— Каньон Диких Роз — это первый дом семьи Стоун. — В голосе Джейка звучала и гордость, и нежность. — Мой отец часто брал меня сюда. Я всегда надеялся, что когда-нибудь привезу в долину своих детей.

Он двинул Бандита вперед, затем оглянулся через плечо на Энни.

— Тропа эта довольно коварна. Доверься своей лошади — пусть она сама выбирает дорогу.

Энни кивнула, но мысли ее были заняты другим. Она представляла себе маленьких мальчика и девочку с каштановыми волосами и зелеными глазами, в клетчатых рубашках и джинсах.

Джейк двинулся вниз по каменистой тропе, змеившейся по крутому склону скалы. Энни последовала за ним, заставив себя отвлечься от безнадежной мечты и вернуться к окружающей действительности.

Когда они спустились на дно долины, Джейк натянул поводья и обернулся.

— Старая усадьба чуть выше, с этой стороны каньона.

Повернув коня, он снова направился по узкой тропе вдоль быстрой речки. Покачиваясь в седле рядом с ним, Энни ехала сквозь пятнистую тень тополей и нескольких сосен и прислушивалась к чириканью птиц и ветру, шумевшему в вершинах деревьев.

— О чем ты думаешь, Энни?

— Думаю, что твоим постояльцам здесь очень понравится.

— Ты сумеешь готовить в полевых условиях, на примусе?

— Я могу списаться со своей приятельницей на ранчо Флайинг-Си. Они там устраивают недельные походы.

— Можешь спросить совета у Верны. Ее муж, теперь давно покойный, когда-то управлял огромным ранчо. Верна помогала повару на кухне.

Впереди появился большой, залитый солнцем пруд, из которого и вытекал ручей. С одной стороны стеной стояли пышные, гнущиеся к земле розовые кусты, росшие так густо, что ветви их сплетались друг с другом. Гладкие плиты песчаника вели к маленькой хижине, пристроившейся в тени деревьев.

Энни остановилась в восторженном оцепенении — так поразили ее цвета и ароматы этого места.

— Ах, Джейк! Ведь это, должно быть, те самые розы, которые посадила Элспет Стоун!

— В соответствии с семейным преданием она привезла кустики роз со своей родины. — Он наклонился с седла, сорвал прелестную, нежно-розовую, как перламутр морской раковины, розу и подал ее Энни.

Она поднесла цветок к носу и вдохнула сладкий, чуть острый аромат.

— Твои предки оставили тебе замечательное наследство, Джейк. Ранчо Рейнбоу-Вэлли и еще это — ах, Джейк!

Его рука обхватила ее за талию. Почти вытащив девушку из седла, он привлек ее к себе. Ее шляпа покатилась по земле. А губы Джейка прижались к ее губам, сама же Энни, вступив в недолгое и безнадежное сражение с собственными желаниями, без сожалений проиграла его.

Шалфейка беспокойно переступила ногами. Сильная рука Джейка коснулась пальцев Энни, сжимавших поводья. Затем, с той же стремительностью, с какой он привлек ее к себе, он снова посадил ее в седло, осторожно поддерживая за талию, в то время как она слабо отталкивала его руками.

— Энни, благодаря тебе я смогу все это сохранить.

Так это он из благодарности! Под ложечкой образовалась сосущая пустота, и Энни почувствовала, что теряет равновесие. Как она сразу не поняла, что этот поцелуй — всего лишь способ сказать «спасибо». Всего-навсего.

— Мне просто пришла в голову хорошая идея. Ты сам разработал дальнейшие планы и нашел способы осуществления этой идеи… — На последних словах голос ее дрогнул. Энни принялась теребить поводья. Необходимо убраться отсюда, иначе она неизбежно выдаст себя. — А там, за кривой сосной, случайно, не дикие индюшки?

— Они самые. Очень вкусные птицы. — Джейк слез с седла и принялся подтягивать подпругу.

Энни шагом направила Шалфейку туда, где крупные птицы скребли землю лапами и копошились в траве в поисках пищи, но мысли ее были заняты не столько тем, куда идет Шалфейка, сколько Джейком.

Вторая стая индюшек вдруг выпорхнула из кустов. Огромный индюк расправил крылья и полетел прямо на Энни.

Испуганная Шалфейка шарахнулась и чуть не упала. Девушка вцепилась в луку седла и сумела удержать равновесие, но тут лошадь пустилась вскачь и, промчавшись мимо Джейка и Бандита, понеслась неизвестно куда, не разбирая дороги.

Джейк закричал:

— Энни!

Но у нее не было возможности ответить, потому что все силы уходили на то, чтобы не выпасть из седла и хоть как-то сдерживать мчавшуюся лошадь. Фонтанами разбрызгивая воду, лошадь и всадница пересекли ручей за хижиной, чуть не врезались в старый сломанный столб ворот и понеслись с безумной скоростью меж деревьев.

Она попыталась подчинить себе перепуганную лошадь, но та закусила удила и помчалась еще быстрее. Вдруг кобыла рванулась, и Энни не удержала поводья. Как же остановить Шалфейку, которая вот-вот погубит их обеих?

Подавив приступ паники, девушка стала медленно наклоняться вперед и наконец поймала поводья, но тут левая нога выскочила из стремени. Каблук ударил в бок кобылы. Та с диким фырканьем наддала еще, перевалила за гребень уступа и ринулась в небольшую лощину за ним.

Слишком поздно Энни заметила, что впереди, там, где часть почвы обрушилась на дно каньона, — обрыв. В отчаянии она изо всех сил натянула поводья. Кобыла резко развернулась на девяносто градусов прямо у края обрыва. Вторая нога Энни выскочила из стремени, а сама она кувырком полетела с лошади. Растопыренные пальцы царапнули по камням.

А затем она почувствовала, что летит вниз, в пустоту.

Джейк спрыгнул с лошади и помчался к осыпающемуся краю обрыва.

Внизу, на расстоянии трех метров от него, Энни обеими руками цеплялась за сухой куст, пытаясь в то же время сапогом нащупать опору в почти отвесном, осыпающемся склоне обрыва. Прямо у него на глазах корни сухого куста вылезли из земли, и Энни заскользила вниз по склону вместе с целой лавиной камешков, пока не уперлась в узкий выступ гранитной скалы.

— Энни! — закричал Стоун, чувствуя, как ужас сжимает его сердце.

Она протянула одну руку, ощупала пальцами внешнюю сторону выступа.

— Не двигайся! Сейчас я спущусь.

Несмотря на его предупреждение, Энни перекатилась к внутренней стороне выступа и приподнялась, опершись на одну руку.

— Сиди смирно! — рявкнул Джейк.

Двигаясь очень быстро, он захлестнул веревку одним концом за луку седла Бандита, вернулся к краю обрыва и спустил другой конец аркана вниз, так что теперь он болтался прямо над Энни.

— Джейк! — крикнула она дрогнувшим голосом. — Будь осторожен!

Он махнул рукой в знак того, что понял ее, затем медленно, сантиметр за сантиметром, стал спускаться по обрыву вниз, цепляясь пальцами за щели и выступы песчаника, находя малейшие неровности, способные дать опору носку сапога.

— Джейк? Кажется, этот камень…

Выступ, на который он опирался левым сапогом, подался под его ногой, и вниз с грохотом полетела куча камней. Он изо всех сил старался удержаться на отвесном склоне. Пальцы ломило, все тело было как натянутая струна. Но как там внизу Энни? Не задело ли ее обломком скалы?

— Джейк, держись! — Голос ее звучал пронзительно, тонко, и в нем слышна была паника.

Джейк вздохнул чуть свободнее.

Еще немного — и вот он уже скорчился на узкой гранитной полке рядом с ней. Стер красную грязь с ее бледной щеки, увидел царапину на лице, выругался про себя.

— Ничего не сломала?

— Нет. — Двигаясь очень осторожно, она подняла по очереди обе руки, пошевелила пальцами, двинула ногами. — Видишь? Все цело. — Она попробовала улыбнуться.

— Ты будешь вся в синяках и ссадинах завтра. — Он поперхнулся на последнем слове. Страх все еще бурлил в его крови. Он схватил ее и быстро, порывисто обнял. — Слушай внимательно. Делай все точно так, как я скажу, иначе ты окажешься на камнях там, внизу.

Ее лицо побледнело. Глаза расширились от страха, и он почувствовал, как она задрожала.

— Я все сделаю, как ты скажешь.

Экономными, четкими движениями Джейк бросил Энни веревку, так что она оказалась у нее под мышками, и затянул.