Орлана ждала. Они вывели её из кабинета, пять раз помянув демонов перед тем, как портал открылся. Она усмехалась. Кто бы видел эту безумную улыбку, закаменевшую на губах, — испугался бы.

В галерее восточного крыла, где чувствовалось сырое дыхание подвала, в одном из вечно пустующих пролётов, потолок оплетал вползший летом плющ. Он давно высох, и только голые коричневые стебли вились по мраморным плитам, шурша от каждого сквозняка. Там же лестница уходила вниз, к старой тронной зале, разрушенной ещё до рождения Орланы.

- Когда пойдём?

- Ночью, смена закончится…

Они обсуждали выходной, бросались фразами, понятными только им и пересмеивались с особым смыслом. Подрагивали шары белого пламени, а окна в сад затягивались темнотой и превращались в зеркала — Орлана иногда ловила в них своё отражение и удивлялась тому, как были расправлены плечи. Привычка. Хотя казалось бы, к чему.

По ногам потянуло холодным ветром прямо из залы. Она заметила, как, не сговариваясь, ускорили шаг конвоиры, как они замолчали. Старое суеверие ещё жило в душах, ещё шевелило паучьими лапками и выманивалось на запах сухих цветов.

Орлана остановилась, закрыла лицо руками. Сердце зашлось в голове гулким стуком, но она не обращала внимания и думала только об одном: у неё не хватит сил на троих. У неё на двоих-то вряд ли получится разорваться.

- Эй!

Она упала, неловко подвернув руку. Сердце билось так же сильно, только теперь не в голове, а ниже, в горле. Холодный ветер лизнул лицо, и обострившимся от напряжения слухом она уловила, как быстро отступает на шаг один из солдат.

- Вот демоны, — выругался он. — Если помрёт — капитан с нас три шкуры спустит.

- Чего встал, рви за целителем! Быстро!

Она услышала быстрые шаги — прочь отсюда, — скрип песчинок под подошвами сапог. Кто-то присел рядом и взял за руку. Прощупывать через верёвки биение тонкого сосуда на запястье — худшее, что он мог придумать.

- Я же говорил, сдохнет. — Он хрипло повторил проклятье. Конвоир взял её за подбородок и повернул лицо к себе. Ничего хорошего он не увидел, потому что, судя по звуку, расстроено сплюнул себе под ноги. — Чего он так долго? Может, Агл в кабаке засел…

Он ударил Орлану по щеке, и её голова безвольно мотнулась.

- Эй, очнись. Демоны бы тебя побрали.

Тот, второй, мялся поодаль. Орлане казалось, она ощущала, как он переступает в нерешительности, и шуршит песок от ветра. Она приоткрыла глаза и над собой увидела лицо того самого солдата, на куртке которого примостилась косая нашивка — капрала, судя по тому, как слушались его остальные трое.

- Плохо? — В голосе прозвучало нечто подобное участию.

Она вцепилась связанными руками в край его куртки и на секунду, как могла сильно, притянула к себе. Эту секунду он и не думал сопротивляться, и она шепнула прямо ему в лицо, как выплюнула:

- Умри.

Мутно-голубые глаза остекленели, а рот искривился в последней судороге. От заклинания мгновенной смерти не существовало никаких защит, и промахнуться им тоже было нельзя. Это оказалось единственное заклинанием, которое Орлана хорошо выучила. Она усвоила — бить нужно тем, что сильнее всего ударит.

Солдат навалился на неё всей тяжестью мёртвого тела, и Орлана сама не поняла, как смогла оттолкнуть его. Руки дрожали от слабости. С глухим звуком тело рухнуло на мраморный пол, и она, ослепшая вдруг от слишком яркого света пламени, вскочила на ноги и рванулась вперёд.

Орлана подвернула ногу уже на лестнице, на пыльной ступеньке, искрошившейся у края, и снова упала — только теперь уже не притворно — на бок. Осталось только сжать зубы и зашипеть от боли и злости. Она не слышала шагов за спиной, может быть, потому, что громче всего сейчас билось её собственное сердце. Глухие удары перекраивали весь остальной мир под себя.

В старой тронной зале было темно: сюда не доходил свет из сада, а свет из галереи спускался только до середины лестницы. Дальше — к самой его призрачной границе подкрадывался и тянул лапы мрак. В лицо Орлане дохнул пылью ветер, улёгшийся спать за рухнувшей колонной — а она его разбудила.

Орлана обернулась: в дверном проёме возникла фигура её конвоира с выдернутым из ножен мечом. Мгновение потратив на раздумья, он подозвал к себе один из шаров белого пламени и шагнул вниз.

Шар лопнул, и крошечные искры разлетелись по ступеням, тут же умирая. Орлана поднялась и, стараясь ступать бесшумно, спустилась до самого подножия лестницы. До этого времени глаза успели привыкнуть к темноте, и она различила высокий свод, остатки стены, сквозь разлом которой просачивалась серая городская ночь.

Сил на магию у неё больше не осталось, что не удивительно. Она и шла-то с трудом. Спасибо, ветер шуршал высохшими листьями изо всех углов сразу и скрывал звук её шагов. А вот шаги со стороны входа звучали всё громче. Орлана нырнула в первую попавшуюся нишу — за обломками колонны, когда-то подпирающей свод залы, таилась самая чёрная тень.

Холодный пол впился в ладони сотней крошечных камешков. Она уткнулась в руки лицом и замерла, забыв даже дышать.

- Хейн! Хе-эйн! — послышался истошный вопль из коридора, наверняка солдат, посланный за целителем, вернулся и нашёл мёртвого капрала.

Заторопились наверх тяжелые шаги. Орлана шикнула на ветер и прислушалась. Если они всё-таки привели целителя, ей будет сложно уйти ещё раз: целители чувствуют живых существ на расстоянии, и от этого Орлану не защитит даже тронная зала её бабушки. Она замерла, прижавшись к полу так сильно, что запах сырости и сухих листьев вышиб из головы разом все мысли.

- Она внизу, говорю вам! — Долетело до её ушей. Наверху явно разверзалась ссора.

- Давно уже сбежала, точно. Всё, капитан открутит наши головы и демонам их выкинет.

Раздался глухой стук, наверное, один из солдат от злости шибанул кулаком по стене. В залу спускались трое, насколько Орлана могла различить по голосам и фразам, которыми они перебрасывались изредка. Она отчаянно боролась с подступающей слабостью и боялась потерять сознание: трудное заклинание съело все её силы — до конца.

- Демоны, темно здесь как…

Зашуршали сухие листья.

- Агл, чуешь её, нет?

Худшие ожидания Орланы оправдались: явился целитель.

-…Они надеются, что убийцу найдут и накажут, и душа бедной девушки обретёт покой в мире Ничто, — закончила читать Этель и отвернулась к стене, надавливая пальцами на уголки глаз: от напряжения они заслезились.

Окошко с историей, повисшее в воздухе, стало блёклым и неясным, как следы на размокшей от дождя дороге. Время, заложенное в маленький новостной кристалл, почти кончилось, и вскоре он должен был растаять.

Её нежданная собеседница хрустела яблоком за соседним столом, повернувшись к Этель в профиль.

- Так интересно, — протянула она, доев яблоко, и запустила огрызком в мусорное ведро у двери. Огрызок врезался в стену и отскочил на пол. Девушка вытерла руки о подол платья и уже приподнялась было, чтобы уходить, как вдруг снова села на прежнее место. — Они просто ненавидят их.

- Кого? — Этель прикоснулась к чашке: чай давно остыл, а пить едва тёплую жидкость — сомнительное удовольствие. От неё в горле скребло ещё больше.

- Девушек. Так вот третью уже убивают. Весна, потом лето. — Она принялась загибать пальцы — считала. — Уже осень. Выходит так, троих убили.

- И как, — Этель пару секунд не находила, что сказать, — это всё связано?

Издали, может, со второго этажа, послышалось, как хлопнула дверь. Пронзительным осенним сквозняком потянуло по ногам. Девушка ушла к двери и захлопнула её посильнее. Она постояла лицом к двери, будто собиралась с силами, а когда обернулась, глаза её были зажмурены.

- Просто. Они все похожи. Я сразу догадалась, что вы расследовать это пришли, — заявила она безо всякого перехода, открыла глаза и подошла к Этель. Помедлила и уселась напротив так, что локти их соприкоснулись бы, стоило ей лечь грудью на стол. — Правда?