уже знает о существовании доказательства, которое может погубить меня?»

Он скользнул за кусты, окружавшие памятник его жены, и стал ждать.

С этого места ни одно слово, произнесенное на могиле казненного, не могло ускользнуть от него.

Рене Мулен остановился в нескольких шагах от несчастной матери.

Анжела долго молилась и плакала. И, без сомнения, молитва укрепила ее, так как она поднялась ободренная и положила на могилу мужа венок, который держала в руках.

— Дорогой Поль! — говорила несчастная. — Теперь я одна знаю тайну твоей смерти. Берта никогда не узнает ее… Провидение не дает мне возможности восстановить твое доброе имя.

Герцог де Латур-Водье с ужасом слушал Анжелу.

«Женщина еще ничего не знает, — думал он, — это очевидно!… Но мститель находится здесь, около нее. Он должен все ей сказать! И то чудо, на которое она не надеется, свершится!»

Его руки невольно искали оружие, которого при нем не было, а если бы ему попался под руку нож, то он, не колеблясь, поразил бы этого человека, который так же, как и он, слышал слова мадам Леруа и наконец приблизился к ней.

В ту минуту, когда Анжела произносила последнюю фразу, Рене был от нее в двух шагах.

— Не отчаивайтесь, — сказал он, — я вам помогу.

Вид герцога де Латур-Водье был ужасен.

Анжела быстро повернулась. Увидев Рене, она вздрогнула.

— Кто вы? Почему вы подслушиваете?…

— Кто я? Посмотрите на меня хорошенько. Неужели вы меня не узнаете?

— Нет, мне кажется, что я никогда вас не видела.

— Это правда. Через восемнадцать лет такой мальчишка, каким я был тогда, неузнаваем… Но мое имя скажет вам все. Я — Рене Мулен.

— Рене Мулен?… — повторила мадам Леруа.

— Это имя вам ничего не напоминает?

— Ничего!

— Но зато я не забуду его, — прошептал герцог. — Рене Мулен!

— А! — сказал механик почтительным тоном. — Вы забыли маленького Рене, которого ваш покойный муж взял в свою мастерскую… Рене, которому ваш муж был отцом, которого он любил и сделал честным человеком… Рене, который сажал на колени Абеля и Берту… которого вы любили и который любил вас всей душой… Я вас люблю еще и теперь и отдал бы за вас свою жизнь.

Эти слова пробудили воспоминания Анжелы.

— Рене! — воскликнула она. — Так это вы!… Так это ты, дитя мое!… О! Прости, что я тебя не узнала сразу же. Но после твоего отъезда я так много плакала! Так много страдала!…

— Я знаю все!

— Ты видел моего бедного Абеля? Ты знал его еще ребенком, любил его так же, как и отец, и — о! — горе мне!… Он умер, не достигнув цели своей жизни… умер, не доказав невиновности того, кого ты, как и мы, считал невиновным.

— Увы! — прошептал Рене. — Я явился слишком поздно, чтобы утешить его. У меня есть доказательство невиновности вашего мужа, доказательство, которое Абель напрасно искал.

— Что вы говорите?… — вздрогнув, вскричала Анжела.

— Я говорю… Но прежде всего простите, что я возвращаю вас к тяжелым воспоминаниям… Но вот уже неделя, как я ищу вас в Париже, чтобы рассказать о моей надежде или, лучше сказать, уверенности. Мы, конечно, не можем вернуть жизнь тому, кого уже нет… Но можем возвратить ему доброе имя.

— Это невозможно! — с отчаянием прошептала мадам Леруа.

— Почему?

— Мы с Абелем напрасно старались узнать что-нибудь — убийцы скрылись… Повторяю, это невозможно.

— Ну, в таком случае мы сделаем невозможное!…

— Как! Мы узнаем, кто настоящие преступники?

— Да, я в этом убежден.

— Мы сможем послать их на эшафот?

— Что касается этого, то нет, так как истек срок давности. Но их все-таки ожидает позор. Они помогут нам восстановить честное имя Поля Леруа.

— И вы напали на след этих негодяев?

— Да, я думаю.

— У вас есть доказательство невиновности Поля?

— Да.

— Какое?

— Две недели назад, в Лондоне, по неслыханной случайности, или, лучше сказать, по воле Провидения, это доказательство попало мне в руки!

— И это доказательство неопровержимо?

— Можете судить сами. Это письмо женщины, в котором она говорит о преступлении в Нельи и упоминает число, когда оно было совершено; но это еще не все. Вот уже два дня, как я получил новое указание, — нечаянно произнесенное при мне слово «Брюнуа» возбудило мое внимание, и я надеюсь многого добиться с этой стороны.

Слушая Рене, Анжела не решалась верить. Подумав немного, она спросила:

— Где это письмо?

— Оно у меня, но сегодня же вечером будет в ваших руках, и тогда мы станем искать вместе. У нас будет та путеводная нить, которой нам недоставало.

— Сам Бог послал вас, — прошептала мадам Леруа. — После таких двух потерь моя жизнь кончена, и единственная возможная радость — восстановление честного имени моего мужа.

Анжела была так измучена, что наконец силы оставили ее, она пошатнулась и поднесла руку к левому боку, как будто чувствуя, что ее сердце перестает биться.

— Обопритесь о мою руку, — сказал Рене, — и позвольте мне проводить вас до улицы Нотр— Дам. Я оставлю вас у дверей и пойду к себе за обещанным доказательством.

— Я согласна, — прошептала мадам Леруа, слабость которой все увеличивалась. Они вместе медленно удалились от памятника.

Герцог де Латур-Водье слышал из-за кустов весь разговор. Он поспешно бросился к выходу.

При виде его Тефер подошел к нему.

— Ну что, герцог? — спросил он.

— Он идет. Через несколько минут он будет здесь.

— Один?

— Нет, с дамой в глубоком трауре.

— Прикажете арестовать его?

— Да, ему не следует позволять идти домой.

— Вы знаете, где он теперь живет?

Герцог сделал отрицательный жест.

— В таком случае, не лучше ли проследить за ним?

— Нет, — прошептал герцог, который думал, что, провожая вдову, Рене назовет свой адрес, а это может быть опасно. Затем он прибавил вслух: — Я не знаю, где он живет, но зато знаю его имя. Его зовут Рене Мулен. Он механик и приехал из Лондона. Это все, что мне нужно. Сообщите мне, как только узнаете его адрес.

— Будьте спокойны, герцог!

В эту минуту в воротах кладбища появился Рене под руку с мадам Леруа.

— Вот он, — сказал Жорж.

Он поспешно повернулся и сел в наемный экипаж, который его привез.

— Стойте на месте, пока я вам не прикажу, — сказал он кучеру и приподнял уголок опущенной шторы.

Когда Рене хотел выйти за ворота, Тефер, улыбаясь, подошел к нему и, положив руку на плечо, сказал:

— Именем закона я вас арестую.

Мадам Леруа громко вскрикнула.

Рене был только удивлен.

— Вы шутите, — сказал он, — но подобные шутки я нахожу неуместными.

— К несчастью, я не шучу, — ответил Тефер.

— В таком случае, я, вероятно, похожу на того, кого вы ищете.

— Нет, я ищу именно вас.

— Меня? Не может быть!

— Вы — Рене Мулен, механик, приехавший из Лондона. Теперь вы видите, что никакой ошибки нет.

Рене смутился, да и было отчего.

— Что это значит, в чем меня обвиняют? — сказал он невольно повышенным тоном.

— Пожалуйста, не кричите и не сопротивляйтесь, — поспешно сказал Тефер. — К тому же это бесполезно, так как мы сильнее.