14а) (Менар: Асклепий. Кто же будут люди после нас? Гермес) Люди, которые придут после нас, будут обмануты изворотливостью софистов, они отвернутся от истинной чистой и святой философии. Восторгаться Божеством в простоте мысли и души, чтить Его творения, восхвалять Волю, которая единственная есть полнота Блага, – вот единственная философия, не опороченная бесполезным любопытством ума. Но довольно об этом.

14b) Поговорим теперь о Духе и иных подобных вещах.

Были Бог и Гиле [15]– так греки называют материю. Дух был с материей (mundo), или, скорее, в материи, но не так, как с Богом, или как в Боге начало, из которого вышел мир. Ибо если вещи не существовали до своего рождения, они уже были в том, что должно было их создать. Ибо вне рождения не только то, что еще не рождено, но и то, что лишено плодовитости и не может ничего родить. Все, что способно рождать, содержит в зародыше все то, что может из него родиться, ибо Тому, Кто рожден из Самое Себя, легко родить начало, которое создает все. А вечный Бог не может и не мог быть рожден; Он есть, Он был, Он будет всегда. Такова природа Бога – быть Своим Собственным началом.

Что касается Гиле, то есть материальной (mundi) Природы, и Духа, то хотя они и кажутся рожденными с самого начала, обладают способностью рождаться и рождать, однако они имеют плодотворную силу. Ибо начало рождения присуще Природе, имеющей в самой себе способность зачатия и рождения. Таким образом, она без постороннего вмешательства способна рождать.

15) Иначе дело обстоит с тем, что обладает возможностью зачатия только при смешивании с иной природой, а для этого ему необходимо место. Место мира и всего, что он содержит, вероятно, не было рождено, и оно имеет в себе всю. Природу в зародыше. Я называю местом то, что содержит в себе все вещи, потому что они не могут быть без места, которое бы их содержало. Все, что существует, нуждается в месте; ни качества, ни количества, ни расположения, ни действия не могли бы различаться в вещах, которые были бы нигде.

Так, материя (mundus), хотя она и не рождена, имеет в себе начало всякого рождения, ибо она предоставляет всем вещам свое лоно для их оплодотворения. Вот совокупность качеств и материи (materiae): она способна рождать, но сама есть нерожденная. Материя (materia), будучи плодотворной во всем, может порождать также и зло.

16а) Я отклоняю, о Асклепий и Аммон, вопрос, задаваемый многими: "Мог ли Бог устранить зло из природы вещей?" Этим людям совсем нечего ответить; но для вас я продолжу разговор об этом и дам объяснения.

Говорят, что Бог должен был бы предохранить мир от зла; но зло существует в мире как его неотъемлемая часть. Всевышний Бог позаботился об этом самым разумным образом, когда он одарил человеческие души [16]. Благодаря сим качествам, возвышающим нас над иными тварями, только мы можем избежать западни зла и пороков. Человек, хранимый божественной мудростью и предусмотрительностью, умеет предохранить себя от них, как только он их увидит и прежде, чем они смогут увлечь его. Ибо основа науки есть высшая Благость.

Что касается Духа, то он направляет и наделяет жизнью все, что есть в мире, который (Менар: Дух) служит как орудие или приспособление, применяемое Волею Всевышнего Бога. Сего объяснения достаточно.

16б) Постигаемый только умом Бог, Которого мы называем Всевышний, управляет сим иным богом чувственным, который содержит в себе все места, все вещество, материю всего, что рождается и сотворяется, все возможные качество и количество.

17а) Что касается духа, то он приводит в движение и направляет все виды, которые суть в мире, сообразно природе, которую им определил Бог. Материя, Гиле, или мир, есть вместилище всех вещей, которые пребывают в движении и повторяются (Фестюжьер: …формируя плотную массу). Всем этим правит Бог, давая каждой из них то, что ей необходимо, наполняя их Духом согласно их качествам (Фестюжьер: естественному объему).

17б) Мир есть полый шар, имеющий в себе самом причину своего качества, невидимый в своей целости; если, выбрав какую-либо точку на его поверхности, мы пожелали бы увидеть что-нибудь на дне (in imo; Фергюсон: в середине), мы не смогли бы это увидеть. Поэтому многие приписывают миру природу и качества пространства. Шар сей кажется видимым только посредством отдельных отражений идеальных форм, как будто нарисованных на его поверхности; он видится в образах, но в действительности он всегда невидим сам по себе. Вот почему дно, низшая часть шара, если это все-таки место, называется по-гречески аидэс, "невидимый", от слова идеин – "видеть", ибо невозможно увидеть глубину шара.

Образы мы называем идеями, потому что это видимые (Менар: невидимые…) формы. Это дно шара, которое греки называют Адес, потому что оно невидимо, римляне называют Инфер, нижний, по причине его нижнего расположения.

17в) Таковы суть важнейшие начала, первые источники и основы всех вещей. Все есть в них, или через них, или исходит от них.

Асклепий. Все вещи, о которых ты говоришь, какой они природы, о Триждывеличайший? (Менар: То есть начала сии, суть всеобщее всех отдельных видов?)

18а) Гермес. Материально (mundana), если можно так сказать, вещество всех чувственных форм, существующих в мире, какова бы ни была эта форма.

18б) Материя (mundus) питает тела, Дух питает души. Ум же есть дар небесный, который есть счастливое преимущество человечества; но лишь немногим дарован ум, способный принимать такую добродетель. Это Свет, освещающий Ум, как Солнце освещает мир, и даже более того, ибо свет Солнца часто загражден Луною или Землею, когда приходит ночь; но когда ум однажды входит в человеческую душу, он тесно переплетается с ее материей и не может более быть помрачен никаким туманом заблуждений. Вот почему справедливо говорят, что души богов суть умы; что касается меня, то я говорю это не о всех богах, но о великих, высших богах.

19а) Асклепий. Каковы суть, о Триждывеличайший, важнейшие основы (capita) и начала (initia) вещей?

Гермес. Великие тебе раскрываю и божественные пред тобою обнажаю таинства [17], но перед посвящением сим я вымолю благосклонность небес.

Существуют различные роды богов: одни суть умопостигаемые, иные чувственные. Говоря умопостигаемые, вовсе не имеется в виду, что мы их не можем воспринимать; напротив, мы воспринимаем их еще лучше, чем то, что мы называем видимым, как ты узнаешь из этой речи. Ты узнаешь это, если ты сосредоточишь все свое внимание, ибо учение сие настолько тонко, настолько божественно, что превышает возможности человеческого ума. Учение сие требует повышенного внимания, без которого слова вылетают и проходят сквозь ум или, скорее, возвращаются к своим источникам и там исчезают. (Скотт: Асклепий. А что есть сие учение о божественных вещах (ratio divinorum), которое ты излагаешь?)