Неожиданно внимание Йена привлекла пара — мужчина и женщина, которые стремительно шли к выходу. Вообще-то торопящиеся люди не такая уж редкость в аэропорту, но в этих двоих было нечто странное. Приглядевшись, Йен понял, в чем дело: мужчина практически волочил на себе спутницу, а она еле-еле передвигала ногами. На ее лице красовался огромный кровоподтек, темные волосы выбились из прически и растрепались. Еще через секунду он узнал их: Рудолф и Сандра Эшвуд, яркие звезды лондонского бомонда, богатейший промышленник и его очаровательная супруга, в девичестве Сандра Хасси.

Не успев толком проанализировать ситуацию, Йен поднял фотоаппарат и моментально сделал несколько снимков. Как нередко бывает, руки среагировали раньше, чем голова. Через несколько секунд Эшвуды исчезли за стеклянными дверями, и Йен уже сомневался, не привиделось ли ему. Он посмотрел на счетчик кадров на фотоаппарате: что-то все-таки запечатлелось на пленке, и через пару часов станет известно, что именно.

Йен всегда сам проявлял свои снимки. Ему нравился этот неторопливый, методичный процесс, проходивший в темной комнате при таинственном свете красных ламп. В эти минуты он отдыхал от суматохи дня и чувствовал себя средневековым мудрецом, алхимиком, благодаря магическим действиям которого на бумаге появляются картины и лица.

Сейчас перед ним лежали три фотографии, которые он сделал сегодня в аэропорту. Он медленно переводил взгляд с одной на другую, всякий раз поражаясь, что Сандра нисколько не изменилась с той далекой поры, когда он был влюблен в нее. Да и сам я ничуть не изменился, горько подумал Йен, чувствуя себя по-прежнему готовым на безумный поступок, чтобы поразить воображение этой женщины.

Конечно, он не раз видел ее фотографии в модных журналах, в разделах светской хроники. Особенно много их публиковалось лет пять назад, когда все первые страницы пестрели сообщениями о свадьбе Сандры Хасси и миллионера Рудолфа Эшвуда. С той поры молодая пара постоянно находилась в центре внимания прессы: они украшали своим присутствием все великосветские вечеринки, участвовали в благотворительных мероприятиях и вообще задали тон общественной жизни.

Йен не особенно следил за жизнью Эшвудов — ему своих забот вполне хватало. Но даже он знал, что с недавнего времени Рудолф стал активно заниматься политической карьерой, примкнув к правящей партии и сделав несколько громких заявлений. Он явно готовился к следующим выборам, и ни у кого не возникало сомнений, что Эшвуд пройдет в парламент. Он принадлежал к тому типу людей, которые не останавливаются на полпути к цели, к тому же на его стороне выступала очень авторитетная особа по имени Удача.

Рудолф с рождения обладал богатством, властью, весом в обществе, к которым другие люди стремятся всю жизнь. Он был умен, остроумен, очарователен и в то же время мог изобразить «своего парня», который играет с рабочими в футбол или жует хот-дог во время торжественного открытия нового завода. К тому же у него была великолепная жена. Сандра Хасси, дочь небогатого, но весьма родовитого лорда. Выйдя замуж, она целиком посвятила себя мужу. Чем не идиллия?

Однако, судя по этим фотографиям, семейная жизнь Эшвудов была далека от совершенства. На лице Рудолфа застыло злобное, напряженное выражение, одной рукой он крепко обхватил плечи жены, словно не давая ей вырваться, другой держал ее руку, так что Сандра находилась как бы в кольце его объятий. И этот кровоподтек на лице…

Йен покачал головой. За эти негативы он мог бы получить хорошие деньги. От политических противников Эшвуда, или от модного журнала, или от тех и других вместе, или даже от самого Рудолфа. Но он не собирался их продавать. Дело касалось Сандры, и он не мог выставить ее личную жизнь на всеобщее обозрение. Ни за какие деньги!

Детектив разложил снимки по двум конвертам, а пленку спрятал в сейф, стоящий в кабинете. Потом вызвал свою верную помощницу Оливию Ларкин.

— Лив, вот это фотографии дамы, за которой я присматривал сегодня днем. Часов в семь в контору заедет ее муж, и ты их ему отдай. Меня не будет. Тебе придется самой с ним поговорить.

— Ладно, Йен, как скажешь, — кивнула Оливия, черкнув что-то у себя в блокнотике. — Кстати, пришло новое дело о коммерческом шпионаже, думаю, тебе стоит заняться самому, — добавила она, протягивая шефу папку с бумагами. — Здесь все данные.

Но Йен отрицательно помотал головой.

— Нет, я ничего брать не буду. Отдай все Питу, он сейчас более или менее свободен.

Она внимательно посмотрела на него.

— Йен, что-то случилось? У тебя какие-то неприятности?

Бесполезно было утаивать что-то от Оливии. Они понимали друг друга с полуслова, и раз она заметила, что шеф расстроен, значит, нужно выложить все как есть.

— У меня-то все хорошо, — пробормотал он с усмешкой. — А вот кое у кого действительно проблемы. — С этими словами Йен вынул из другого конверта три фотографии.

— Это же Эшвуды! — воскликнула Оливия, бросив внимательный взгляд на снимки. — Ничего себе! Знаешь, сколько можно получить за эти картинки? — Ее голубые глаза заблестели.

— Нет, Лив, никаких денег. Когда-то мы с Сандрой были знакомы, — тихо произнес Йен и замолчал, но Оливия поняла все без слов.

— Ты и Сандра Эшвуд? Гмм… так вот почему ты до сих пор не… — задумчиво протянула она, но не договорила и перевела разговор на другое: — Ладно, пойду передам это дело Питеру.

— Погоди, так чего же я «не»? — заинтересовался Йен, который всегда прислушивался к словам своей помощницы.

— Да так, глупости всякие в голову лезут, — отмахнулась Оливия, явно не желая озвучивать свои предположения. — В конце концов, это не мое дело!

— Нет, все-таки скажи, — настаивал он.

— Ну, как хочешь, сам напросился. Тебе ведь уже за тридцать, а ты по-прежнему холостяк. Другой на твоем месте уже давно бы нашел подходящую женщину, завел семью, а у тебя…

— Что у меня?

Она посмотрела ему в глаза.

— У тебя не было ни одного серьезного романа с тех пор, как я тебя знаю. А знаю я тебя уже почти десять лет.

Он сухо улыбнулся.

— Тебе же известно, Лив, что у меня очень много дел. К тому же какая женщина согласится выйти замуж за человека, которого никогда не бывает дома и которой порой меняет внешность по десять раз на дню?

— О, у тебя всегда найдутся отговорки, — скептически усмехнулась Оливия и вышла из кабинета.

Йен не мог не признать, что в словах помощницы есть большая доля правды. Конечно, для него не составило бы особого труда завязать отношения с любой понравившейся ему женщиной. Но проблема состояла в том, что ему практически никто не нравился.

Так что все силы уходили на работу. И работа приносила свои плоды. Больше десяти лет назад, после окончания университета, Йен устроился в маленькое детективное агентство на окраине Лондона, которое медленно и верно шло ко дну, перебиваясь поисками пропавших животных и слежкой за неверными мужьями. Молодому выпускнику юридического факультета понадобилась всего пара лет, чтобы превратить эту забытую богом и людьми контору в преуспевающее предприятие. Они переехали в новое здание в центре города и стали работать с крупными компаниями и известными людьми, добывая сведения по всему миру, не останавливаясь ни перед какими преградами.

В настоящий момент Йен Кейси превратился чуть ли не в легендарную личность, о которой рассказывали студентам на лекциях. Однако мало кто видел его в лицо, а кто видел — те обычно не знали, что это тот самый мистер Сыщик, который способен достать любую информацию.

Да, он добился успеха. Его снимки не украшали обложки глянцевых журналов, в его личной жизни не копались досужие газетчики, но на счету в банке лежала приятная сумма и за спиной не было ни одного проваленного дела. Вершина жизни достигнута, что же дальше?

Йен вспомнил себя лет двадцать назад, когда он, еще будучи мальчишкой, попытался украсть лошадь из конюшни старого лорда Хасси. Теперь он мог позволить себе купить табун рысаков — да только они совершенно ему не нужны.