Эйрин была там и сейчас. Приняв сосредоточенный вид, она смотрела в чистый лист, а на краю стола сидел, закинув ногу на ногу, маг с фиолетовой накидкой на плечах.

- Пойдём... Адальберто взял её за плечо и тут же замер сам, увидев эту картину за окном библиотеки.

'Нет, это я дам тебе время', вспомнила Орлана слова Идриса, которые он бросил ей в лицо, когда он вот так же, покачивая ногами, сидел на краю стола в её кабинете. - 'Чтобы ты смирилась с этим'.

'И сколько же времени?' поинтересовалась она тогда, будто бы речь шла о подписании очередного договора с провинциями. Впрочем, даже тогда она выказывала какие-то эмоции.

'До завтрашнего утра. Люблю утро птицы просыпаются'. Идрис вернул на лицо мечтательную улыбку.

- Я должна рассказать обо всём Луксору, тяжело сглотнув, решила Орлана.

Она тронула волосы: собранные на затылке пряди никак не высыхали.

В коридорах Высшей Альмарейнской Академии стоял обычный приглушённый гул. 'Души отчисленных студентов страдают', обычно вздыхал Луксор, никогда, впрочем, не объясняя, с чего бы вдруг отчисленным студентам умирать.

Из-за распахнутых дверей доносились голоса преподавателей, и было очень светло. Полотна света лежали на белом полу.

Орлана поднялась вверх по крутой винтовой лестнице. Она это не любила, но в Академии запретили использовать высшую магию ещё во времена, когда правил дед Орланы.

Лаборатория Луксора находилась на втором этаже, и окна её выходили во двор Академии. Орлана прикрывала глаза, пока шла к ней, и представляла себе этот двор, оборудованный тренировочной площадкой. Кажется, там была и обсерватория, окружённая зелёной лужайкой. Орлана плохо помнила, какие еще здания протыкают шпилями голубое небо над Академией, она была здесь всего несколько раз. Кажется, ещё до рождения Эйрин.

Она постучала, хоть дверь лаборатории и была приоткрыта. Никто не ответил. Тогда вошла, придерживая край мантии. За высоким стеллажом с химическим инвентарём приглушённо звучал голос её мужа. Вот между пузатыми колбами мелькнул край его рукава. Её стука, скорее всего, он даже не расслышал: слишком увлёкшийся своими рассуждениями Луксор часто не замечал ничего извне.

- Вынуждена вас прервать. Орлана прошла к краю стеллажа и опёрлась на него плечом.

Девушка в студенческой мантии резко обернулась на неё, мазнула заинтересованным взглядом и медленно отступила в сторону как сжимала в руке солнечное перо и тетрадь, так и не выпустила. Луксор поднял глаза от тонких пробирок, и брови его тут же сошлись на переносице.

- Что... случилось? - запнувшись, спросил он и положил на стол стеклянную трубку дозатора.

- Могу я поговорить с тобой? - Она улыбнулась студентке, указав той глазами на выход. Орлане совсем не хотелось улыбаться, но горечь, поселившаяся внутри, заставляла кривить губы в странной гримасе.

Зашуршав листками, едва не вывалившимися из тетрадки, студентка выскользнула в коридор, не забыв напоследок бросить ещё один взгляд на императрицу. Орлана вздохнула и снова тронула волосы, уже почти машинально: всё ещё сырые.

Солнечные лучи осторожно коснулись её рук.

- Не знаю, слышал ты или нет. Сегодня в Альмарейн пришёл Идрис.

Ей показалось, что пробирки на его рабочем столе осуждающе задребезжали.

- Не слышал, нахмурился Луксор. Он всегда очень смешно хмурился, как Риан, собирая на лбу сеточку морщин. - Что он, опять...

- Он хочет забрать Эйрин.

Луксор тряхнул собранными на затылке волосами и непонимающе посмотрел на неё.

- Сделать её своей наследницей. Магом времени. Орлана задёрнула бы штору, будь тут штора; она сделала бы шаг назад, если бы у неё было право отступать. Но она терпела то, как лезут в глаза настырные солнечные лучи.

Она стояла и смотрела Луксору в глаза, и старалась, чтобы не дрожали губы.

- Завтра утром он уведёт её к себе. Вот и всё, что она смогла себе позволить - сухой план на будущее. Такими планами был наполнен её ежедневник под самую завязку. Ещё немного, и посыплются оттуда планы прямо на мягкий ковёр кабинета.

Луксор толкнул штатив с пробирками в сторону так, что они зазвенели жалобно и обиженно, а вязкая жидкость снова лизнула их стенки. Дёрнулись в судорогах блики света на столе.

- Что... что ты собираешься делать?

Она не улыбалась. Она кривила губы в неподвластной ей самой гримасе.

- Ничего. Я ничего не могу сделать. Он имеет полное право.

Орлана опустила глаза: на гладком кафельном полу виднелось её отражение. Влажная прядь волос выбилась из тюрьмы шпилек и пощекотала висок. Она опустила голову ещё ниже и зажмурилась, чтобы не видеть своего отражения.

- Сделай что-нибудь, попросила Орлана.

Луксор не подошёл к ней. Два шага - расстояние достаточное, чтобы поговорить, - и он не стремился сократить его, взять её за плечи. Хотя бы взять за плечи, чтобы ей было не так трудно удерживать дрожь.

- Что я должен сделать?

Орлана не поднимала глаз, но она знала, что сейчас он в беспомощности тряхнёт руками. Осторожно, чтобы не сбить на пол пузатую колбу.

- Что я должен сделать, если даже императрица не может ему запретить?

Она покачала головой. Отражение в начищенном кафеле покачало головой в ответ, и Орлана решила, что пора надевать на лицо непроницаемую маску императрицы.

- Хорошо, кивнула Орлана, тогда я пойду.

Луксор шагнул к ней, порывисто решив сократить эти холодные два шага между ними, и замер, так и не коснувшись плеч.

- Любимая, постой. Послушай, может быть, ей и правда было бы неплохо пойти с Идрисом? Поживёт вдали от замка, поймёт, что её жизнь здесь была не так уж отвратительна.

Маска спокойствия пошла трещинами.

- Как ей казалось, добавил он дрогнувшим голосом.

- Да, ты прав, холодно откликнулась Орлана. - Только ты забыл, что маг времени - это не работа, которую можно бросить. Это призвание на всю жизнь. Она больше никогда не вернётся, если уйдёт.

Он растерянно обернулся к окну, покусал губы, собирая по кусочкам самый правильный ответ, но солнечные лучи стали ещё настырнее, и бледный кафель подмигивал яркими бликами, как будто говорил: ну хватит уже тянуть демона за хвост. Решай.

- У меня через час лекция с целым потоком, а мы должны ещё успеть поставить эксперимент. Давай поговорим после лекции, хорошо?

Из коридора долетел мелодичный перезвон - закончилось занятие.

- Да, повторила Орлана тем же тоном, каким это сказала бы каменная стена, если бы умела говорить. Каменной стене, в общем-то, безразлично, когда и зачем в столицу империи явился маг времени.

...Оллера стояла на середине улицы, чувствуя, как согретые солнцем камни мостовой обжигают голые ступни. Её толкнули в плечо, девушка машинально обернулась, даже не ожидая извинений, и невидящим взглядом скользнула по алой мантии.

Кричащие птицы носились почти над головами магов, одна чиркнула крылом по щеке Оллеры. Та не шевельнулась.

- Пойдём. - На порог низенького дома вышла её мать - как была с самого утра - в цветастом платье, из-под которого выглядывали кружева ночной сорочки. Она сжимала ворот, будто боялась, что утренний ветер разметает его, обнажит голые, беззащитные ключицы. - Я хочу, чтобы ты зашла.

Оллера оглянулась на неё и медленно покачала головой - нет. Она ощущала, как трясутся коленки, и, наконец, позволила себе опуститься на корточки там же, где и стояла, прямо посреди дороги, и стала наблюдать, как неторопливая муха ползает по лужице мутной воды. Холодный ветер облизывал голые коленки.

Улеглась суматоха, накрывшая квартал, когда солнце стояло чуть ниже, и от этого Оллере вдруг стало спокойнее.

Сначала, когда она бежала за целителем, когда чувствовала, как пятки бьются о камни мостовой, когда стоны брата всё ещё звучали в её ушах, когда видела, как стражники в алых мантиях оцепляют квартал, как они обшаривают каждый дом, тогда сердце колотилось сильно-сильно, норовя пробить грудную клетку. Теперь Оллера почти успокоилась. Отец догадался набросить ей на плечи плащ, иначе Оллера так и стояла бы на дороге в одном домашнем халатике.