—  Одолжишь мне несколько тысяч? — Алекса криво усмехнулась и вдруг разрыдалась.

Марк прикоснулся ладонью к ее мокрой от слез щеке и тихо произнес:

—  Вероятно, тебе придется смириться с мыслью, что гостиница — твоя неосуществимая мечта.

—  Да, наверное… — пробормотала Алекса. Но уже в следующее мгновение она отрицательно покачала головой, и Марк заметил, что в ее глазах больше не было слез. — Нет, — решительно заявила она. — Я не могу сдаться. И не сдамся, только не это.

— Ты уверена, что поступаешь правильно?

— Абсолютно уверена.

Марк пристально посмотрел на нее и сказал:

— В таком случае у меня есть предложение. Возможно, тебе понравится.

—  Я слушаю, — кивнула девушка. — Я сейчас на все готова.

— Я мог бы поселиться у тебя, если не возражаешь.

— У меня?! — воскликнула Алекса; ей показалось, что она ослышалась.

— Я серьезно… Позволь мне поселиться у тебя.

—  Очень интересное предложение, Марк. Но вряд ли мне это поможет.

Он рассмеялся:

—  Боюсь, ты не поняла меня. Я вовсе не набиваюсь в любовники, просто я пытаюсь рассуждать здраво. Ты платишь мне за работу, так? А я, в свою очередь, плачу Нико за комнату в его заведении. — Алекса хотела что-то сказать, но Марк поднял руку: — Позволь мне закончить. Теперь подумай, что получится, если ты вычтешь из моих денег плату за жилье и позволишь мне остаться здесь. Мне не придется ходить так далеко, — он улыбнулся, — а ты сможешь сэкономить кучу денег, — возможно, столько, что со временем хватит на новую крышу. Ну, что скажешь?

Алекса надолго задумалась, потом сказала:

—  Пожалуй, из этого может выйти толк, если прибавить сэкономленные деньги к тем, что у меня уже есть. Правда, сейчас я точно не могу сказать, сколько у меня денег. Знаю только, их становится все меньше.

— Значит, ты принимаешь мое предложение?

— А тебе это зачем? — Она с недоверием посмотрела на Марка.

— Я же объяснил… Мне не придется ходить так далеко. — Марк снова улыбнулся. — К тому же у Нико очень шумно. Здесь я смог бы заняться переводом, никто не помешает. И отсюда превосходный вид, не то что у Нико.

Алекса кивнула; ей казалось, что Марк вполне разумно рассуждает. И все-таки ее по-прежнему одолевали сомнения; она не знала, как поступить, не знала, можно ли доверять Марку.

— Мне нужно время подумать, — сказала она наконец.

— Разумеется, Алекса. Я тебя понимаю. Хочешь, чтобы я сейчас ушел? — Он осторожно прикоснулся к ее плечу.

— Да, — прошептала она.

—  Конечно, все это ужасно неприятно, — продолжал Марк. — Я действительно огорчен и очень сочувствую…

—  Я знаю. Спасибо. — Она едва заметно улыбнулась.

Марк же подхватил свой рюкзак и направился к калитке.

Алекса взглянула на оливковую рощу и снова прослезилась. Все это — земля ее деда. Разве можно отказаться от нее? Она вошла в дом и медленно прошлась по комнатам, прикасаясь к знакомым вещам, когда-то принадлежавшим деду. Задержавшись в гостиной, Алекса выдвинула ящик письменного стола и достала из него приложенное к завещанию письмо. Затем уселась в мягкое кресло, стоявшее в углу, и принялась читать.

«Дорогая Алекса,

когда ты прочитаешь это письмо, меня уже не будет на свете, но я могу покоиться с миром, зная, что ты живешь в моем доме. Сюда я когда-то привел твою бабушку. Здесь родились мои дети. Этот дом многое повидал на свое веку, даже оккупацию нацистов, когда творились многие страшные дела.

Ты вдохнешь в этот дом новую жизнь и узнаешь все его тайны. Помни о своем наследии, помни о прошлом и о легендах Древней Греции. Позаботься не только о доме, но и о моем саде. Он был мил моему сердцу, и в нем ты найдешь секрет жизни.

Помни, что ты моя самая любимая внучка, и именно тебе я вверяю наше наследие».

Слезы вновь покатились по щекам Алексы.

— Я не подведу тебя, дедушка, — прошептала она. — Я все равно найду выход.

Утирая слезы, Алекса вышла из гостиной и направилась к крыльцу. Покинув дом, она вышла за ворота и стала спускаться с холма. Нигде не останавливаясь, она дошла до дома своей тетки.

— Что случилось, дитя мое? — спросила Софи. — У тебя такой вид, словно ты всю дорогу бежала. Так в чем же дело?

Алекса присела у кухонного стола, за которым Софи пила кофе, и со слезами на глазах рассказала о том, что сообщил ей Марк.

—  Ты не должна покидать остров, — заявила Софи, внимательно выслушав племянницу. — Ты не имеешь права его покинуть, ибо твое место здесь. — Тетушка откинулась на спинку стула и скрестила на груди руки. — Когда началась война, твоя мать, спасаясь от немцев, уехала в Америку. А когда вернулась, мы поняли, что потеряли ее. Но потом она привезла тебя, Алекса, и я поняла: когда-нибудь ты останешься здесь навсегда.

—  Думаю, и я всегда об этом догадывалась, хотя и не осознавала, пока дед не оставил мне в наследство этот дом. Но даже после этого я стеснялась говорить, как он дорог мне. — Алекса грустно улыбнулась. — Теперь, похоже, я лишилась дома…

— Нет, — заявила Софи. — Мы этого не допустим. Мы найдем выход.

— Есть один вариант, — пробормотала Алекса. — Мой новый работник, Марк… он высказал желание поселиться у меня и предложил вычитать плату за жилье из его денег. Это, конечно, помогло бы, но я не знаю, что люди подумают.

— А какая тебе разница?

Алекса пожала плечами. По правде говоря, ей было все равно.

—  Вот и не беспокойся. Тебя по-прежнему считают американкой, поэтому строго судить не станут. И вообще, не обращай внимания… Пусть думают, что хотят.

Алекса улыбнулась, но тут же снова погрустнела.

— Я боюсь, денег все равно не хватит, даже с деньгами Марка.

—  Возможно, я сумею тебе помочь, — сказала Софи.

— Тетушка, я не могу взять у тебя деньги.

Софи хрипло рассмеялась:

—  Верно, дитя мое, не можешь, поскольку мне почти нечего тебе предложить. Все мое богатство — это мой дом и мои друзья. А среди моих друзей по счастливой случайности есть человек, который вот уже двадцать лет мой должник. Я никогда не потребую у него денег, и он это прекрасно знает. Но, — Софи выразительно взглянула на племянницу, — его свояк — владелец лесопилки на Самосе. Вероятно, можно было бы попросить его, чтобы посодействовал — пусть продадут древесину по приемлемой для тебя цене.

— О, тетушка!.. — воскликнула Алекса. — Значит, мне не придется уезжать отсюда?

—  Ни в коем случае. Я не позволю тебе уехать. Выясни, сколько древесины тебе нужно, и сообщи мне. И скажи   этому  молодому  человеку,   что   принимаешь   его предложение.

Алекса встала, обошла вокруг стола и обняла Софи.

— Я так и сделаю, — сказала она.

—  И еще, Алекса… — добавила Софи, когда девушка уже направилась к двери. — Сообщи англичанину, что я скоро приду с ним познакомиться. Кстати, можешь ему напомнить, что за ним будет наблюдать множество глаз.

Покинув дом Софи, Алекса спустилась к бухте. Рыбаки уже продали свой улов и теперь сидели за столиками перед кафе, попивая вино. Нико, стоявший в дверях, заметил девушку и закричал:

—  Добрый вечер, Алекса! Добро пожаловать! Заходи, выпей стаканчик вина. Как там молодой англичанин, которого я отправил к тебе? Он оказался хорошим работником, так ведь? (У Нико была привычка отвечать вопросом на свой же вопрос.)

—  Да, хорошим. Спасибо тебе, Нико. Но сейчас мне очень нужно поговорить с Марком. Он у себя?

—  По-моему, у себя, — ответил Нико. — Я его позову.

Было очевидно, что Нико очень хотелось узнать, зачем ей понадобился англичанин. Кроме того, Алекса догадывалась, что не заслужит его одобрения, если поднимется в комнату Марка одна. Но сейчас это ее меньше всего волновало.

—  Нет, спасибо, Нико, — сказала Алекса.

Она завернула за угол, обошла мусорные контейнеры и поднялась на второй этаж. Немного помедлив, постучала в дверь.

—  Сейчас, минутку! — послышался голос Марка, и Алекса представила, как он удивится ее приходу.