— Тебе потребовалось десять минут, чтобы найти нужного парня в бюро и получить их список пропавших, двадцать минут ушло на получение списков от полицейских двух ближайших округов. Таким темпом, ты будешь работать над этим до полуночи и все равно не успеешь.

— Округ платит мне не за то, чтобы я бездельничала и читала журналы, — сказала ему Бобби. — Даже если я буду работать над этим до прихода следующей смены, ну и что с того? Дело движется — пусть и медленно — значит, я выполняю свою работу.

— Я тоже делаю свою работу, — защищаясь, проговорил он. — Я должен отвечать на звонки. И не моя вина, что пока телефон звонил не слишком часто.

Дейл поднялся со стула и пошел переключить канал телевизора, стоящего на ближайшем шкафу для хранения документов. При этом он еле слышно ругался из-за отсутствия пульта.

— Пожалуйста, не включай борьбу, — сказала Бобби, не глядя на него.

— А тебе какая разница? Ты не отрывала взгляда от этого экрана с тех пор как поговорила с парнем из Бюро штата.

— Меня это волнует, потому что ты слишком увлекаешься так называемым действом и в итоге начинаешь кричать и швырять вещи в экран. Лучше найди конкурс красоты или групп поддержки. Тогда ты будешь тихо пускать слюни.

Дейл кинул в нее скомканный бумажный шарик.

Бобби уклонилась, послала ему улыбку, чтобы показать — она всего лишь шутила, и вернулась к работе. Хотя работать было особо и не с чем. По останкам двух жертв с точностью могли быть установлены лишь самые предварительные приметы — рост, вес цвет глаз и вероятный цвет волос, которые в деле женщины оставались чертовски неопределенными.

Список, который Бобби так кропотливо собирала, сейчас состоял более чем из сотни имен. О пропаже этих людей было заявлено, но их так и не нашли.

С таким небольшим количеством примет Бобби даже не стоило пытаться самой что-то вычеркивать из списка. Но она могла сделать короткое описание каждого пропавшего мужчины и женщины. Большая часть деталей была в отчетах, которые она собрала в других правоохранительных органах, поэтому было легко — пусть и утомительно — систематизировать информацию по категориям. Рост, возраст, вес, цвет волос, где и когда пропал, кто заявил о пропаже, уголовное прошлое (хотя данная категория почти полностью пустовала), финансовые проблемы, необъяснимые финансовые операции, лица, получающие выгоду от смерти.

Последняя категория привлекла внимание Бобби, и она решила, что это тоже надо отметить, ведь, по крайней мере, полдюжины пропавших людей оставили после себя значительные страховые полисы в пользу супругов. Конечно, это нельзя было назвать необычным, но по ее мнению, стоило внимания.

Поэтому Бобби записала это. И другие крупицы информации, которые ей удалось собрать. А затем она внесла их в своего рода большую грубую таблицу, надеясь, что нечто из этого поможет более опытным агентам ФБР установить личности двух несчастных, чьи изувеченные останки были найдены сегодня.

Была почти полночь и смена подходила к концу, когда Бобби увидела нечто неожиданное. Очень неожиданное.

Она перепроверила еще раз, всю информацию, которая была у нее в наличии, на мгновение в нерешительности прикусила губу, а затем потянулась к телефону. Она надеялась, что в другом отделении натолкнется на какого-нибудь полицейского второй смены, у которого найдется время и желание, чтобы остаться и копнуть немного глубже.

— Значит никто не возвращается после того как потеряется в сером времени? — спросила Холлис ровным голосом.

— Никто, насколько я знаю. — Дайана покачала головой. — Поскольку, даже если на этой стороне в теле поддерживают жизнь, в действительности серое время — коридор между двумя реальностями. Ничто, принадлежащее той или иной стороне, не может существовать там бесконечно — так мне говорили проводники. Для нас, обитателей этой стороны, истощение становится всепоглощающим, вся наша энергия уходит и…

— И?

— И наши души, очевидно, переходят в то, что находится за серым временем. Мне говорили, что там находят покой. Но еще мне говорили, что покой предназначен не всем душам.

— Значит, ад существует, — проговорил Демарко, его голос звучал задумчиво. — Меня всегда интересовал этот вопрос.

Дайана немного нерешительно кивнула.

— Я так думаю. По крайней мере, похоже, что нечто… неприятное… ожидает некоторых духов. В принципе, слово «ад» подходит так же хорошо, как и любой другой термин.

— Давайте не будем углубляться в философию и теологию, если не возражаете, — сказала Холлис. — По крайней мере, не сегодня. Дайана, ты говоришь, что если я окажусь в ловушке в сером времени и не смогу найти выход до того как закроется дверь, я буду мертва.

— Боюсь, что так.

— И дверь закроется… как?

Дайана моргнула.

— Ты знаешь, я никогда не задумывалась об этом. В сером времени есть двери, которые кажутся вполне реальными, они открываются и закрываются, и не оказывают на меня влияния.

— Как насчет разумного предположения.

— Хорошо. — Дайана на мгновение задумалась. — Мне кажется, что если кто-нибудь из этого мира пробудет в сером времени слишком долго или… каким-то образом… слишком глубоко погрузится в него, отдалившись от своего физического «я», тогда дверь закроется. Дверь, которую мы открываем, как медиумы. Я бы даже сказала, что дело не в двери, а в связи между телом и духом, которая может прерваться. Делаешь что-то, что приводит к разрыву этой связи и… и она уже не восстанавливается. Дух не может вернуться к телу.

— Ну, это звучит не очень забавно. — Голос Холлис звучал по-прежнему спокойно, и даже несколько сардонически.

Но ее глаза были широко открыты и темны, и она продолжала грызть ноготь большого пальца, пока Демарко не подошел к ней и, взяв за запястье, с кажущейся мягкостью не отодвинул ее руку ото рта.

Очень интересно, снова подумала Дайана.

Холлис резко повернула к нему голову и проговорила:

— Оставь мои пороки мне, хорошо?

Но ее голос был спокоен, а рука осталась на коленях, куда ее положил Риз.

— Это не порок, а просто плохая привычка, — ответил он. — Если ты заинтересовалась пороками, я пожалуй пойду и найду выпивку. Не знаю, как вы, но я бы с удовольствием выпил.

— Только не я, — покачала головой Дайана. — После того, как меня практически всю жизнь пичкали медикаментами — я не пью.

Пусть эта информация и была личной, но она прекрасно понимала, что большинство, если не все агенты ООП знали, по крайней мере, часть ее истории. Как сказал Квентин, пожимая плечами, — там, где так много телепатов, все становится известно, даже если об этом не говорят вслух.

Холлис переплела пальцы и сказала:

— Я так устала, что одна порция может свалить меня с ног. Дайана, надеюсь, у тебя есть пара хитростей, которым ты могла бы обучить меня, чтобы я смогла защитить себя там. Но даже если и нет, перестань обвинять себя. Хорошо? Отправиться туда в первый раз было моей идеей. Я смогу разобраться с последствиями. Я живучая.

— Она такая, — согласился Квентин. — У нее больше жизней, чем у кошки, вот что я скажу.

Дайана очень хотела почувствовать себя лучше. Но этого не произошло.

Либо заметив это, либо высказав собственные мысли, Квентин добавил:

— А кроме того есть Риз. После сегодняшнего происшествия, я готов спорить, что он может быть спасательным кругом Холлис и вытащит ее, если она потеряется.

— Рад служить, — проговорил Демарко.

— Будем надеяться, что это не потребуется, — довольно небрежно сказала Холлис, не глядя на него. — В любом случае, сейчас меня больше интересует, что случилось после моего ухода. Почему что-то в сером времени — предположительно дух — пытался обмануть тебя, Дайана. И что он хотел заставить тебя сделать? Или во что поверить?

— Я не знаю.

— Можешь догадаться?

Дайана покачала головой, пытаясь отделаться от тумана окутывающего ее мысли.