Гейбриелла щелкнула выключателем, и в комнате стало светло. Лавиния тем временем спустила ноги на пол и встала. Она уснула не раздеваясь и теперь казалась самой себе неопрятной. Мысль о том, что предстоит сидеть за одним столом с Мариеттой, не внушала особой радости. Но Гейбриелла была права. Она тоже должна произвести впечатление. Несомненно, этого ждет от нее и Витторио. Тем более что с чемоданом, полным новых вещей, сделать это несложно.

— Горничная распаковала твои вещи, сказала Гейбриелла. — Я ей помогла. Мне понравилось твое черное платье. И вообще все твои вещи превосходны. Знаешь, Витторио просил, чтобы мы особенно не шумели — боялся, что мы можем разбудить тебя. Он так заботится о тебе!

Лавиния растерянно молчала, а следующие слова Гейбриеллы вообще пробудили в ней чувство вины.

— Мы с мамой так рады, что он встретил тебя! — доверительно сообщила она. Мы его очень любим, и нам не все равно, с кем он разделит свою жизнь. Мы боялись, что он в конце концов уступит давлению Мариетты и деда. Он ведь никогда не любил ее. Наверняка Вито рассказал тебе, что она пыталась сделать, когда он был еще совсем мальчишкой.

Не дожидаясь ответа, Гейбриелла продолжала тараторить.

— Мне не полагается этого знать, но сестра Кьяра поделилась со мной по секрету. И раз Витторио тебе уже все рассказал, мы можем поговорить об этом сейчас. Ему было всего пятнадцать, а ей за двадцать, и она собиралась выходить замуж. Конечно, разница в годах мало что значит в жизни взрослых, но брат был совсем ребенком, еще учился в школе. А она… Но он нашел в себе силы отказаться переспать с ней. И знаешь, мне кажется, что Мариетта не может ему этого простить и добивается его не потому, что любит, а потому что хочет отомстить за унижение.

Мариетта пыталась совратить Витторио, когда тот был еще школьником? Лавиния еле сдержалась, чтобы не выказать потрясение, которое испытала.

Да, семь лет — небольшая разница в возрасте, но попытка опытной женщины совратить пятнадцатилетнего юношу отвратительна. Холодная дрожь пробежала по телу Лавинии. Такая способна на все и вряд ли допустит, чтобы между нею и мужчиной, которого она добивается, встала другая женщина, тем более играющая роль фиктивной невесты. А то, что Мариетта стремится заполучить Витторио, видно невооруженным глазом.

Витторио был само воплощение мужественности, и казалось невозможным представить его не охотником, а жертвой. Все, что природа могла дать мужчине, было у него. И Мариетта была одержима идеей обладать этим мужчиной до такой степени, что Лавинии стало неприятно думать о ней, как о представительнице одного с ней пола.

— Конечно, если бы не здоровье деда, все было бы по-другому, — сказала со вздохом Гейбриелла. — Мы все знаем это. Дед считает, что поскольку брат работает на него, он финансово от него зависит, но…

Она замолчала, покачав головой, затем спросила:

— Ты ведь наденешь черное? Мне не терпится увидеть тебя в этом платье. Не сомневаюсь, оно будет тебе к лицу. Мне самой черное не идет, но даю голову на отсечение, что Мариетта тоже будет в черном… Ой!

Она сделала озабоченное лицо, когда в коридоре раздались мужские шаги.

— Это, должно быть, Вито, и он меня убьет, если узнает, что я тебя разбудила.

Лавиния внутренне собралась, когда Витторио вошел в комнату и огляделся.

— Гейбриелла, — начал он строго, — я же предупреждал тебя….

— Я уже проснулась, когда она пришла, — заступилась за нее Лавиния.

Ей понравилась сестра Витторио. И если бы она была влюблена и действительно собиралась выйти за него замуж, то была бы рада подружиться с этой доброй и импульсивной девушкой.

Гейбриелла смеясь бросилась к Витторио и воскликнула:

— Вот видишь? Ты ошибся, братец, и тебе не стоит быть таким строгим со мной, иначе Лавиния не выйдет за тебя. Мы с ней мило побеседовали, и что-то подсказывает мне, что я стану ее золовкой. Мы решали, в чем ей лучше пойти на ужин. Я предупредила ее, что Мариетта постарается сразить всех своим туалетом.

— Если ты не уберешься отсюда и не дашь нам одеться, то так оно и будет, проворчал Витторио.

Поцеловав его в лоб, Гейбриелла побежала к двери и, открывая ее, бросила через плечо заговорщический взгляд на Лавинию.

— Надень черное!

— Извини ее, — сказал Витторио после того, как дверь за Гейбриеллой закрылась. Я просил не беспокоить тебя.

— Ничего страшного. Твоя сестра очень мила, и мне понравилась, — сообщила Лавиния.

— М-да… Только порой бывает навязчивой. Гейбриелла — любимица семьи и пользуется этим, — заметил Витторио и взглянул на часы. — У тебя полчаса на то, чтобы одеться.

Лавиния глубоко вздохнула. То, что рассказала Гейбриелла, снова пробудило в ней сочувствие к Витторио. В ее глазах он превратился в человека, который нуждается в помощи. А раз так, то она приложит все усилия, чтобы сыграть роль невесты безупречно.

— Полчаса, — повторила она как можно беззаботнее. — В таком случае мне стоит для начала принять душ.

— Скажите, Лавиния, вас не пугает перспектива войти в итальянскую семью… если, конечно, вы с Витторио действительно поженитесь?

Лавиния услышала, как Гейбриелла возмущенно фыркнула, услышав бестактный вопрос Мариетты. Но сама она не могла позволить этой женщине запугать себя. С самого начала, как они сели за стол, Мариетта была настроена воинственно и всячески пыталась вывести Лавинию из себя. Однако прежде чем она успела сказать что-либо, вмешался Витторио:

— Никаких «если», Мариетта. Лавиния непременно станет моей женой.

На этот раз Лавиния замерла от удивления и бросила беспокойный взгляд на «жениха». Каково ему будет потом, когда придется заявить о расторжении помолвки? Но почему она должна думать об этом? Это не ее, а его проблема.

Тем не менее что-то странное происходило с ней. Перед ужином Витторио вышел из своего кабинета, остановился возле нее и сказал:

— Любой мужчина, взглянув на тебя, Винни, не захотел бы больше смотреть на другую женщину.

Она никогда не испытывала желания выступать на сцене — отнюдь нет, — но с этой минуты в ней проснулся совсем другой человек. Неожиданно она и в самом деле почувствовала себя невестой Витторио. И, как любая влюбленная женщина, не только испытывала гордость, что находится рядом с любимым мужчиной, но и горела желанием всегда быть под его защитой. Однако теперь она беспокоилась не за себя, а за него. Что он будет делать, если Мариетга не успокоится? И что он чувствовал, когда, будучи мальчиком, понял, чего добивается от него его кузина?

— Жены! Обожаю жен! — сально облизнулся Бруно Папароне, подавшись вперед так, чтобы положить свою ладонь на руку Лавинии.

Та тут же отвернулась от него. Она полностью разделала неприязнь Гейбриеллы к этому человеку — высокого роста, тучному, даже жирному, с густо напомаженными черными волосами. А его белый костюм с черной рубашкой свидетельствовал об отсутствии вкуса. Витторио же выглядел очень привлекательно и элегантно в строгом, сшитом на заказ светло-сером костюме и белой хлопковой рубашке.

Свое черное платье Лавиния нашла поначалу вызывающим. Но, увидев, во что вырядилась Мариетта, поняла, как права была Гейбриелла, посоветовав ей одеться именно так.

Обтягивающее платье Мариетты позволяло выставить напоказ все ее прелести.

— Именно такие я люблю, — хвасталась она Витторио. — Тесно облегающие платья словно моя вторая кожа. Кстати, я полагаю, ты предупредил твою невесту, что я утром частенько составляю тебе компанию в бассейне. — Мариетта повернулась к Лавинии. — Надеюсь, тебя это не шокирует: мы с Витторио любим поплавать голышом.

Голышом! Лавиния не смогла удержаться, чтобы не бросить на Витторио взгляд, полный ужаса, который Мариетта, к счастью, сочла преисполненным ревности.

Пока Лавиния переваривала услышанное, Витторио резко бросил Мариетте:

— Я могу припомнить только один случай, когда ты намеревалась утром поплавать в моем бассейне, но и тогда я дал тебе понять, что не в восторге от твоего присутствия.