Запах пропитанных соусом поджаренных гамбургеров из бумажного пакета, заставлял мой живот урчать. Я была фанаткой фаст-фуда, и купила дозу. Я наверно могла в одиночку осилить пять или шесть. Если вы никогда не пробовали гамбургеров в «Кристалл», то знайте - они восхитительны, но для желудка просто адская смесь.

К счастью, они идеально подходили для моего пищеварения, и я была голодной.

Я повернула на улицу Аберкорн, нарушив все правила, пересекла Бей Стрит и наконец-то выехала на мостовую.

Как только я свернула к торговым ларькам, в нос меня ударил стойкий запах мочи пятничной ночью. Это одна из тех достопримечательностей, о которые не найдёшь на туристических маршрутах Саванны - выходные всенародного мочеиспускания в историческом районе. Противно. Чертовски противно.

Я припарковала джип у чёрного входа в Татуманию, поставила на ручник, и вылезла первой.

Схватила напитки и крикнула:

— Пойдём, братишка, пока я не начала жевать этот пакет… Эй, ты погуляешь с Чейзом? Он наверное хочет в туалет?

Чейз - это наша трёх летняя австралийская овчарка. Чепрачный, один глаз голубой, другой карий. Адски крутой пёс, мы взяли его в приюте два года назад.

Когда Сет поднимался по лестнице, его взгляд до сих пор был стеклянным.

— Да, конечно.

Именно тогда я действительно заметила тишину на улицах. Не человеческая тишина, я всегда слышала, как мой братец смеётся или напевает, иногда вой сирен полицейской машины. Я даже слышала старого Капоте, играющего на саксофоне на пароходе, на речной прогулке. Но цикады? Сверчки? Ночные птицы? Мертвая тишина.

Я сунула ключ в замочную скважину и вошла внутрь, Сет присел на корточки, и тут же подскочил Чейз лая и виляя хвостом.

— Привет, мальчик, — сказала я, почесывая мех между его ушами. — Ты скучал по нам?

Сет взял поводок со стены, пристегнул Чейза за ошейник и вышел, прихватив пакет с мусором.

Я наблюдала за ним ещё минуту, пока он не исчез из вида.

Перед тем как закрыть дверь я взглянула через плечо, снаружи были поздние сумерки «полумрак» (Галла произносят это как «полу-мрак»). Я ничего не видела — зато почувствовала все. Сет и Чейз резвились на улице, так что я убедилась, что всё в порядке, потом закрыла дверь и опустила задвижку.

Скоро, я узнаю, что замки и болты были для наивных. И в действительности, они абсолютно, чертовски ничего не стоят.

Глава 2

Начало

Когда сработала сигнализация в восемь утра, я с удивлением обнаружила, что фактически выспалась, несмотря на ночную выходку в Бонавентуре. Так как я не открывала магазин раньше одиннадцати, я любила утро за его неспешность, несмотря на то, что я была абсолютно непредсказуема на девяносто восемь процентов, на оставшиеся два я оставалась рабом привычки - пить чай Галла.

Я знаю, посмотрев на меня, вы ни за чтобы не подумали, что по утрам мне нравится пить крепко заваренный африканский чай со сливками и сахаром. Я скорее смахивала на... любительницу Ред Була (Ред Бул я припасла на ланч). Но чай Галла был, несомненно, божественен, и я пила его каждый Божий день.

Выскользнув из кровати, я поставила чай завариваться и втиснулась в потёртые джинсовые шорты, собрала волосы в конский хвост, попутно засунув ноги в шлёпанцы, и спустилась вниз.

Я сводила Чейза на короткую прогулку, насыпала горку корма в его собачью чашку и открыла дверь чёрного входа в «Татуманию». Когда я уходила, то мельком взглянула вниз и мысленно сделала заметку, что попозже нужно будет накрасить ногти.

Тёмно-фиолетовый лак, которым я красила ногти, буквально два дня назад уже начал отслаиваться. А я ненавидела облезлые ногти. Сплошной позор.

Густой, влажный августовский ветер дул мне в лицо и лип к коже, пока я шла привычной дорогой вниз по пешеходной улице Факторс к служебному входу в магазин Проповедника, который стоял непосредственно рядом с моим. «Черный глаз».

У Галла это буквально означало «дурной глаз» или «недобрый глаз», там продавались редкие травы, настойки и магические обереги. Проповедник и его супруга Эстель принадлежали к малочисленному, но дружному сообществу Галла, которые выращивали свой специфический чай и другие травы на острове, который они по-простому называют Остров. Да, на одном из небольших островков на побережье Саванны.

Чай был выращен за пределами этого долбаного мира.

Как я и сказала, Проповедник был травником и магом, постоянно стремившимся найти побольше целебных методов для исцеления болезней и снятия порчи, или как там вы это называете.

Несмотря на всё это Проповедник был тихоней, очень уравновешенным и нежным как котёнок, но стоит ему только единожды разочарованно взглянуть, как вам тут же захочется свернуться в клубок и умолять о прощении (я точно знаю, ведь прошла через это).

Поэтому я решила не рассказывать Проповеднику про Сета и чёртов склеп, по крайней мере, до того, как я не наведаюсь туда при свете дня и не проверю, как сильно они набедокурили. Надеюсь, кроме ограды и старого куска глиняной лепнины ничего больше не раскурочено.

Как только я вошла в «Чёрный глаз», толкнув узкую двойную дверь, на которой был начертан защитный фирменный знак, отгоняющий злых духов, над головой зазвенел знакомый колокольчик, и Эстель мгновенно появилась из-за голубой занавески, которая закрывала вход наверх в жилые комнаты.

Большая, душевная, ослепительно белая улыбка расплылась на её темнокожем лице, и ярко расшитый красно-чёрно-голубо-жёлтый платок, традиционный для женщин Галла, который она носила обернутым вокруг головы и связывала узлом на лбу, соответствовал свободной юбке, которая достигала её лодыжек. Так же на ней была фирменная футболка с символикой «Чёрного глаза», которая доходила ей до бёдер.

Ростом она наверное была метр шестьдесят пять сантиметров. Моя маленькая бабуля Галла.

— Ой! Райли По, моя дорогая, — донеслось до меня, она так говорила каждое утро и бежала меня обнять, как будто мы не виделись целую вечность.

Признаюсь, это здорово, когда кто-то так сильно о вас заботится. Своими сильными потёртыми ладонями она сплющила мои щёки, наклонила моё лицо к себе и чмокнула прямо в нос. Тёмные, бездонные глаза уставились на меня и она насмешливо нахмурилась.

— Где же твой братец, а? — спросила она со своим уникальным акцентом Галла, который я бы никогда не устала слушать, для меня и Сета он звучал успокаивающе. Интонация и произношение креольского акцента с английским времён Елизаветы и к тому же завораживающим африканским оттенком утягивали слушателя обратно в прошлое. Я любила это. — Этот лентяй все еще в постели?

— Конечно, — ответила я и взяла ее за руку по дороге на кухню.

Аромат свежезаваренного чая наполнил двухсотлетнее здание вместе с ароматом старого дерева и жареного бекона.

Мой желудок громко заурчал, Эстель обернулась и захихикала.

— Бедняга унюхала запах, ты сегодня ещё не ела, — сказала она качая головой. — Сейчас, ох уж эта негодная девчонка. Твой Проповедник ждёт, вот держи чай. Я принесу бекон и печенье.

— Мило, — сказала я.

Я быстро улыбнулась Эстель и поспешила мимо шкафа из нержавеющей стали с кастрюлями, фарфоровыми чашками, корзинками ручного плетения, подвешенных на потолке, и газет, покрывающих стены (газетные рисунки покрывали стены, защищали от злых духов, так как, увидев их, они должны были остановиться и прочитать каждое слово, прежде чем двигаться дальше — ещё одно прикольное поверие Галла) к укромному угловому столику на выходе из кухни.

Проповедник сидел на своём излюбленном стуле с прямой спинкой, которому, наверное, было уже лет сто, неподалёку от окошка в углу, из которого открывался вид на Ривер стрит.

И не важно, насколько тёплой была погода, он всегда, всегда носил клетчатую хлопковую рубашку с длинными рукавами, заправленную в поношенные джинсы.

С копной коротких, чисто белых волос, контрастирующих с его угольно чёрной кожей, каждой частичкой он был похож на целителя Галла.