Я внимательно изучала Элигия Дюпре, и мне трудно было представить его в какой-либо другой роли, кроме как в той, которую он играет сейчас: сексуального парня со вспыльчивым характером.

Воспоминание о чудовищных изменениях в лице его отца промелькнули в моем сознании, и я попыталась представить Эли таким же жутким. Это не сработало.

Я поняла, что мне придется увидеть это собственными глазами, чтобы поверить. Прямо сейчас? Черт, нет. Это слишком даже для меня за один раз. Кроме того, даже с его слов, мне трудно представить его в качестве убийцы.

Глубоко в душе, я, конечно, понимала, как сильно ошибалась.

Я взглянула на него.

— А сейчас?

Он оглянулся:

— Что сейчас?

— Как вы удовлетворяете свои потребности в еде?

Я должна была спросить, не может быть, чтобы Галла все еще поставляли живых доноров им. Улыбка коснулась его губ, показав на свет ряд белых ровных зубов.

— Члены общины Проповедника все еще наши доноры, Райли, но, так же как и наши, их методы претерпели существенные изменения со временем. У них есть свой собственный Красный Крест, если ты знаешь, что я имею в виду. К нам кровь поступает в пакетах, и в нее уже добавлена колдовская магия.

Его улыбка стала шире.

— И только Богу известно, что там еще намешано. И да, — сказал он, встречая мой взгляд, — мы наливаем ее в стакан и пьем.

Я сделала заметку в своем сознании «вспомнить о В8», если я когда-нибудь увижу, как он пьет. Тут же в моей голове появилась тысяча вопросов, а мое тело требовало сна. Я взглянула на часы, висящие над маленьким каменным камином - почти два часа.

— Я на перезагрузку, — пробормотала я и взглянула на Эли. — Мне надо немного поспать, а то завтра я буду совсем никакой. — Потянувшись, я подняла брошенное полотенце с пола. — Ты вообще спишь?

Он выглядел посвежевшим и готовым к действиям.

— Ага, — ответил он. — Как в фильмах, только не весь день. — И снова он улыбнулся. — Всего пару часов, когда солнце в зените.

— А у Аркосов все также? А Сет?

— Нет. Наша генетика отличается от других, и в основном она изменилась благодаря колдовству. Аркосы будут спать от заката до рассвета, каждый день. Сет и остальные не закончили превращение: они могут проснуться и появиться здесь.

— Хорошо.

И направилась в спальню.

— Ты ешь? — спросила я, через плечо. — Что-либо, кроме пожертвований Красного Креста, я имею в виду.

— Да, я ем. Это исключительно для удовольствия. Мы не получаем питательных веществ из обычной еды и не чувствуем насыщения от нее.

Подавив зевок, я прошла через кухню и дальше по коридору в свою комнату. У своей двери я остановилась и оглянулась на него.

— Если так будет продолжаться, мне придется запереть дверь.

Эли взглядом пригвоздил меня к полу, и я еще раз вспомнила, что видела лишь часть того, на что он способен.

— Бесполезно.

Я уставилась на него, на пару секунд.

— Не беси меня.

— Даже не мечтал об этом. Иди, поспи. Тебе это нужно. — Он ухмыльнулся.

Без лишних слов я оставила Эли, почистила зубы, собрала волосы в высокий хвост и забралась в постель.

Лежа в темноте, я сосредоточилось на свете от уличного фонаря с Ривер Стрит, струящегося сквозь французские двери балкона.

Несмотря на то, что была крайне вымотана, я знала, что быстро не усну. Существовало ряд вещей и событий, которые мой мозг отказывался понимать ввиду отсутствия полной информации об их происхождении, и вампиры были в их числе.

Один из них обосновался в моей гостиной и безмятежно смотрел сериал «Морская полиция: Спецотдел».

Тем не менее... это правда. И я верю в это.

У меня не было других доказательств, кроме воспоминаний о полном изменении лица Жиля во что-то чертовски пугающее, а еще его дети и жена двигаются так быстро, что невозможно уловить невооруженным глазом, да, и невероятная сила Эли.

Да уж, надо будет как-нибудь вернуться к этим размышлениям. Надеюсь, этих доказательств будет достаточно. Странно и непонятно, есть о чем подумать.

Я провела последние семь лет под влиянием темной африканской магии, так что мне не привыкать к странностям.

Но когда что-то подобное происходит с тобой, как то - что произошло с Сетом, нападение так близко от дома - вот она пугающая реальность.

Мой брат был... Боже, мне противно даже думать о том, что он может делать в эту самую минуту, через что ему приходится проходить, и мне остается только гадать, ведает ли он, что творит.

Слезы навернулись на мои глаза, когда я подумала о нашем последнем разговоре, не считая инцидента в моей спальне. Он вел себя так холодно и отрешенно, это так не похоже на Сета.

Да, Проповедник может обклеивать старыми газетами стены, чтобы злым духам вуду было чем заняться, но он, прежде всего знахарь и колдун.

Он привел меня в дом Дюпре, так как считал это последним средством спасения. Он и Эстель никогда не настаивали на том, чтобы я и Сет разделяли их верования; они просто рассказывали нам о них, а уж верить или нет, решали мы сами.

И готова поклясться чем угодно, теперь я верю каждому их слову. Через три недели мой младший брат может превратиться в жестокого убийцу. Я не могла позволить этому случится.

Недовольно вздохнув, я отвернулась, взбила подушку и попыталась успокоиться. Где-то неподалеку, на улице, двое ненормальных орали на всю улицу всякую чушь - можно отнести это к одному из недостатков проживания на Ривер Стрит.

Перекатившись через кровать, я подошла к комоду и взяла айпод, а затем запрыгнула обратно в кровать. Я вставила наушники в уши и листала трек-лист до тех пор, пока не нашла группу «30 Seconds to Mars».

Возможно, их музыка поможет мне заглушить не только вопли орущих пьяниц, прогуливающихся вдоль реки, но и нескончаемую череду моих собственных мыслей о том, что же именно произошло.

Несмотря на все сопротивления моего сознания, мне, в конце концов, удалось уснуть.

Один раз в течение ночи я проснулась от одного из многих беспокойных снов. Мне снилось, что я проснулась. Но моя комната не была моей комнатой; моя квартира не была моей.

Я была в каком-то абсолютно незнакомом месте, но точно знала, что здесь я не была желанным гостем. Как будто я попала в странный апокалиптический мир, где жила на заброшенном складе с крысами, облупившейся краской и разбитыми окнами. А когда я выглянула наружу, все было серым, мрачным и безжизненным - все, кроме меня.

Потом я увидела их, вампиров, и сначала они были рядом на улице, где-то восемь или десять вампиров, молодые потрепанные панки. А секунду спустя, они запрыгнули на мой балкон, я же попятилась и побежала.

Через весь склад я пыталась убежать, но они были повсюду, прыгали со стропил над моей головой. Играли со мной, смеялись. И я знала, что мне никогда не убежать от них, поэтому я решила драться. К своему удивлению, я нашла маленький серебряный клинок, привязанный к бедру, хотя раньше его там не замечала.

У стены я развернулась, выхватила свое оружие и прицелилась. Один из них несся ко мне, с лицом монстра, искаженным жаждой крови и ненависти, с распахнутой пастью.

Это был Сет.

Мои пальцы замерли на клинке. Я не могла сделать этого.

Затем остальные присоединились к нему и начали надвигаться на меня, безжалостно и беспощадно, и я выкрикнула имя брата так громко, что горло начало гореть.

В следующую секунду пара железных рук вытащила меня из кошмара, и, когда я пришла в себя, первое, что узнала, было лицо Эли Дюпре. В сумраке моей комнаты его глаза светились недовольством; по крайней мере, я так решила. Он сел на кровать, повернувшись ко мне.

Все, что смутило меня сейчас, было то, что второй раз в моей взрослой жизни я чувствовала себя беспомощной и потерявшей контроль.

— Я не могу перестать трястись, — пробормотала я, и это было... так нелепо.

Я сидела, руки Эли все еще сжимали мои плечи, крепко обхватила руками ноги и наклонила голову к коленям.